Проданная сводным братьям
Шрифт:
Вся эта ситуация совершенно хреновая, но я не могу сожалеть о том, что она вернула Хонор в нашу жизнь, какой бы извращённой она ни была.
Когда мы приезжаем, Хонор уже сидит в баре отеля, выглядя до смешного сексуально в маленьком красном платье в обтяжку, которое всё больше обтягивает её бёдра, когда она наклоняется вперёд за своим напитком. Её волосы подняты, обнажая нежную шею, и не раз мне приходилось отводить взгляд от её бледной обнажённой кожи.
До сих пор трудно осознать, что игривая юная девушка, с которой я бегал босиком
— Как поживает твоя мама? — спрашивает Нейт у Хонор, отвлекая меня от моих рассеянных мыслей.
Её тело напрягается, выражение лица мрачнеет, и я знаю, что она собирается сказать, ещё до того, как она ответит.
— Она скончалась.
Хонор поднимает подбородок и несколько раз моргает, сдерживая слёзы, которые наворачиваются на глаза.
Я хочу обнять её, но она не приветствует моего утешения.
— Мне жаль это слышать, — говорит Нейт, торжественно кивая.
— Что случилось? — спрашиваю я, надеясь, что ей не будет слишком больно обсуждать это.
— Рак. Рак яичников.
Не в силах сдержаться, я кладу руку ей на колено. Она смотрит на это, но не напрягается.
— Прости, — говорю я. — Когда она умерла?
— Прошёл почти год, — Хонор делает большой глоток своего напитка и выпрямляет спину. — А как же вы все? Как поживает ваш отец? — Нейт невольно затронул щекотливую тему, и теперь она отвечает ему взаимностью.
Килиан разражается лающим смехом.
— Хочешь знать, как дела у Дика-Мудака?
Нейт прочищает горло и делает глоток из своего бокала, без сомнения, беспокоясь о том, к чему это приведёт.
Когда Хонор приподнимает брови в ответ, Кил говорит:
— Он прошёл профессиональную подготовку клоуна, и теперь целыми днями развлекает пациентов в детской больнице.
Я не могу сдержать смешок при мысли о том, что наш дорогой отец занимается такой благотворительностью.
— А по выходным он спасает щенков, — добавляет Кил, сделав глоток виски. — Шучу. Он всё тот же старый мудак, каким был всегда, с тех пор как вы с матерью ушли от нас.
Нейт пристально смотрит на Килиана и начинает что-то говорить, но его прерывает приглушенный звонок.
— Извините. — Хонор кладёт на колени свою маленькую сумочку, которая до этого висела на спинке стула, и открывает крышку, чтобы показать светящийся экран своего телефона. Бросив лишь беглый взгляд, она отклоняет вызов и нажимает кнопку сбоку, предположительно, чтобы отключить его.
— Я всегда думала, что Дик-Мудак сбежит добровольцем в «Среду обитания для человечества», — говорит она, вызывая смех у нас с Нейтом и лёгкую улыбку у нашего старшего брата. Хонор всегда была такой умной, что заставляла меня и моих братьев смеяться даже в самые тяжёлые дни.
— Я бы с удовольствием посмотрел, как он занимается физическим трудом, — произносит Кил. —
— Где ты сейчас живешь, Хонор? — спрашивает Нейт, возвращая разговор на нейтральную территорию.
— Следующие несколько дней она будет жить в двадцать восьмой комнате, стоя на коленях, — отвечает Килиан, прежде чем она успевает ответить. — Пейте все. Время уходит впустую.
— У меня квартира на другом конце города, — говорит Хонор, игнорируя его. — А что насчёт вас?
— Мы всё ещё в Монтгомери-хаусе. Никому из нас особенно не нравится там жить, но поместье принадлежало семье нашей матери, — объясняет Нейт.
Хонор кивает.
— Так что однажды оно перейдет к вам. Скорее, если сможете вызвать сердечный приступ, — говорит она, бросив взгляд на Килиан. — А как у вас с работой? Семейный бизнес, я полагаю?
— Помимо всего прочего, — отвечает Нейт, когда клатч Хонор вибрирует от очередного входящего звонка.
Интересно, есть ли у неё парень. Как бы она ни была красива, я не могу представить, чтобы у неё не было парня, но я надеюсь, что это не так. Кроме того, ни один порядочный мужчина не позволил бы ей делать с нами то, что она делает.
У меня вертелось на кончике языка спросить её, зачем ей нужны деньги с аукциона, но я не хочу отталкивать её, особенно когда мы, кажется, начинаем ладить. На это должна быть какая-то серьёзная причина, потому что Хонор, которую я знал в детстве, никогда особо не заботилась о материальных благах. Она была полной противоположностью избалованности; она всегда казалась довольной тем, что имела. Могла ли она измениться за прошедшие годы?
Я уверен, что все мы в какой-то степени страдаем, но она так похожа на себя в детстве — та же улыбка, тот же острый ум, тот же смех. Я действительно хочу видеть, как она улыбается и смеётся чаще.
Я был несчастен, когда она ушла от нас. Я должен назвать это тем, чем это было на самом деле, — любовью. Я любил её, и теперь она снова появилась в нашей жизни, кажется такой знакомой, хотя между нами всё по-другому.
Я глупец, если думаю, что между нами может быть что-то большее, чем финансовая сделка?
Кил снова улыбается в ответ на что-то, что она сказала, а Нейт смеётся. Когда я в последний раз видел их такими? Хонор всегда была ярким светом в нашей жизни.
Её телефон снова вибрирует.
— Тебе нужно ответить? — спрашивает Нейт.
Килиан тянется через стол и хватает её сумочку с того места, где она висит. Зажав телефон в руке, он проводит пальцем по экрану и подносит его к уху.
— Кто это, чёрт возьми, такой? — рычит он.
Хонор тянется к телефону, но он остаётся вне пределов её досягаемости.
После паузы Килиан спрашивает:
— И зачем ты звонишь? — он на мгновение замолкает, прежде чем выпалить: — Я её семья. Её брат. — Его взгляд прикован к Хонор, блуждает по её телу, пока он слушает, кто бы ни был на другом конце провода.