Происхождение фашизма
Шрифт:
Агрессивный союз с главными фашистскими государствами подстегнул фашизацию Японии, где в конце 30-х годов сформировался военно-фашистский режим. Эволюционируют в направлении к фашизму диктатуры в странах Южной и Восточной Европы. Фашистскими чертами «обогащаются» реакционные режимы в государствах Латинской Америки.
Итало-германская интервенция при попустительстве буржуазно-демократических стран Запада помогла утвердиться фашизму в Испании.
Победа фашизма в Германии стимулировала усиление фашистских тенденций в капиталистическом мире. «Но эта победа и неистовства фашистской диктатуры, — подчеркивал Г. Димитров, — вызвали ответное движение за единый пролетарский фронт против фашизма в международном масштабе»{261}. В антифашистскую борьбу вовлекались многочисленные и разнообразные социальные слои. Решающая роль в их мобилизации принадлежала коммунистам, накопившим богатый практический и теоретический опыт борьбы. Непреходящая историческая заслуга коммунистического движения состоит в том, что коммунисты сумели организовать отпор мощной волне фашизма.
В основной группе западноевропейских стран фашизм не смог прорваться к власти, не сумел создать определенную социальную опору, но было бы опасно недооценивать степень угрозы, исходившей от сравнительно слабых фашистских движений, поскольку фашисты, как показал исторический опыт, могли создавать массовую базу после прихода к власти с помощью влиятельных профашистских фракций господствующих классов. Из этого вытекала необходимость активной и последовательной борьбы против фашизма независимо от того, каковы его шансы на успех. Такого принципа придерживались коммунисты, шедшие в авангарде антифашистских сил. Спад самой мощной фашистской волны, наметившийся со второй половины 30-х годов, в значительной мере был обусловлен силой антифашистского сопротивления. Именно тогда сказались результаты стратегического курса, разработанного VII конгрессом Коминтерна.
Препятствием для фашизма явились глубокие и прочные демократические традиции, наиболее последовательными защитниками и продолжателями которых выступили коммунисты. Это было тем более важно, что среди буржуазии значительно усилились антидемократические тенденции, способствовавшие формированию фашизма и приходу его к власти. Даже в тех странах, где господствующие классы не делали главную ставку на фашизм, они рассматривали его как политический резерв, как благоприятный фон, на котором традиционные правые элементы выглядели «меньшим злом».
При всем, многообразии проявлений западноевропейского фашизма в процессе его эволюции во второй половине 30-х годов четко просматривается тенденция к сближению всех его разновидностей с «классическим» германским образцом. Это было обусловлено как функциональной общностью фашистских движений, так и общностью их происхождения. В то же время если суть фашистского феномена в целом определялась как крайнее проявление империалистической реакции, то облик отдельных его разновидностей, степень их силы или слабости обусловливались факторами ситуационными. Поэтому нельзя усматривать фатальную предопределенность в том, что фашизму удалось тогда набрать огромную силу. Историческую ответственность за это несут господствующие классы буржуазного общества, выпестовавшие фашизм и открывшие ему путь к власти.
Третья фашистская волна пришлась на годы второй мировой войны и была прямым следствием агрессии стран «оси». Она разбилась о непреклонную волю народов антигитлеровской коалиции. Гитлеровская агрессия была главной движущей силой этой фашистской волны, поэтому победа над нацистской Германией и ее союзниками, достигнутая при решающей роли СССР и активном участии движения Сопротивления, была победой над международным фашизмом.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Реальные процессы, явления и события послевоенного мира свидетельствуют о том, что в современном капитали стическом обществе сохраняются социально-экономические, политические и духовные предпосылки, генерирующие фашизм, возникают и такие ситуации, которые могут оказаться благоприятными для правых экстремистов. Все эти факторы общего и частного характера связаны в единый узел общим кризисом капитализма, необычайно обострившимся с середины 70-х годов нашего столетия. Особенность этого обострения заключается в том, что оно происходит в условиях развитого государственно-монополистического капитализма. «Характерно, что кризис такой силы поразил высокоразвитую государственно-монополистическую экономику, сложившуюся в послевоенный период», — подчеркивал Л. И. Брежнев на XXV съезде КПСС{262}.
Рычаги, более или менее удовлетворительно обслуживавшие буржуазию, отказывают, теперь ей приходится искать новые возможности, причем какой-то лимит этих возможностей оказался исчерпанным.
В процессе поисков возникают перспективы для самых разнообразных и противоречивых альтернатив, включая и крайне правые.
Эволюция государственно-монополистического капитализма сопровождается возрастанием относительной самостоятельности государственной власти, политической надстройки. Этот процесс весьма сложный, не укладывающийся в рамки однозначной оценки, тем не менее одно из его последствий — усиление авторитарных тенденций, на которых паразитирует современный фашизм.
В результате обострения общего кризиса капитализма И нарастающего натиска мирового революционного процесса углубляется кризис политической системы в империалистических государствах. Это тоже стимулирует тенденции к авторитарным методам господства, элитарному технократизму. «С развитием государственно-монополистического капитализма, — отмечал на Эссенском международном симпозиуме по проблемам современного фашизма шеф-редактрр журнала «Проблемы мира и социализма» К. И. Зародов, — носителями ультрареакционных тенденций все в большей мере выступают различные звенья аппарата самой государственной машины современного капитализма. Усиливается стремление к реакционному самовластию гражданской бюрократии…»{263} Рост прерогатив исполнительной власти во всех сферах общественной жизни способствует и созданию правовой системы для репрессий против рабочего класса и прогрессивных сил.
Серьезные сдвиги наблюдаются в политической стратегии современной буржуазии. Империализм утратил господствующие позиции и не в состоянии более оказывать решающее воздействие на мировое развитие. Буржуазии приходится считаться с постоянным усилением мировой социалистической системы, её возрастающим влиянием на социально-экономические и политические процессы современности. «Экономические и научно-технические успехи социалистических стран, классовая борьба вынуждают капитал идти и на определенные уступки трудящимся в социальной сфере. Он стремится замаскировать растущее увеличение степени их эксплуатации. Таким путем монополистический капитал пытается предотвратить наиболее опасные для буржуазного строя социально-экономические потрясения», — говорил на Совещании коммунистических и рабочих партий в 1969 г. Л. И. Брежнев{264}.
Если прежде политическая стратегия буржуазии строилась главным образом в расчете на силу, то в наше время она вынуждена ориентироваться на продуманное, сознательное приспособление к меняющемуся под натиском мирового революционного процесса миру; империализм лишен былой свободы политического маневра. Однако, как подчеркивал Л. И. Брежнев, империализм — «сильный и коварный противник. Он многому научился, старается извлечь уроки из своих поражений, приспособиться к новой обстановке»{265}.
Буржуазии приходится консолидировать свои ряды преимущественно на основе социально-политического маневрирования, что наиболее характерно для либерально-реформистских методов отстаивания ее классового господства. В докладе «Великий Октябрь и прогресс человечества» Л. И. Брежнев отметил: «Конечно, буржуазия противник опытный. Она меняет тактику, маневрирует. Методами частичных реформ она пытается укрепить свои позиции, ослабить тягу масс к социализму»{266}. Причем эти гибкие методы усвоены различными фракциями правящих кругов, вплоть до умеренных консерваторов. Наблюдается известная нивелировка тактико-стратегических принципов в широком спектре от реформизма до умеренного консерватизма.