Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив
Шрифт:
Анюта вытаращила глаза.
– Что за глупости ты читаешь! Родители – скажешь тоже! Вечно эти ученые всякую чепуху выдумывают!
– Ну да, ученые, наверное, всегда придумывают всякую ерунду… – Мишель неуверенно рассмеялся. – Прямо как папа.
– Тс-с… – Анюта громко зашипела и взглянула на родителей. – Ты что, нельзя так говорить о папе! Он изобретатель!
– Весьма любопытный вопрос вы обсуждаете, молодые люди… – вмешался в их беседу управляющий. – Существуют ли создания нечеловеческой природы? Где границы мира реального и мира наших фантазий?.. – Он пошевелил бровями.
Тут в залу спустился Штайнс. Он прошелся вдоль столиков, сутулясь и кутаясь в свой необъятный шарф.
– О, а вот и еще одна жертва ночного безобразия! – воскликнул летчик. – Герр Штайнс, вам, кажется, холодно? Присаживайтесь сюда, в мое кресло, поближе к камину, – великодушно предложил он, приподнимаясь.
– Огонь? Нет. Ненавижу открытый огонь. Ну что за блажь – эти камины! – Штайнс отошел подальше от огня, присел на краешек дивана и затравленно оглянулся на дверь.
– Мы здесь беседуем о нематериальной природе реальности, – сказал Мюллер, посмеиваясь. – Скажите, а вы верите в привидения?
– В привидения? – Штайнс уставился на собеседника таким взглядом, будто тот только что проглотил муху. – Вы сегодня много выпивали?
– Но кто же тогда написал эту записку? И почему вернули вещи?
– О, знаете, насчет записки я ничего определенного сказать не могу, – сказала мадам Бриль, удобнее устраиваясь на диване, – но я слышала множество историй о растворившихся в воздухе предметах, которые потом вновь появлялись, будто из ниоткуда! Да и со мной лично однажды произошел удивительнейший случай! – Она поправила рукой завитки на пышной прическе и прищурилась, глядя куда-то вдаль. – У меня, знаете ли, дома есть позолоченные ложки в наборе. Такие милые старинные вещицы… С резными верблюдами. Так вот, одну ложечку я испортила, когда нагревала в ней сахарные леденцы над свечкой. А другая пострадала от экспериментов с йодом. На одной позолота потемнела, на другой – совсем облезла. Вот я их и выкинула из окошка на склон в высокую траву, – Фаина выдержала паузу, затем сделала круглые глаза и прошептала: – А потом, представьте, они снова появились у меня в ящике!
– Да-да, бабушка! Я помню! – воскликнул Мишель.
– Прекрасный пример мистической природы событий! – одобрительно сказал управляющий, играя бровями.
– Может, это домовой шалит? – Мадам Бриль хитро прищурилась. – Или, знаете ли, игра: обмен вещами между параллельными измерениями… Вы слышали об интерпретации Эверетта? 57
– А помните, у мамы как-то в шкафу появились дорогущие сапоги и модная кофта? – перебила бабушку Анюта. – Прямо из воздуха! Мама говорит, что ничего такого даже и не думала покупать. Она, мол, не сумасшедшая, чтобы тратить такие деньги на эти, пусть и прелестные, сапожки! Да, мам? Помнишь?
57
Интерпретация Эверетта – многомировая интерпретация или интерпретация Эверетта (англ. Everett interpretation), реже соотнесенное относительное состояние (англ. Relative state formulation) – интерпретация квантовой механики, которая предполагает существование, в некотором смысле, «параллельных вселенных», в каждой из которых действуют одни и те же законы природы и которым свойственны одни и те же мировые постоянные, но которые находятся в различных состояниях. // Материал из Википедии – свободной энциклопедии. URL:(Дата обращения 23.10.2023.)
Елена вдруг проявила повышенный интерес к своему маникюру, щеки ее залил нежный румянец.
– Да-да, интереснейший был случай! – засмеялся Алексей.
Штайнс засунул руки в карманы.
– У кого-нибудь есть сигарета? – рассеянно спросил он.
– Только сигары. – Мюллер протянул ему металлическую коробку.
– Вы что, здесь нельзя курить! – воскликнула Елена. – Идите лучше на улицу!
– Я покурю позже. – Штайнс взял сигару из коробки и потянулся за зажигалкой.
Мари вновь заметила, что пальцы его были измазаны цветными красками. «Изумрудная зелень и желтый хром», – машинально отметила она про себя.
– Вы рисуете? – поинтересовалась она.
Штайнс нахмурился и что-то пробормотал себе под нос.
– Ох! – подскочила с пола Анюта. – У вас есть с собой краски? Я обожаю рисовать! Вы одолжите нам кисточки?
Маклер стушевался, спрятал руки за спину и пробормотал что-то невнятное.
– Ладно, нет так нет. – Анюта наморщила носик. – Совершенно не умеет разговаривать с детьми, – шепнула она брату. – Пойдем отсюда!
Ребята прошли мимо Мелиссы. Мишель, высунув кончик языка, аккуратно наступил ботинком на полу ее длинного изумрудного платья.
Мелисса недовольно дернулась и зашипела.
– Мишель! – всплеснула руками Елена.
– Я не нарочно! – крикнул тот весело и вприпрыжку убежал следом за сестрой.
Мелисса гневно фыркнула.
– Следите за своими детьми, дорогая! Иначе… Вы знаете сами. – Она со значением посмотрела на Елену. – Кстати, а где же Феликс? – она посмотрела по сторонам, хмуря лоб. – Уже пора готовиться к рождественскому ужину, а он как сквозь землю провалился…
Ее кузена действительно все еще нигде не было видно.
Мелисса вертела головой, кусала губы и нервно пощипывала кончик скатерти.
Рон сделал к ней шаг и приобнял за плечи. Затем сел рядом и положил свою руку на ее ладонь. Мелисса резким движением сбросила его кисть, спрятала руки под стол и отвернулась.
– Тебя слишком много, – холодно бросила она через плечо, скривив губы.
Рон сжал руки в кулаки, хрустнули костяшки пальцев.
Налетел сквозняк, огонь в камине дрогнул, пламя свечей заколебалось, и в неверном свете резко вырисовались заостренные черты его лица. Мари заметила, как на шее его набухла и запульсировала вена.
Тут, словно в ответ на призыв Мелиссы, двери распахнулись, и в залу из прихожей вошел Феликс. Он кутался в припорошенный снегом полушубок, на темных волосах таяли крупные снежинки.
– Ходил в сад проветриться, – небрежно бросил он. – Ох и холодрыга на улице, бр-р-р… Метет, как в аду!
– Феликс… – начала Мелисса, поднимаясь.
Ее кузен быстрым шагом поспешил наверх, не оглядываясь.
Мелисса нервно дернулась, собираясь пойти за ним, но все же сдержалась.
В холл вошел повар.
– Все почти готово!
– Ну вот, – потер руки Йозеф. – Пора переодеваться к ужину!
Гости потянулись наверх.
…Летчик разгладил покрывало, аккуратно расставил баночки с лекарствами на туалетном столике у кровати. Потом достал из шкафа белую рубашку и нарядный пиджак и, пощипывая подбородок, уставился на разноцветные галстуки в шкафу.
В номер постучали.
Летчик приоткрыл дверь. На пороге стоял Феликс.
– Что-то случилось? – спросил Симон.
– У меня? Нет-нет, что вы… Да впустите же вы меня! Нехорошо томить гостей на пороге… Что за воспитание! – Феликс в нетерпении пнул дверь коленом.