Проданная на Восток
Шрифт:
— Конечно! — Не выдержал Джонотан и усмехнулся, — Рано или поздно мы все умрем. Но не сегодня.
Он обнадеживающе похлопал парня по плечу, вышел из каюты и бросил приказ старпому, который спускался по трапу:
— Сворачиваем на северо-восток.
— Но капитан…
— Старик трясётся как сухая травинка от этого шторма. Решил, что мы разобьёмся насмерть.
— Если мы поменяем курс, то нас могут ждать вещи пострашнее шторма.
— Веришь в легенды? — усмехнулся Джонотан, выкручивая штурвал, и с трудом сохраняя устойчивое положение: теперь волны били в правый борт.
“Дикарка” разворачивалась неохотно, волны безостановочно перехлестывали через фальшборт, заливая палубу. А ведь против ветра они шли легко.
— Верю, что не все пути безопасны и не вся суша — спасительна, — мрачно отозвался старпом, перекрикивая ветер.
Джонотан только сжал зубы. Старпом был прав, вдоль торговых путей и у берегов последнее время стало относительно безопасно, но и там, бывало, хозяйничали пираты.
Шторм не был опасен, Джонотан чувствовал это своим чутьем так же ясно, как перемены настроения Агаты. Так же, как мог предугадывать ее желания, спрятанные за ворохом условностей и оков статуса, он предугадывал, куда стоит направить “Дикарку”.
И что бы ни говорил ди Эмери, по праву рождения Джонотан был ему ровней, а уж обеспечить Агате ту жизнь, которой она достойна, он сможет. Шторм не утихал несколько часов, Джонотан все так же уверенно вел корабль, но он знал, что скоро команда начнет уставать, и что хорошо бы им выйти на более спокойную воду.
— Капита-ан! — крик раздался сверху, и Джонотан мысленно пообещал задать трепку марсовому, который был слишком высоко, хотя, возможно, это ветер заглушал слова. — Судно по левому борту!
Джонотан, вгляделся в сизую мглу, но сложно было разглядеть что-то в ночном мраке: до рассвета еще было далеко:
— Это не наши?
— Никак нет, те следом идут, не отстают
— Флаг?
— Вам не понравится!
Джонотан выругался: если пиратский корабль окажется маневреннее, им будет туго.
— Один?
— Да, капитан!
Дальше пришлось действовать быстро: Джонотан и сам не помнил, когда в последний раз пробовал провернуть столько маневров в один момент.
“Дикарка” была быстроходным барком, но проигрывала в парусном вооружении: у неприятеля было на две мачты больше и судя по косым парусам и стакселю те готовы были идти по краю штормового фронта, поджидая “Дикарку” с кораблями эскорта.
Кажется, кто-то прознал про ценный груз на борту? Неудивительно, что ди Эмери нанял столько вооруженной охраны. Он бы ещё флаг красный повесил на грот-мачту с призывом “Сокровища здесь!”
Джонотан скрипнул зубами, мысленно ругаясь на отца Агаты. Пираты не сунулись бы в шторм, а он провел бы их без особых потерь. Теперь же придется искать новые способы уйти от погони.
— Идем к Кривым островам, — приказал он наконец старпому. — У нас есть шанс пройти там, где не смогут они.
Отдав управление рулевому, Джонотан выхватил у того трубу и разглядел наконец врага в лицо. И вот теперь ругательство сорвалось ещё страшнее.
Ну конечно, морские демоны бы его побрали! Джонотан криво усмехнулся. Вильхельм со своей шайкой. Проклятый Вильхельм, кормить рыб ему на дне целую вечность!
Сердце шторма осталось позади, но сейчас опасность стала ещё острее: один из кораблей эскорта уже сцепился с самым быстроходным пиратским: из аркбаллисты разбойники перебили одну из мачт.
Пираты теснили к островам, и оставалось только надеяться на удачу. Ввязываться в открытый бой с Агатой на борту было последним делом, на которое решился бы Джонотан.
Пока вооруженная охрана “Дикарки” следовала позади, был шанс не столкнуться с Вилли с глазу на глаз. Вот этого Джонотан хотел бы меньше всего. Но пират знал эти воды как свои пять пальцев, да и его магический дар был не слабее силы Джонотана.
А если вскроется правда про их давнее дело, будет совсем паршиво.
Корабль Вилли, его “Венценосная Мари”, остался позади, но один упрямый барк гнал “Дикарку” упрямо на мель. Джонотан снова встал на руль, проходя самые опасные места, выхватывая наметанным глазом подходящую глубину сквозь обрывистых скал.
— Поворот оверштаг! — резко крикнул Джонотан команде, оглядываясь.
— Что вы хотите, капитан?! — крикнул старпом, когда команда уже понеслась выполнять приказ.
— Обезвредим эту занозу в заднице, пока они остались одни. Приготовиться к абордажу! Я убью каждого, кто посмеет тронуть хоть пальцем моих людей.
Ради Агаты он и правда готов был убивать, не щадя.
И если зачем-то был дан этот дар влиять на других — сейчас самое время!
Пираты с соседнего борта загомонили, готовясь к сражению. Оставалось надеяться, что они плохо знают, с кем связались на самом деле.
Джонотан наступил ногой на один из абордажных крюков, пролетевших мимо борта и упавший на палубу. Рубанул изогнутой саблей трос, по которому пытались забраться на “Дикарку” двое из шайки Вилли, и пираты с воплями ухнули в кипящие под бортом волны.
Еще двоих он встретил лицом к лицу. Магия давно просила воли, и теперь был повод не ограничивать себя ничем. Пираты, увидевшие его лицо, замерли на мгновение.
Джонотан чувствовал, как колотятся их глупые сердца. Магический дар дотянулся до границ их жизни, опутал на считанные мгновения. Считанные, но достаточные для того, чтобы отточенное кривое лезвие оставило свой кровавый след.
— Колдун на борту! — донеслось рядом, но было поздно: этот вскрик оборвался как и нить жизни его обладателя.
Джонотан действовал куда резче и жестче, чем прежде в боях. Никогда прежде он не сражался не только за себя и свою команду, но и за ту, кому было отдано его сердце. Агата не должна пострадать! И он сделает всё, чтобы покончить с вторжением врага.
Переступив через упавшее тело, Джонотан резко обернулся, заметив еще подступающих врагов. Но азарт схватки уже захлестнул его с головой, а команда, радостно заметившая в первых рядах капитана, с воем бросилась на пиратов.