Проданная сводным братьям
Шрифт:
Возможно, дело не в моей безопасности, а в том, что им нужно видеть моё личное пространство, вторгаться не только в моё тело. Позже мы должны встретиться в клубе «Скарлет», но я не знаю, захотят ли они этого после всего.
«У нас мало времени», — шепчет мой разум.
— Нам нужно идти, — твёрдо говорит Килиан, но Лайл делает шаг вперёд, и Нейт тоже. Похоже, любопытство пересилило старшего брата.
Квартира, которую я раньше делила с мамой, небольшая, с двумя спальнями, одной ванной комнатой и кухней открытой планировки. Мы украсили её настолько, насколько нам позволил владелец, чтобы
— Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Кажется, у меня есть сок или вода?
Килиан делает шаг вперёд, его взгляд притягивают наши с мамой фотографии, которые стоят в ряд на приставном столике. Он берёт серебряную рамку, на которой мы изображены лежащими на траве в соседнем парке, наши золотистые волосы сливаются на фоне зелени. Снимок был сделан примерно через год после того, как мы покинули Монтгомери-хаус, и к маме наконец-то вернулась её улыбка. Я не упускаю из виду, как изгибаются его губы, когда он снова опускает рамку.
— Нам пора, — повторяет он.
— Я бы выпил немного сока, — говорит Лайл, следуя за мной в маленькую кухню. Я достаю стакан из шкафчика и открываю маленький холодильник. Полки почти пусты, потому что я редко бывал дома. Когда я встречаюсь взглядом с Лайлом, на его лбу проступает настоящая боль. Боль или жалость.
— Вот, — говорю я, когда наливаю. Он неохотно берёт стакан, как будто жалеет, что попросил. Теперь ему придётся выпить немного из моего скудного рациона.
Я перевожу взгляд на Нейта, который тоже рассматривает фотографии, и не замечаю, как Лайл протягивает руку, чтобы коснуться моих волос, пока не ощущаю нежное прикосновение его пальцев.
— Они как золотые нити, — говорит он. — Такие же, как в детстве.
— Не всё должно измениться, — тихо отвечаю я, глядя в его глубокие карие глаза и чувствуя, как тоска сжимает моё сердце.
Когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы, я не удивляюсь. Это неизбежно. Мы находимся в такой близости, и все, чем мы были друг для друга после окончания аукциона, было связано именно с этим. Но мы не в клубе «Скарлет», и правила того, что происходит здесь, в моём пространстве, неясны.
Я хочу, чтобы его губы прижались к моим. Мне нужно прикосновение его языка. Я жажду его рук и его твёрдого тела, как наркоман, зацикленный на следующей порции. Но я хочу большего. Я хочу узнать его изнутри, как это было много лет назад. Я хочу быть личностью в его жизни, а не просто участником сделки.
Когда его руки обвиваются вокруг моей спины, я слышу, как Килиан что-то бормочет себе под нос. Его несогласие ожидаемо. Это выходит за рамки условий контракта. Это вне его контроля. Конечно, ему это не понравится. Но когда руки Лайла пробегают по моей заднице, и он поднимает меня, обхватывая моими ногами свои бёдра, я чувствую присутствие его братьев позади себя.
— Моя комната дальше по коридору, — говорю я, когда он касается губами моей шеи, обдавая кожу горячим дыханием.
— Как насчёт клуба «Скарлет»? — спрашивает Килиан.
— Что насчет него? — спрашивает Лайл, уже направляясь в нужном направлении.
Моя кровать невелика, а
Лайл садится на голубое стеганое одеяло, положив руки мне на бёдра. Нейт сзади берёт меня за подол футболки и стягивает её через голову. Лайл расстёгивает мой лифчик спереди, позволяя моей груди лечь в его ждущие ладони. Я закрываю глаза, когда он мнёт мои соски, прижимая мою уже возбужденную и влажную киску к твердому выступу своего члена. Когда я открываю глаза, я понимаю, что Килиан не прикасался ко мне.
Где он?
Я нахожу его стоящим у моей тумбочки, и в его руке фотография, на которой мы вчетвером, одетые в наши лучшие воскресные наряды, стоим у скворечника в саду Монтгомери-хауса. Лайл продолжает мять мою нежную плоть, а Нейт перекидывает мои волосы через плечо, чтобы поцеловать в шею, но моё внимание приковано к Килиану и морщинке между его бровями, когда он обнаруживает, что у моей кровати стоит их фотография.
Он понятия не имеет, что я думала о них каждый день, пока мы были в разлуке. Он понятия не имеет, что я так сильно тосковала по ним, что мама поставила фотографию в рамку, чтобы мне было на чём сосредоточиться.
Когда он, наконец, поднимает взгляд, на его лице читается недоумение. Он хочет спросить, почему здесь эта фотография. Он хочет знать, что это значит, но он никогда не спросит, потому что спросить — значит признаться, что ему не безразличен ответ.
По выражению его лица я понимаю, что Киллиан не готов к разговору. Он не готов выслушивать какие-либо объяснения или подвергать сомнению своё восприятие мира. Всё, что у меня есть, — это моё тело, мои руки, которыми я могу ласкать, мои губы, которыми я могу целовать, и моя киска, которая приведёт этих троих мужчин на вершину наслаждения и даже дальше. Так что, если это всё, что у меня есть, я этим воспользуюсь.
Согласно контракту и соглашению, за секс всегда отвечали Килиан, Нейт и Лайл. Они держали бразды правления в своих руках и руководили действиями, но теперь они на моей территории. Возможно, если я изменю это, они будут воспринимать меня менее пассивно. Может быть, я смогу показать им, что это может быть гораздо больше, чем просто оплачиваемое и контролируемое удовольствие. Я нервничаю, потому что у меня нет никакого сексуального опыта за пределами клуба «Скарлет» и моего опыта общения с этими мужчинами. Но я научилась действовать, и я изучала, что нужно, чтобы вывести их из себя. Возможно, это шаг за пределы моей зоны комфорта, но я должна попытаться.
Я легонько толкаю Лайла в грудь, пока он не вынужден лечь на спину. На мгновение его глаза расширяются, но, когда я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, весь его шок уже забыт. Его руки сжимают мои бёдра, и он заставляет меня покачиваться назад-вперёд, но я беру его за запястья и отрываю их от своего тела, прижимая к кровати. Когда он пытается высвободить их, я качаю головой.
Позади меня Нейт прочищает горло, но не возражает, как и Килиан. Они оба наблюдают, как я расстёгиваю молнию на одежде Лайла и достаю его член. Они наблюдают, как я приподнимаю подол своей юбки, сдвигаю трусики в сторону и одним ловким движением опускаюсь на него. Стон, вырывающийся из глубины груди Лайла, заставляет мою киску сжаться, и его руки поднимаются к моим бёдрам, слегка сжимая их, прежде чем я опускаю их обратно.