Природа плакала в тот день...
Шрифт:
— Иди на хер! — злобно рявкнули близнецы в один хриплый голос.
— Какой на хер?! Вы себя в зеркало видели, уроды? — заорал Йост. — У вас интервью на телевиденье, выступление! Вы охренели? Значит так, если через час вы не будете нормально выглядеть, я вас обоих придушу. Лично!
Он ушел, громко хлопнув дверью.
Билл покосился на Тома, уткнувшегося ему носом в плечо:
— Я выгляжу так же плохо, как ты?
— Не знаю, но ты выглядишь безобразно.
— Черт… Что делать?
— Надо пойти в ванную, полежать в теплой воде с полотенцем на лице, потом принять
— И часто ты ее себе устраиваешь?
— Когда как. Я даже знаю, как бороться с красными веками: или капли в глаза, или вату, смоченную в крепком чае, и полежать минут десять.
Билл прикинул, как часто по утрам Том заказывал в номер именно чай, хотя всегда был фанатом кофе. Выходило, что едва ли не каждый день. Хреново…
Оказавшись в своем номере, он закрыл дверь на замок и набрал номер старого доброго папы Саки. Бывший телохранитель столько знал о них, что доверить такое конфиденциальное дело Билл мог только ему. К тому же у папы Саки были связи. После пустой десятиминутной болтовни о том, о сем, он наконец-то решился попросить.
— На самом деле я не просто так позвонил, — замялся Билл.
— Я уже понял. Выкладывай.
— Помнишь, мы в январе ездили на Мальдивы? Так вот, наш Том там девушку встретил, влюбился по уши и всячески жизнь мне отравлял.
— Это та, из-за которой потом полмира перегрызлось?
— Она самая. Мне надо найти ее.
Саки захохотал.
— А внеземной разум тебе не надо найти?
Билл надулся.
— Пожалуйста. У нас проблемы. Очень серьезные проблемы. Я из-за Луизы на острове очень сильно с ним поругался. Потом по пьяни трепанул друзьям про девчонку. А Рон своей подружке ночью поведал. Подружка оказалась журналистом. Ей — сенсация, а у меня с братом отношения к чертям полетели. Вроде бы сейчас налаживаются потихонечку, но тут есть и другая проблема. Его недавно опять бросили. Я не могу тебе всего рассказать, просто поверь, что для Тома это был сильнейший удар. Наверное, если бы его не бросили, он бы так и не подпустил меня к себе. Сейчас ему одиноко, я стараюсь его поддержать, быть рядом. Он очень болезненно переживает этот разрыв. А Луизу, я знаю, он любил. Мы говорили с ним вчера. Он бы хотел ее вернуть, но считает, что это бесполезное дело, она не вернется, потому что очень сильно на него обижена. Он ее невинности лишил, а я ему скандал закатил и потребовал ее бросить. Думаю, что он прав, она не захочет возвращаться, считает его сволочью. А я хочу с ней поговорить. Чувствую, что если мне удастся уговорить ее простить брата, если она согласиться вернуться к нему, то и мои отношения с ним наладятся. Саки, это очень важно для меня и для него. Ты же волшебник, Саки.
— Билл, я не могу тебе ничего обещать.
— Вот! Мне уж нравится! Возьми ручку, запиши. Я знаю, ты волшебник. Ты все умеешь! Все сможешь! Найди ее, Саки.
Мужчина вздохнул.
— Диктуй, недоразумение.
— Мы с Томом отдыхали в The Beach House at Manafaru Maldives. Там на острове два отеля. Наш и ее. Как он называется, я не знаю.
— Гениально, —
— Она отдыхала в двухместном номере с теткой…
— Погоди, дай угадаю… Ты не знаешь, как ее зовут?
— Почему не знаю, знаю.
— Я про тетку.
— Тетку не знаю.
— Еще лучше.
— Девушку звали Мария Сьюзен Луиза. Фамилию не помню. Там была приставка фон. Она говорила, что ее дед из древнего аристократического рода, командовал танками на войне и вообще герой. И отец у нее какой-то там аристократ. Ей семнадцать или восемнадцать лет. Живет в Италии, в Риме, занимается спортивными танцами, учится в академии не то художеств, не то художественной академии. Это все, что я про нее знаю.
— А главное, информации ноль. Итак, что мы имеем. Название твоего отеля. Сложное имя девушки без фамилии, и то, что она живет в Риме. И ты хочешь, чтобы я ее нашел?
— Я в тебя верю.
— Зря.
— Саки.
— Билл, здесь нет информации, по которой бы я мог ее найти, а у меня нет таких связей, чтобы по твоей информации найти эту девушку.
— Ну, Саки…
— Можешь не уговаривать.
— Ну, Саки… Ты же волшебник, Саки.
— Билл, ты же знаешь, твои штучки на меня не действуют.
— Саки, мне больше не к кому обратиться, а ты самый настоящий волшебник! Практически фея, Саки. Не ради меня, ради Тома. Он загибается, правда. Только ты можешь его спасти. Саки, я буду твоим вечным должником.
— Билл…
— Всё! Кто-то стучит! Это Том! Я очень рассчитываю на тебя! Жду звонка! — и отсоединился. Хитро прищурился, глядя на себя в зеркало. Саки найдет. Саки обязательно найдет Луизу.
Реанимация внешности и волшебная кисть стилиста — и через два часа Билл был как новенький. Том выглядел похуже, но в целом гораздо приличнее, чем с утра. Шею Билл замаскировал водолазкой с высоким горлом, и дополнительно прикрыл металлическим шарфиком — подарком какого-то дизайнера после очередной фотосессии.
Они блистали на интервью, хохмили и играли, как это всегда было до ссоры. Осторожно издевались над чернокожей ведущей, которая задавала осточертевшие за несколько лет одни и те же вопросы. Билл с улыбкой наблюдал за братом, морщил носик, когда тот отмачивал уж что-то совсем неприличное.
А концерт он посвятил ему. Он пел для него, крутился вокруг него, прислонялся к его спине и опирался на его плечо. А Том для него играл. Он знал, что сегодня Том играет только для него. Знал и бросал на брата полные нежности взгляды. Пусть те, в зале, думают всё, что хотят. Ему все равно. Он любит его, он все сделает для него, для самого близкого и родного человека на свете.
Вечером, когда они наконец-то вернулись в отель, Том покрутился в комнате Билла и куда-то тихо улизнул. Билл не переживал и не беспокоился — на душе безмятежно, а значит, и с Томом все хорошо, его настроение спокойное и легкое — он чувствовал его сейчас, как никогда хорошо. Он валялся на кровати, смотрел телевизор и лениво терзал пиццу.
Ближе к полуночи к нему пожаловали гости. Друзья о чем-то ожесточенно спорили, и, для полного счастья и разрешения конфликта, им требовалось авторитетное мнение Билла.