Про Панаса и шпиона-аса
Шрифт:
Вчера вечером тёща, «подогретая» женой, нашла в кармане брюк Панаса ветхий червонец, оставшийся от ежедневного празднования дня контрразведчика. Разразился скандал. По квартире летали громы и молнии, осыпалась штукатурка, дал ещё одну трещину потолок. С антресоли был срочно востребован желтый с голубыми замками походный чемодан Панаса, в который упакованы все его личные вещи. Рядом лежала шинель-скатка, валялся противогаз и стояли солдатские ботинки без шнурков. Наскоро был собран трёхчасовый сухой паёк. Ключи от квартиры и портмоне он сдал по реестру 38 старшему сыну. Назревало очередное прощание и бессонная ночь в автомашине. В мыслях возник перрон Киевского вокзала. Паровоз под парами с транспарантом «Зустричай свого сына, вильна Украина», толпа сотрудников американской посольской резидентуры под руководством «Штуцера», на радостях горлопанящая «Розпрягайтэ, хлопци, кони». Особенным усердием в подпевании отличалась тёща, визжащая от радости в последнем ряду.
38
– передаточный документа – Ред.
Бандура ещё больше покрылся грустью, когда маленькая дочурка своим плачем начала исполнять походную украинскую писню «Йихав козак за Дунай». Начали звонить жильцы дома, брать на себя ответственность и прикрывать Панаса. Приезжали вызванные ими же сотрудники 910-го отделения милиции засвидетельствовать своё сочувствие и вручить передачу. Соседка из 17-й квартиры снова предложила переждать «ночную грозу» в её доме.
На пороге квартиры состоялось экстренное выносное заседание «тройки» 39 , – жена, тёща и семейная собака, московская сторожевая по кличке «Лужок». Предъявление обвинения проводилось с особым цинизмом, нарушением статей кодекса «О браке и семье» и новой Конституции России.
39
– внесудебный орган СССР времён правления Л.М. Кагановича – Ред.
Оглашались все панасовские грехи, большинство из которых он и не помнил. Безосновательно и безпадежно спрягались все его друзья, начальники, разоблаченные и ещё нет шпионы, ночные «засады», «экскурсии» и ресторанные дежурства. Подсчитывалось количество не подаренных жене цветов, духов, браслетов, проигнорированных выездов на дачу для разброски навоза, вспахивания огорода и уборки лесного мусора в районе. Озвученную цифирь
тёща сверяла по «журналу регистрации обращений и заявлений психдиспансера № 13» в чёрных обложках.
Свои свидетельские показания жена, как всегда, посвятила давно набившей оскомину семейной теме «Где деньги?», а также ложным обвинениям под общим виртуальным заголовком «Он меня не любит!» Хорошо, что отсутствовал состав преступления – «измена». Иначе – «расстрел», то есть выдворение за границу России с конфискацией всего подаренного и обещанного тёщей движимого и недвижимого имущества.
В ходе слушаний припомнилось всё: предательская сущность Мазепы в 1709 году, Разумовского в период царствования Екатерины Второй, преступно-ошибочный выкуп поэта-рекрута Шевченко Тараса Григорьевича, сепаратизм Симона Петлюры и революционная несознательность батьки Махно. Словесному осквернению был предан картуз Панаса, который якобы напоминает головной убор солдата дивизии СС «Галычына». Особенно досталось Степану Бандере, прямым продолжателем «дела» которого был признан лично Панас.
Отдельным пунктом обвинения проходил «украинский языковый шовинизм». В качестве отягчающих вину обстоятельств оглашались словесные хулиганские выражения, использованные Панасом при общении с тёщей до и после 1991 года. А именно: «Дэ ты, курва, винык дила?», «А мэни всэ по цымбалам» 40 , «Хай жэвэ вильна Украина и хай жэвэ хто з кым хочэ!».
В это время по коридору распространился неприятный запах. «Лужок», виновато опустив уши, что-то проскулил в защиту Панаса и покинул «судилище». Свой обвинительный «спич», продолжавшийся без перерыва на совещание три часа, тёща была вынуждена закончить. Из комнаты вышла заспанная жена и, зевнув, поинтересовалась:
40
– национальный музыкальный инструмент – Автор
– Мама, ну, что? Ты закончила? Ему ведь завтра с утра надо детям приготовить завтрак, сбегать в магазин, выгулять собаку и замочить бельё. Да я смотрю, он тебя что-то не особо внимательно слушает?
Панас, напоминавший героя известной картины «Опять двойка», попросил последнее слово. В своей краткой признательной речи, с возложением рук на фотографию жены и проект справки из ЖЭКа о «…выписке гр-на Бандуры П.Р. из адреса…», он выразил свое глубокое раскаяние в совершенном им тяжком «семейном деянии». Попросил снисхождения. В качестве смягчающих вину обстоятельств указал на тот факт, что приобщённый по его делу червонец является неденоминированным и изъятым из обращения.
Он по-прежнему очень любит жену и её родственников. (Панас не стал конкретизировать, кого именно.) Одновременно сослался на плохое знание русского языка и отсутствие в городе цветов после 5 часов утра. Насчёт картуза уточнил, что в магазине хотел выбрать что-то нейтральное, но там были только «жириновки». Поэтому он купил, как его уверял продавец, – «Лужковку».
В отношении вышеперечисленных украинских фамилий слышал только про Тараса, Степана и Кучму. Близких отношений с ними не поддерживал, семейные деньги им не передавал, в подписании Беловежского сговора не участвовал. За киевское «Динамо» больше не болеет. Купил портрет Романцева и «спартаковские» трусы. Горилку разлюбил, употребляет только «Золотую Москву», и только с разрешения жены. С сегодняшнего дня слово «Сало» он будет писать с маленькой, а «москва» с большой буквы. На подпольных выборах президента Украины в украинском посольстве в Москве голосовал против всех, и президента России в том числе. В РУХе 41 не состоит, так как не знает, куда еще дальше можно «рухаться» 42 . И вообще, после инцидента десятилетней давности от политики отошел.
41
– проамериканское, политическое движение на Украине – Автор.
42
– двигаться – Автор.
Именно последнее и соответствовало действительности.
А инцидент возник вот по какой причине.
После памятного решения о закрытии КПСС в «секторе» состоялось нелегальное совещание партактива по ускоренному роспуску ячейки.
Голосовали партбилетами. Потом был стол, то ли праздничный, то ли траурный, каждый трактовал как хотел. Но всем было очень весело. Пригласили окружных демократов и пару иностранцев, объектов оперативной проработки, – установленных разведчиков. Были приглашены и местные, уважаемые «авторитеты». Непонятно по какой причине свой партбилет Панас принёс домой. Тёща, якобы, случайно, обнаружила его в кармане пиджака. И всё! Разница между официально декларируемой дома получкой и реально записанной в партбилете составила 30 рублей. Тёща с услужливой помощью жены умножила все на пятнадцатилетний партстаж и вынесла приговор (несмотря на то, что пять лет Панас был коммунистом ещё до женитьбы).
Жильцы в то время Панаса знали плохо, соседка из 17-й находилась в загранкомандировке, «Лужка» вообще не было, да и походный чемоданчик находился на работе. В нем хранились дела партячейки.
Панаса спасло единственное алиби – он, якобы, собирал деньги для детей и хотел им вручить в день совершеннолетия. Вердикт тёщи был по-демократически мягок – к завтрашнему вечеру принести все отложенные для детей деньги (4 тысячи 400 рублей 13 копеек). Удар был почти смертельный. Деньги, занятые у «щырых» 43 друзей, Панас отдавал недолго. В 1993 году помогла девальвация. Но всё равно, Гайдара и его команду он не любил ещё больше, чем тёщу.
43
– отзывчивый, добродушный – Автор.
На этот раз тоже пронесло. Но спать Панасу пришлось в коридоре вместе с «Лужком».
Проснувшись чуть свет, Панас убежал на работу, предварительно разбудив сына, и попросил вернуть ключи и портмоне. Сын, претворяясь сонным, вернул только ключи, заявив, что портмоне он потерял.
Как только за дверью скрылся Максим Фиников, Панас полез в сейф за припрятанным Салом.
* * *
Утро очередного дня, как всегда, началось с бестолковой «пятиминутки», на которой всех предупредили, что сегодня ожидается проверка из Директората по вопросу исполнения запросов и ориентировок. Всех присутствующих пронял неприятный озноб, а кое у кого расстроился желудок.