Призрак Великой Смуты (CИ)
Шрифт:
– Что ж, примем все то, что мы здесь обсуждали, за основу, – сказал майор Гордеев. – Товарищ Рахья, вам надо создать штаб по борьбе с мятежом. Прибывшие со мной офицеры со своими группами получат каждый по своему участку ответственности, в котором они будут проводить, как оперативные, так и войсковые операции. Я же пока побуду уполномоченным Советского правительства и заодно вашим заместителем. В штаб по борьбе с мятежом войдут так же полковник Лесков и генерал Свечин. Для них также найдется работа.
– А как же товарищ Тамбовцев? – спросил я.
– Я побуду у вас еще пару дней, – ответил Александр Васильевич, – а потом вернуть в Петроград. Мои прямые обязанности с меня еще никто не снимал…
01 марта 1918 года. Великобритания. Лондон. Даунинг-стрит 10. Резиденция премьер-министра Великобритании.
Присутствуют:
Британский премьер Дэвид Ллойд Джордж,
Глава военного кабинета лорд Альфред Милнер,
Министр иностранных дел лорд Артур Бальфур,
Министр вооружений Уинстон Черчилль,
бывший посол Британии в России Джордж Бьюкенен.
– Джентльмены, – премьер Ллойд Джордж машинально расправил свои роскошные седые усы, – слухи о кончине русского медведя оказались несколько преувеличенными. Этот ужасный зверь до сих пор еще жив и даже начал оправляться от той раны, которую мы ему нанесли. Наша ставка на то, что большевики не продержатся и пары месяцев, не оправдалась. Премьер Сталин оказался жестким и волевым правителем, привлекшим на свою сторону ядро русского офицерства и железной рукой подавляющим все смуты и мятежи. Жизнь в так называемой Советской России постепенно налаживается. Кроме того, проклятые пришельцы из неизвестного нам будущего, которых Сталин приблизил к себе и сделал кем-то вроде преторианской гвардии, постоянно путают наши карты, и на каждое наше решение у них тут же находится эффективный контрход. Сегодня мы должны решить, что же нам делать дальше, ибо, как я подозреваю, если большевистскую Россию оставить в покое, то через самое короткое время она станет для нас неуязвимой.
– Сэр Дэвид, – глава военного кабинета лорд Альфред Милнер виновато посмотрел на премьера, – к сожалению, все наши основные вооруженные силы связаны борьбой с Германией на Западном фронте. После заключения сепаратного Рижского мира и переброски с востока гигантских по численности войск кайзера, положение во Франции стало весьма угрожающим. Кроме того, наш военно-морской флот понес ужасающие потери, и теперь даже несколько уступает в боевой мощи германскому Флоту Открытого моря. Последний рейд германских линейных крейсеров в Атлантику показал, что теперь наши коммуникации с американскими союзниками стали весьма уязвимыми не только из-за действий подводных лодок.
– Американские союзники?! – брезгливо произнес министр иностранных дел Артур Бальфур. – Эти потомки каторжников и пиратов предали нас, едва они стали нести первые потери. Они пока еще не вышли из войны и не заключили мир с Германией, но их помощь нам заморожена на неопределенный срок – «до тех пор пока пути в Атлантике не станут совершенно безопасными». Полагаться на таких союзников слишком рискованно, и мы теперь не можем всерьез рассчитывать на какую-либо помощь с их стороны.
– Понятно, сэр Артур, – кивнул британский премьер, – но сегодня темой нашего разговора являются не Северо-Американские Соединенные Штаты, а угрожающая нашим ключевым интересам в мире Советская Россия. Тем более, что у нас появились сведения о том, что в потоплении «Мавритании» и «Олимпика» обнаружился вполне отчетливый русский след. Выйдя из войны, большевики демонстративно игнорировали наши предупреждения, а на все попытки силового вмешательства отвечали силой оружия. Им ненавистен цивилизованный англосаксонский мир, а их возможности мобилизовать людей на битву или на тяжелый труд многократно превосходит возможности правительства бывшего императора Николая II. Вопрос о том, что в связи с этим делать, не снимается с повестки дня, и ответ на него мы должны найти как можно быстрее.
– Сэр Дэвид, – попыхивая своей неизменной гаванской сигарой произнес министр вооружений Уинстон Черчилль, – качество нашего оружия отнюдь не позволяет нам бороться на равных с силами пришельцев из иных времен. И это давно уже не секрет. Более того, как показали сухопутные сражения у Моонзунда, под Ригой и морская битва в Северном море, они научились так использовать свои возможности, что даже обычное для нашего времени оружие приобретает ужасающую мощь. Думаю, что в самое ближайшее время мы никоим образом не сможем тягаться с ними на поле боя, тем более, что, как правильно здесь сказал сэр Альфред, основные наши силы связаны противостоянием с Германией и не могут быть отозваны с Западного фронта.
– Большевизм – это зло, а русский большевизм – это абсолютное зло! – почти выкрикнул бывший посол Британии в России Джордж Бьюкенен. – Советская Россия должна быть разрушена, а ее территория разделена на зоны влияния великих держав, я имею в виду Антанту. При этом русским нельзя давать учиться грамоте, за исключением самого простейшего счета и письма, а всеми делами на обломках бывшей Российской империи должны заправлять просвещенные европейцы, такие как англичане, американцы, французы и наши союзники итальянцы.
– Это все понятно, сэр Джордж, – кивнул британский премьер, – но ведь сейчас мы как раз и должны решить, каким образом мы выполним такой замечательный план, о котором вы сейчас сказали. Джентльмены, у вас есть какие-нибудь мнения на этот счет?
– Гм, сэр Дэвид, – задумчиво произнес глава военного кабинета лорд Альфред Милнер, – быть может стоит попробовать активизировать наших японских союзников? Пусть они укусят большевиков за самое чувствительное и уязвимое для них место – Сибирь и Дальний Восток.
Министр иностранных дел Артур Бальфур с сомнением покачал головой.
– Маленькие хитроглазые азиаты, – желчно сказал он, – имеют на этой войне свои интересы и предпринимают какие-то действия только убедившись в своей полной безнаказанности. У японских генералов еще свежи в памяти кровавые гекатомбы Порт-Артура, из-за которых генерал Ноги даже просил у своего императора разрешения сделать харакири. Кроме того, японская империя сейчас просто напугана призраком большой русской подводной лодки, способной внезапно появляться и так же внезапно исчезать в любой точке Мирового океана. Если японцы что-то сделают, то только тогда, когда убедятся, что за этим шагом не последует немедленная и кровавая расплата. Нет, в настоящий момент это невозможно. Я бы посоветовал организовать что-то вроде убийства царской семьи с целью свалить эту акцию на большевиков, и постараться тем самым разжечь в России пожар гражданской войны.
– И это тоже исключено, сэр Артур, – вздохнул Джордж Бьюкенен, – бывший император и его семья находятся под бдительной охраной, и, скорее всего, наши люди не сумеют приблизиться к ним настолько близко, чтобы выстрелить из револьвера или бросить бомбу.
– Неужели, сэр Джордж, – проворчал Бальфур, – у нас совсем не осталось своих людей среди так называемых революционеров, способных уничтожить свергнутого русского императора?
– Увы, нет, сэр Артур, – лорд Бальфур с сомнением покачал головой, – вся оппозиция Сталину в партии большевиков зачищена, как он выразился, до белых костей, независимо от того были ли это наши люди или просто прекраснодушные идиоты.