Проданная сводным братьям
Шрифт:
— Для меня это тоже странно. Почти как в старые добрые времена. — Нейт улыбается. Он такой чертовски доверчивый. Как будто это из-за ностальгии, а не из-за большой зарплаты, которую она ожидает.
— Можно мне посмотреть сады? Прошло так много времени.
Она уже идёт к задней части дома, а Нейт и Лайл следуют за ней, как комнатные собачки. И всё же, я тоже иду за ней, так кем же это меня делает?
Радостный вздох, когда Хонор распахивает французские двери на заднюю террасу, звучит более искренне, чем мне хотелось бы признать. Это всего лишь живые изгороди, пруд и прочее
— Они выглядят так же, как и раньше. И скворечник! Он всё ещё там! Вы сохранили его.
— Папа не виноват, это точно, — говорит Лайл с жестоким смехом. — Он хотел сровнять всё с землей. Хорошо, что Кил дал ему отпор.
При словах Лайла Хонор поворачивается и смотрит на меня широко раскрытыми глазами, приоткрыв свои полные губы ровно настолько, чтобы разыграть моё воображение.
Блядь.
Внезапно мне стало трудно смотреть ей в глаза.
— Я сделал это, чтобы досадить ему. Не бери в голову. Когда вы с Викторией сбежали, это был удар по его самолюбию. Я просто позаботился о том, чтобы держать это напоминание при себе, чтобы вонзить нож поглубже. Стоило потратить деньги на ландшафтных дизайнеров, только чтобы разозлить его.
Она упирает руки в бока и сердито смотрит на меня.
— Я была грёбаным ребёнком. Мы все были такими. Ты правда обвиняешь меня?
— Всё, что я хочу сказать, это то, что если ты думаешь, что я говорю, как Дик-Мудак, то, возможно, подумай о том, что я, вероятно, не единственное яблоко, которое недалеко упало от яблони. Как только у тебя появятся деньги, ты сразу же отправишься на хуй, как это сделала Виктория. У нас деловое соглашение. Не думай, что это что-то большее.
— Ты действительно думаешь, что я просто тешу ваши кошельки ностальгией? Я не из тех, кто покупает девственницу по Интернету. Откуда мне было знать, что это будете вы, ребята? В чём, собственно, заключался мой план? — Нейт поднимает руку, но она проталкивается мимо него, её глаза гневно сверкают.
— Очевидно, это не входило в твои планы, но сейчас ты пользуешься этим в полной мере. Может быть, ты и обвела Нейта и Лайла вокруг пальца, но я на это не куплюсь, — мой голос дрожит от напряжения, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы говорить спокойно. Хонор ушла. Виктория ушла. Они не замечали наших одиноких ночей. Как отец усиливал насилие, потому что был чертовски зол. Как мне приходилось вставать между ним и моими братьями снова и снова. Как всё превратилось в отстой. И теперь она ожидает, что мы будем ей доверять? Поверим, что она здесь по-настоящему? Всегда есть кто-то, кто продает всякую чушь, но я не покупаюсь. — Я тебе не доверяю и никогда не поверю.
Она резко выдыхает, её красивые глаза сужаются, а ноздри раздуваются. Я ожидаю, что она накричит на меня, но вместо этого она поворачивается к Нейту и, тщательно контролируя себя, говорит:
— Я здесь закончила. Не мог бы ты, пожалуйста, отвезти меня домой?
— Но… — начинает Лайл, и Нейт делает резкий жест, чтобы прервать его.
Я смотрю прямо в пылающее лицо Хонор.
— Отлично. Мы возьмём плату за помощь на дороге на следующем сеансе, — затем я направляюсь к парадной
— Нет, я хочу, чтобы Нейт меня подвёз, — слышу я её голос у себя за спиной.
— Я за рулём. Поторопись. Я чертовски ненавижу ждать.
Чем скорее мы покончим с этим дерьмом, тем лучше.
13. Теряя хватку
Хонор
Напряжение в машине просто смехотворное. Килиан ведёт машину, держа одну руку на руле, а другую сжав в кулак на коленях. Нейт едет рядом с ним, время от времени поглядывая на брата, как будто боится, что тот снова сорвётся. Лайл рядом со мной, но его взгляд устремлён в окно, и от него исходит неугомонная энергия, как будто он хочет сказать мне миллион вещей, но ни одна из них не была бы одобрена его братьями.
В моей груди переплетённый клубок чувств борется за господство. Негодование из-за неуместного гнева и недоверия Килиана. Печаль из-за несчастья, которое я ощущаю в каждом из них. Тоскую по тому времени, когда я могла бы поговорить и посмеяться с каждым из них без этих барьеров, выстроенных из подозрительности.
Я чувствую себя так, словно барахтаюсь в темноте, пытаясь пережить эту неделю, чтобы выполнить условия контракта, наслаждаясь общением с ними и ненавидя себя за это. Мысль о том, что наше совместное времяпрепровождение подходит к концу, не даёт мне покоя, обещая облегчение и панику одновременно.
Я бы не выдержала и месяца, но, учитывая, что на горизонте осталось всего несколько дней, времени не хватает.
«Не хватает времени на что?» — спрашиваю я себя.
Достаточно времени, чтобы преодолеть эту атмосферу и найти способ разобраться с прошлым. Достаточно времени, чтобы помочь этим людям, попавшим в тиски того, чего я хочу, чтобы они победили.
— Ты здесь живешь? — спрашивает Нейт, глядя на моё здание, в то время как Килиан останавливает машину именно там, где указал GPS.
— Да, — отвечаю я, берясь за ручку.
— Ты пойдёшь не одна, — говорит Килиан. Он выходит из машины прежде, чем я успеваю возразить, и Нейт с Лайлом следуют за своим братом.
Я изучаю их, прежде чем ответить.
— Я в порядке. Я живу здесь пять лет.
Лайл фыркает, как будто мысль о том, что я в опасности в этом районе, причиняет ему боль.
— Мы проводим тебя до двери, — произносит Нейт, прежде чем Килиан успевает снова разозлиться. Я думаю, он беспокоится, что острый язычок Килиана ранит меня. Он не понимает, что за каждым резким замечанием и репликой я вижу войну, которая ведётся внутри его брата.
— Если ты чувствуешь, что должен, — говорю я.
Открыв своим ключом входную дверь, я поёживаюсь от невыносимого запаха готовящейся пищи, который витает на лестничной клетке. Кто-то также оставил пакет с мусором у своей двери, поленившись специально сходить к мусорным контейнерам за домом. Я быстро прохожу мимо и поднимаюсь по лестнице на второй этаж, не желая рисковать лифтом.
Вставляя ключ в замок, я оборачиваюсь и вижу, что все трое мужчин уставились на простую зелёную дверь. Хочу ли я пригласить их войти? Захотят ли они вообще войти?