Происхождение фашизма

Рахшмир Павел Юхимович

Что же касается левой альтернативы, то она имела под собой вполне реальную почву, ее осью, могло стать единство действий двух массовых рабочих партий. Коммунисты и социал-демократы располагали внушительными силами как в парламентской, так и во внепарламентской сфере. Страх перед возможным массовым сопротивлением рабочего класса был одной из причин, побудивших нацистов отказаться от «марша на Берлин» и воспользоваться легальными возможностями прихода к власти. И даже после этого нацисты весьма опасались всеобщей забастовки, помня об участи правительства Каппа (1920 г.), сметенного массовым протестом трудящихся. Но социал-демократические лидеры, руководствуясь тактикой «меньшего зла», единству действий рабочего класса предпочли поддержку Гинденбурга, которого они считали противовесом Гитлеру. Затем после 30 января 1933 г. они отклонили предложение

коммунистов о всеобщей забастовке, придерживаясь тактики «выжидания», оказавшейся не меньшим злом, чем предшествовавшая ей тактика «меньшего зла». Очень интересное признание вырвалось у социал-демократического историка Э. Маттиаса в связи с описанием трусливого поведения лидеров СДПГ в период разгона прусского кабинета 20 июля 1932 г. Тогда они тоже отвергли призыв КПГ к всеобщей забастовке. Вот что пишет Э. Маттиас о мотивах пассивности верхушки СДПГ: «…для образа мыслей социал-демократического руководства была характерна примесь тайного страха перед последствиями маловероятной победы»^{256}. Самыми последовательными борцами против фашизма были германские коммунисты, но раскол рабочего класса мешал объединению всех антифашистских сил.

В генезисе германского фашизма немаловажную роль играл итальянский фактор. Приход Муссолини к власти был не только вдохновляющим примером для гитлеровцев — Италия демонстрировала верхам, какие перспективы открывает фашистский режим. Перед их глазами уже был итальянский образец, и они откровенно им восхищались, хотели воспроизвести основные его элементы у себя в стране. Видный промышленник из Рейнско-Вестфальского региона Шленкер без обиняков говорил: «Мы должны уделить внимание опытам Муссолини и учиться на них»^{257}. «Я глубоко убежден, что нынешняя система анонимного демократического парламентаризма со временем уступит место новой системе, которая будет основана на ответственности вождя и преданной ему свиты и будет обладать сущностным родством с итальянским фашизмом», — заявил А. Хейнрихсбауэр, издатель газеты рейнско-вестфальских магнатов, а затем посредник между ними и нацистами^{258}.

Консервативными кругами в начале 1932 г. было основано «Общество по изучению фашизма». Учредителем его стал видный деятель правоэкстремистских кругов, организатор убийства К. Либкнехта и Р. Люксембург майор Пабст. Наряду с консервативными историками, философами и правоведами в обществе можно было встретить представителей делового мира, аристократов. Здесь подвизался бывший глава «Антибольшевистской лиги» Э. Штадлер, с обществом был связан и О. Шпенглер. Итальянский фашистский журнал «Антиевропа» с одобрением писал об обществе, которое видело свою задачу в том, чтобы «проанализировать фашистские государственные и экономические идеи, а также возможность их применения в Германии»^{259}. Восприятие итальянского опыта отражает высокую степень фашизации влиятельных группировок господствующих классов Германии, их активную роль в генезисе фашизма.

По сравнению с Италией та фаза генезиса германского фашизма, которая включает в себя формирование движения, оказалась более продолжительной, зато характерные для нее процессы успели достигнуть гораздо большей завершенности. Многое из того, что Муссолини доделывал после прихода к власти, нацисты сумели осуществить еще в генетической фазе. Если итальянскому фашизму удалось стремительное восхождение к власти, то процесс укрепления режима растянулся почти на десятилетие. У германских нацистов путь к власти был длиннее, но для консолидации режима потребовалось всего лишь полтора года. Когда нацисты получили ключи от имперской канцелярии, они перенесли на государственные институты ту организационную структуру, которая сложилась внутри НСДАП.

Особенности генезиса существенным образом влияли на выбор путей к власти. В Италии пресловутый «поход на Рим» имел псевдореволюционную окраску; фашисты спекулировали на популярности идеи революционного низвержения существующих порядков, хотя и действовали в союзе с верхами. Что же касается Германии, то здесь инфильтрация нацистов в партийно-политическую структуру буржуазного государства зашла так далеко, что приход Гитлера в имперскую канцелярию выглядел легальным в соответствии с нормами Веймарской конституции. Но если в первом случае путь был псевдореволюционным, то второй можно назвать псевдолегальным. «Легальное» приобщение к власти нацистов сопровождалось актами террора против антифашистских сил. Вообще тактика фашизма отличается гибкостью, отсюда и многообразие путей, которыми фашисты пробираются к власти. Исследование генезиса фашизма как раз и позволяет глубже изучить существенные черты его политической стратегии и тактики, что имеет немаловажное значение в борьбе против современных разновидностей этого явления.

* * *

Кульминацией первой фашистской волны явились «поход на Рим» и мюнхенский «пивной путч». В период стабилизации (1924–1929 гг.) вызревание фашизма проходило преимущественно в латентных формах, хотя дело и не обошлось без острых вспышек в ряде стран.

Вторая волна поднялась под влиянием мирового экономического кризиса 1929–1933 гг., захватив почти все 30-е годы^{260}. Если в период революционного подъема 1918–1923 гг. особенно рельефно выявились слабости традиционных политических методов буржуазии, то во время кризиса обнажилась несостоятельность традиционных подходов к решению социально-экономических проблем капиталистического общества. Вопрос о путях выхода из кризиса становится вопросом о путях развития государственно-монополистического капитализма.

Внутри буржуазного лагеря противоположные подходы к этой проблеме в конечном счете выкристаллизовались в столкновениях вокруг альтернативы фашистская диктатура или «государство всеобщего благоденствия», причем каждая из возможностей имела разнообразные конкретные формы. Столкновение различных вариантов государственно-монополистического развития открывало благоприятные перспективы для фашизма, поскольку влиятельные фракции буржуазии, прежде всего реакционнейшие монополистические группировки, тяготели к авторитарным методам решения вопроса. Если, с одной стороны, кризис резко активизировал массы, способствовал втягиванию их в политическую борьбу, то, с другой стороны, он порождал предпосылки для направления активности определенных слоев в реакционное русло.

Особенно тесно был связан с внедрением государственно-монополистического регулирования генезис фашизма в наиболее развитых странах капиталистического мира. Об этом уже шла речь применительно к Германии. В США на волне реакции против буржуазно-реформистского «нового курса» Рузвельта всплыла целая команда фашиствующих демагогов (X. Лонг, Ч. Кофлин, Д. Уинрод и др.). В процессе поиска государственно-монополистического решения пришли к фашизму бывший лейборист О. Мосли и французский правый социалист М. Деа.

Пик второй фашистской волны приходился на середину 30-х годов. 30 января 1933 г. фашизм пришел к власти в одной из крупнейших стран Западной Европы — Германии.

Фашистская пропаганда твердила, что наступил «век фашизма», «век корпоративизма» и т. п. Современники стали говорить о «фашистском интернационале». Поводом для этого послужили организованные по итальянской инициативе сборища фашистов в Монтрё (декабрь 1934 г.), Париже (январь 1935 г.), Амстердаме (апрель 1935 г.). До того как Италия увязла в войне против Эфиопии, ей принадлежала главная роль в экспорте фашизма. Он осуществлялся через официальные каналы, в частности ведомства министерства иностранных дел, а также через специально созданную для этого организацию «Комитеты действия во имя универсальности Рима». Ее эмиссары готовили и проводили фашистские конгрессы. Со второй половины 30-х годов ведущая роль переходит к гитлеровской Германии. В преддверии войны акцент делается на формирование «пятой колонны» из фашистских и профашистских элементов, призванных служить вспомогательным отрядом нацистской агрессии.

Было бы серьезной ошибкой объяснять распространение и усиление фашистской опасности только экспортом фашизма из Италии и Германии. Генезис фашизма был обусловлен внутренними предпосылками развития отдельных стран. Влияние извне способствовало их ускоренному вызреванию и более полной реализации.

Следствием установления Гитлеровской диктатуры было не просто расширение сферы господства фашизма, а радикализация этого явления в целом, поскольку наиболее мощная и экстремистская его разновидность решающим образом повлияла на все прочие фашистские движения и режимы (в том числе и на муссолиниевскую Италию, которая стала приближаться к «классическому» германскому образцу). Это способствовало более полному и откровенному проявлению варварской сущности фашизма.