Профессия
Шрифт:
– Я люблю тебя, – говорит мне девочка.
– Мне тридцать семь лет.
– Это ничего.
– И глаза у меня не голубые.
Она смеется, целует меня в ударенный подбородок. Действительно, побаливает. Я ощупываю языком края зубов – к счастью, ничего не сломано. Хотя Энжи скора на расправу...
– Серые?
– Может быть. Не знаю точно, не хочу тебя обманывать.
– Это хорошо... Хорошо, что мы встретились. И что ты не врешь.
– Это счастье.
32.
Бывал ли я счастлив? Правда, это стирается. Конечно, я был счастлив, подняв над головой чемпионский пояс, но мой соперник сразу после боя умер в больнице, так и не придя в сознание. Это все перечеркнуло. Его убил спорт, не я, конечно. Но его убил я.
Получив диплом юриста, я был счастлив. Это дало мне возможность начать собственный бизнес. Но и этот бизнес остался позади.
Бывал ли я счастлив с женщинами? В постели с Эльзой, то есть в постели Спицына, в тумане Эльзы, я тоже был счастлив, но это счастье было таким зыбким, что растаяло само по себе.
Целуя Иванну в губы – после работы, в ее темной пещере, в декорациях ее каждодневной опасности – я был неимоверно счастлив, потому что держал в своих объятиях самую желанную женщину на свете.
И с Энжи я счастлив. У меня хорошие отношения со счастьем – я открыт для него и умею его чувствовать. Я не обрезаю ему крылья беспощадной критичностью, как Иванна.
Об Иванне стараюсь не думать, но каждый мой шаг, мой жест – воспоминание о том поцелуе. Это движение в том направлении, которое может ее спасти.
Мы едем с Энжи в Москву. Разными дорогами. А может, все дороги в мире ведут в Москву... к Заку.
Он удивился, что я знаю о нем. Но если мышь знает о существовании кошки и сама идет к ней, это не грозит кошке особой опасностью. Энжи сказала, что информация получена не от нее и что дело очень важное... что я оказался достойным соперником и заслуживаю того, чтобы Зак поговорил со мной. Она поручилась, что я не агент ФСБ. Сказала, что я отступлю после этого разговора и буду нем, как могила. Для Зака, пожалуй, этот случай – прецедент. Но его не очень беспокоит, что будет «потом»...
Я отлично понимаю, чем рискую. Я беззащитен. Но с другой стороны – я и безопасен. Зак назначил встречу в отеле. Энжи осталась за дверью, а я вошел в номер.
Я вошел. Номер чем-то напоминает пещеру, в которой Иванна прячется от пуль и взрывов. Полумрак, шторы задернуты, в углу, в кресле – силуэт человека...
Темная фигура. Зак – призрак в большей степени, чем Энжи. Он нематериален. Он не снимает черных очков и не торопится говорить, рассматривает меня.
– Я очень благодарен
– Это гарантия не имеет особого значения, – Зак качает головой. – Ваша жизнь, господин Бартенев, нас не интересует. Что интересует вас?
– Всего лишь один вопрос, который касается дела Иванны Слуцкой...
Сросшиеся брови Зака изгибаются над черными стеклами очков.
– Кто отдал этот приказ?
Он усмехается. Поднимается.
– Разговор окончен.
– Но вы же знаете, что эта женщина невиновна! Этот заказ – ошибка. Я понимаю, что в вашем деле не случается ошибок, то есть не должно случаться. Я уважаю интересы вашей организации, но этот заказ идет в разрез с вашими интересами. Слуцкая не имеет и никогда не имела отношения к военной кампании...
Зак смотрит молча. Его реакция теряется за очками.
– Поэтому я здесь, Зак. Я прошу вас исправить эту ошибку.
– Мы ничего не намерены исправлять. Нет никакой ошибки.
– Вы не можете это знать наверняка!
– Я получил приказ.
– Даже Бог ошибается!
С Заком сантименты не работают.
– Мой Бог не ошибается! – отрезает Зак. – Вы зря потеряли время. И напрасно рисковали. Приказ не может быть отменен, потому что приказы не обсуждаются.
– Но вы же не знаете ни одной причины!
– Я не спрашиваю о причинах распоряжений моего начальства. Это не... не левая работа, за которую берутся наемники. Это дело – в интересах организации. Приказ должен быть выполнен в течение строго определенного времени. Было несколько имитированных покушений и одна неудачная попытка. Энжи – последний исполнитель. Вы, насколько мне известно, уволены с должности телохранителя. Для вас это дело уже должно быть закрыто. Энжи совершила ошибку, отложив выполнение задания. Я позволил ей это. Теперь вижу, что и сам ошибся...
– Зак!
Я пытаюсь ухватиться за тонкую ниточку, за соломинку, за собственные волосы, только бы вытащить жизнь Иванны...
– Зак... еще одна секунда! Вы не слышите самого себя! Так, как вы говорите, – так не бывает. Не может быть, чтобы я ошибся, чтобы Энжи ошиблась, чтобы заставила ошибиться вас. Такого никогда не случалось раньше. Зак, ошибку совершил только тот, кто отдал этот приказ! Пусть ваш Бог не ошибается, но не он решил отнять жизнь у Иванны. Я прошу вас только убедиться в том, что ошибки нет, что ее не перепутали с кем-то. Я поверю вам. Я приму любое наказание за свою настойчивость...