Проданная на Восток
Шрифт:
— Кэп, так это… эта сладуля — моя! Моя добыча, это я прихватил ее с корабля.
«Сладуля! Гадость какая!» — подумала Агата, морщась от отвращения, а потом постаралась ещё сильнее прижаться к мачте, потому что этот здоровенный мордоворот приблизил к ней лицо. На неё пахнуло перегаром и запахом пота, и Агата пожалела, что сознание никак не хочет ее покинуть. Наоборот, всё представлялось совершенно ясным.
А ведь она даже не помнила, как сюда попала! Неужели вот этот…пират притащил ее на руках? Где Джонни? Что вообще произошло?.. Она помнила только сильную качку… И что попробовала выйти из каюты, упала. Кажется, ударилась головой.
— Твоя, говоришь? — опасно сощурился Вильхельм делая шаг вперёд, и, несмотря на то, что он уступал верзиле в росте, тот попятился.
Капитан и правда внушал ужас, зелёные глаза, густо подведенные черным, недобро сверкнули:
— А дама выглядит не слишком-то довольной. Если она твоя, то почему привязана к мачте моего корабля?
— Так это… я ж, чтоб не убежала.
— Чтобы не убежала… — Вильхельм покивал, — конечно. Вы слышали?
Он повысил голос и добавил издевательским тоном:
— Старина Харт считает, что эта маленькая пташка могла убежать по воде.
Со всех сторон грянул раскатистый смех, от чего Агата вздрогнула всем телом.
— Что-то я не вижу у неё хвоста, Харт, — Вильхельм опять склонился к Агате и, практически касаясь ее губ, спросил:
— Может быть ты русалка, а не маленькая, соблазнительная рыбка? М-м?
— Н-нет, — Агате хотелось, чтобы голос прозвучал уверенно, но получился какой-то придушенный, жалобный писк.
Осознание происходящего накатывало волнами, и сейчас очередная такая волна вогнала в слабость и панику, тошнота подбиралась к горлу, и Агата с трудом контролировала себя.
— Нет? — Вильхельм посмотрел на ее босые ступни, едва касающиеся досок палубы: привязали ее так, что она практически висела на веревках.
Присел на корточки и обвёл пальцем косточку на щиколотке. От щекотного прикосновения Агата дернула ногой, но к сожалению, пнуть пирата ей не удалось.
— А вообще, стоит проверить. — Он посмотрел на неё снизу вверх, и от этого взгляда захотелось провалиться, да хоть в морскую пучину, потому что пристальный взгляд не обещал ничего хорошего.
— Только слепой может принять девушку за морское чудище… — процедила Агата, приподнимая подбородок. — Отпустите меня, и вы получите сполна. Мой отец очень богат. В ваших интересах не навредить, а заработать, разве нет, господин ди Морен? Если вы, конечно, способны видеть… дальше своего носа.
— О-о, — с предвкушением протянул Вильхельм, — вот наша сладкоголосая сирена и показала зубки. Лучше спрячь их, моя хорошая… очень полезный… навык.
В следующую секунду блеснула сталь, и Агата содрогнулась всем телом, тщетно зедергавшись, но путы неожиданно перестали ее держать. Она бы рухнула на палубу к перерубленным веревкам, если бы ее не подхватил Вильхельм. Он придержал ее за талию и совершенно бессовестно скользнул ладонью по ягодицам. Агата попробовала было отпихнуть наглеца, но одеревеневшие мышцы не слушались: она и стоять-то толком не могла.
— Посмотрите-ка, кажется, действительно, русалка, — хохотнул Вильхельм, с легкостью подхватывая ее и закидывая на плечо.
О, боги, можно она просто умрет здесь от стыда? Это наказание богов ей за то, что она так неосмотрительно вела себя с Джонни.
Агата дернулась было еще раз. Но добилась только того, что наглый пират не больно, но возмутительно обидно и стыдно шлепнул ее.
— Куда вы меня тащите?! — от стыда и ярости на глаза навернулись злые слезы.
Как же унизительно висеть вот так вниз головой на плече какого-то пирата! А вокруг еще и его команда. Вниз головой разглядеть было сложно, но Вильхельм хотя бы отдаленно мог претендовать на звание джентльмена, остальные же были мордоворотами вроде утащившего ее Харта.
— В мое пиратское логово, конечно, — весело отозвался Вильхельм, легко поднимаясь по трапу и пинком открывая дверь.
Он спустил ее на пол, не отказав себе в удовольствии огладить ее тело, едва скрытое ночным платьем, отчего Агата шарахнулась в сторону, наткнулась на кресло и чуть не упала. Обняв себя руками и мелко подрагивая от страха и холода, она зябко переступила с ноги на ногу и исподлобья посмотрела на пирата:
— Что вам нужно?
Вместо ответа Вильхельм, не церемонясь пихнул ее в кресло:
— Так как я ожидал несколько другой добычи, еще не решил. Сядь уже и не трясись так.
Он посмотрел на нее склонив голову тягучим, изучающим взглядом, от которого нестерпимо хотелось прикрыться. Боги, она в одном ночном платье перед этим мужчиной!
— Какого морского дьявола ты вообще оказалась на корабле?
— Путешествовала… с отцом, — Агата почувствовала, как глаза против воли щиплют злые отчаянные слезы.
Она ведь даже не знала, что произошло. Только то, что был шторм. Пираты напали прямо в шторм? Она не слышала ничего такого, но за плеском волн и качкой — не удивительно. Жив ли вообще отец? А Джонни? Ох, Джонотан… А остальные? Они же шли в сопровождении других кораблей!
— Да, ты совсем расклеилась, рыбка моя, — Вильхельм смотрел на нее все так же пристально, особого сочувствия в ее взгляде Агата не заметила, — эдак мы не сможем перейти от разговоров к самому интересному.
— К самому интересному? — переспросила Агата, готовясь защищаться до последнего, даже стиснула пальцы в кулаки, обхватив себя за плечи, и глянула на Вильхельма исподлобья.
— Ну что обычно случается с хорошенькими девушками, которые попадают к ужасным злым пиратам? — Вильхельм осклабился и выразительно приподнял брови.
О, боги! Она сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Что же делать? Он же не будет… он же не возьмет ее силой?
— У меня есть превосходный ром, — Вильхельм отвернулся к столу, звякнуло стекло, — помогает от душевных переживаний, холода… да вообще от всего!
Бежать, надо бежать!
Агата лихорадочно огляделась, она не успеет выскочить за дверь, но если… Взгляд упал на тяжелый литой канделябр. Дальше она уже не думала, вскочила, хватая канделябр, и замахнулась, чтобы опустить импровизированное оружие пирату на голову.