Притворщик-2, или Сага о «болванах»
Шрифт:
— Я еще недостаточно выпил, чтобы бахвалиться, но в молодости я был достаточно крепким парнем, — верилось сразу. — По крайней мере, кроме меня мало кому удавалось в одиночку сдвинуть плиту с орлами.
— А, как насчет?.. — я показал глазами на бокал.
— Никогда не был пьяницей, но выпить под настроение мог. По крайней мере, у себя в десантной дивизии считался кем-то вроде чемпиона. В июне сорок пятого мы заспорили с янки, кто кого перепьет.
— И как?
— А… — он презрительно усмехнулся. — Эти американцы просто трепачи. Англичане по сравнению с ними настоящие герои, — потянулся к бокалу и сгреб его. — Однажды мне довелось пить спирт с русскими.
— На войне?
— В пятидесятых. Сюда приходил их крейсер, вот, мы и засели в кают-компании с офицерами. Начали с шампанского, закончили корабельным спиртом. Дошел потом домой на своих ногах и до сих пор этим горжусь.
— Спирт… — я сделал удивленное лицо, как будто, сам ни разу и ни грамма. — Но это же страшно крепко.
— Ерунда, русские разливали его по половине стакана, и пили залпом, не разбавляя.
— И вы тоже?
— Конечно. Они все удивлялись, что иностранец пьет наравне с ними и не падает под стол. А, можно я тоже спрошу вас?
— Конечно, я весь внимание.
— Откуда вдруг такой интерес к истории нашего сопротивления?
— Вас это удивляет?
— Когда я вернулся домой в конце сорок шестого, о нашей борьбе в годы оккупации уже все забыли.
— Вы серьезно?
— Абсолютно. Назначили для проформы несколько человек героями и напрочь похоронили память обо всех нас. Потом, лет через двадцать, нам вручили какие-то медали и опять все забыли.
— К чему вы это?
— Скажите, вы никогда не служили в разведке?
— Почему вы так думаете?
— Умеете задавать вопросы и избегаете ответов.
— Вас не обманешь, много лет назад я проходил срочную службу в военной полиции.
— Отсюда и привычка.
— Мне заказал книгу о сопротивлении человек, семья которого почти полностью была уничтожена во время второй мировой. Он считает это своим долгом. Что вас удивляет?
— За прошедшие две недели вы уже второй, кто берет у меня интервью. До этого со мной на эту тему беседовали в середине семидесятых. Один парень собирался снять о нас фильм.
— Снял?
— Нет, конечно, никто не дал под это денег.
— Прискорбно. А кто беседовал с вами до меня?
— Какой-то израильский журналист. Смешной такой, крохотный человечек. Я еще удивился.
— Чему?
— Все-таки чувствуется, что вы служили в полиции, — он расхохотался. — Понимаете, он произвел впечатление человека, напуганного при рождении и до сих пор всего на свете боящегося. Такому, между нами, — он подмигнул, — лучше всего писать о садоводстве, а не о войне.
— Согласен, — вот, значит, как… — Еще бокал?
— Нет, — с сожалением произнес он. — Этот действительно был последним. Жена, понимаете ли, боюсь… — и, увидев, как вытянулась моя физиономия, спросил удивленно. — Что с вами?
— Честно говоря, не думал, что вы кого-то или чего-то в этой жизни боитесь.
— Вы женаты?
— Был когда-то, недолго и неудачно.
— Если вдруг женитесь удачно, наверняка будете бояться… огорчить жену. Мы с Бригитт вместе с пятьдесят восьмого, — он улыбнулся. — Вот, и не хочу ее расстраивать.
— Последний вопрос, я читал, что вас пытали в гестапо, и вы никого не сдали.
— Чепуха, — он закурил и опять с сожалением посмотрел на пустой бокал. — Полная чепуха. Если бы за меня взялись по настоящему, рассказал бы все, что знаю. В гестапо это делать умели.
— Тогда…
— Немцам уже все было известно, поэтому меня просто как следует избили, а потом лениво потоптали в четыре ноги.
— И вы знаете, кто вас сдал?
— Конечно, это был тот же Питер Шенеманн, в гимназии мы с ним сидели за соседними партами. У него была отличная коллекция марок с изображением тропических птиц.
— А потом?
— А потом я вернулся на конспиративную квартиру, где меня ждали, — он посмотрел на часы. — Все, пора домой, за все эти годы я ни разу не опаздывал к обеду. Если у вас закончились вопросы, я пошел. Надо еще заглянуть по дороге в магазин купить мятную резинку, а то у моей благоверной нюх как у гончей.
Глава 21
Люди в черном
В дверь гостиничного номера сначала треснули кулаком, а потом принялись колотить ногами.
— Ты, что, заснул?
— Открывай, а то дверь сломаю, — кричали на два голоса и, что самое интересное, на русском, хотя и с сильным южным акцентом.
Постоялец отпер дверь и едва успел отскочить в сторону. В номер ворвались двое в черном. Черные остроносые полуботинки, такого же цвета водолазки и джинсы. Один из вошедших, тот, что покрупнее, поверх водолазки носил короткую кожаную куртку, второй, мелкий и суетливый — плащ до пяток все того же цвета.
Первый, не спрашивая разрешения, развалился в кресле, второй расстегнул плащ и достал новехонькую бейсбольную биту. Жилец, прислонившись к стене, принялся с интересом рассматривать гостей.
— Собирайся, Женя, — приказал крупный. — Надо ехать.
— Куда?
— Совсем дурак, да? — закричал мелкий и замахнулся.
— Подожди, Расу, — и принялся объяснять жильцу, как несмышленышу. — Тебя хочет видеть Башир, надо ехать.
— Кто такой Башир?
— Башир? Он здесь самый главный, — терпеливо объяснил недоумку гость. — Собирайся.
— Странно, я думал, что самая главная здесь — королева.
— Умный, да? — опять заорал мелкий. Чувствовалось, что ему очень хочется опробовать новую биту, и он настойчиво ищет повод, — Джамбек, он, сука, меня достал уже!