Притворщик-2, или Сага о «болванах»
Шрифт:
— Башир здесь решает все вопросы, так что, давай Женя, двигай булками.
— Ребята, а вы меня ни с кем не перепутали?
— Вот, съездим и выясним. Ты, главное не бойся, с тобой хотят просто поговорить — повеяло забытыми девяностыми. Тогда было очень модно приезжать и с разной степенью вежливости приглашать на беседу. Многих из тех собеседников не могут найти до сих пор.
— Нет, ребята, сегодня не выйдет, — жилец до сих пор не понял, что его мнение вообще никого не интересует. — Позвоните завтра, а лучше, на следующей неделе…
— Женя, Женя, что же ты такой тупой, — Джамбек неторопливо поднял крепкое тело из кресла и подошел к жильцу. — Люди тебе оказывают честь, приглашают в гости, а ты? — повернулся к напарнику, как будто приглашая его вместе с ним полюбоваться на такого глупого Женю, и вдруг пробил с разворотом в живот.
Самой интересное, что не попал. Пролетел по инерции вперед и угодил в плотный захват.
— А-а-а! — завизжал мелкий и нервный Расу, размахнулся и от души приложился.
Попал точно по хребту, только не тому, кому собирался. Женя поступил не как настоящий мужчина, то есть, не стал ловить спиной биту, а подставил под удар Джамбека.
— Ох, — только и сказал тот и рухнул на пол.
Расу даже не успел толком расстроиться из-за промаха, потому что рухнул следом за напарником. Бита выпала из бесчувственной руки и откатилась под ноги к единственному оставшемуся на ногах. Женя пинком отправил ее под диван, после чего уселся в кресло, закурил и принялся терпеливо коротать время в ожидании, когда кто-нибудь из этих клоунов очухается. Он все не мог взять в толк, кому, черт подери, он так срочно понадобился и какие с ним собираются решать вопросы…
— Представляешь, — с явной ностальгией в голосе проговорил Грек, — с битой. Все, как в конце восьмидесятых.
— Да уж.
— Скажи, эти палки до сих пор у вас в моде?
— Необычайно, — подтвердил я. — Ими дерутся в песочнице, а как только чуток подрастут, сразу же переходят на огнестрельное.
— Жуть, — огорчился Толя.
— И не говори, — не стал спорить я, — что было дальше?
— Что дальше? Дальше они очнулись и принялись гнуть пальцы. Типа, мы тебя тыгдым-тыгдым, мама, папа, дедушка, бабушка, всех тоже тыгдым-тыгдым.
— Круто, — восхитился я. — Это какой же надо иметь тыгдым!
— И гвоздик, — меланхолично добавил Грек. — На котором висит фото всей семьи…
— Неужели? — в ужасе воскликнул я.
— Гвоздик тоже не пожалели.
— Изверги, — огорчился я. — А что было потом?
— Потом я им еще немного добавил — и они стали проще. В общем, поговорили.
— И?
— Есть, оказывается, такой страшный человек по имени Башир, у него офис за городом в какой-то кебабной. Очень хочет меня, в смысле, тебя встретить и, подозреваю, слегка ошкурить.
— Блин!
— Что?
— Очень, говорю, не вовремя этот Башир нарисовался. Теперь будет постоянно вертеться под ногами. А нам с тобой, между прочим, пора завершать операцию.
— Хочешь сказать, нашел?
— Типа того. Теперь слушай внимательно…
— А, может, ну его, Скоморох? Меньше знаешь, крепче сон.
— Не тот случай. Сам подумай, если вдруг на стрелке с этими детьми гор кто-нибудь ненароком отоварит меня палкой по башке или случится еще что-нибудь, тогда тебе, дружище, придется тащить изделие в Россию.
— Не хотелось бы. Я, если ты не забыл, до сих пор числюсь изменником Родины и воришкой.
— Это на самый крайний случай. Итак, начинаем.
— Содержание предыдущих десяти серий…
— Опускаем, тебе это без надобности. Значит, у того доцента начались непонятки с работодателями, и из России по его душу приехал опер.
— Очень, кстати, неплохой.
— Не спорю. Доцента вместе с изделием он увел чисто, но эвакуировать их не получилось.
— Опять протечка.
— Совершенно верно, их слил один мелкий засранец из резидентуры. О его судьбе можешь не волноваться. Потом все пошло наперекосяк, доцент помер, а оперу плотненько сели на хвост. Он смог на несколько часов оторваться, потом его все равно побрали.
— Те несколько часов, насколько я понимаю, он провел с пользой.
— Да уж, без дела этот Ник не сидел. Успел, как следует спрятать изделие и даже оставить подсказки для тех, кто придет следом.
— Снимаю шляпу.
— Правильно делаешь. Подсказка номер один: фотография Рузвельта, Черчилля и Сталина на какой-то конференции, то ли в Ялте, то ли в Тегеране.
— К чему это?
— К тому. Знаешь, загадку: что объединяло в годы холодной войны Советский Союз, США и Великобританию?
— Откуда мне это знать.
— Их всех объединяло так называемое Гарнизонное кладбище в столице. С одной стороны к нему примыкает наше посольство, с другой — остальные два.
— Ух, ты.
— Подсказка номер два: нарисованный на пыльном стекле в ванной могильный холмик с плитой.
— Для тугодумов.
— Подсказка номер три: билет в музей сопротивления.
— Посетил?
— Посмотрел в Интернете. И, наконец, подсказка номер четыре: труп напарника.
— Как говорится, простенько, но со вкусом. Логические упражнения можешь опустить. Просто скажи мне, где оно?
— Внутри «Четырех орлов», так называется могила полковника Греннинга.
— Не понял, оно в могиле?
— Ты, бедняга, совсем отупел на чужбине. Говорю же, над могилой высокое надгробье, поверх него чугунная плита с орлами по бокам. Отсюда и название. Вникаешь?
— По мере сил.
— Чтобы открыть тайник, достаточно немного приподнять плиту и немного сдвинуть вправо, потом включается механика.
— И всего-то делов!
— Есть, правда, одно «но». Плита обалденно тяжелая. Тот человек, который рассказал мне об этом, был одним из немногих, кто управлялся с этим в одиночку. До сих пор не пойму, как тот Ник умудрился это сделать.