Проклятая Мангазея
Шрифт:
Приближалось окончание охоты на птиц. Тимофей подумал и спросил дочку:
– Слушай внимательно и думай. Хорошо бы закончить наше здесь пребывание не просто побегом, а и местью твоему насильнику.
– Здорово! – глаза девочки загорелись. – И что ты надумал? Выкладывай-ка!
– Наш Бабуш большой любитель охоты. Надо убедить его пойти в последний раз пострелять уток, гусей с лебедями. Дело азартное, и он легко согласится. Найти только человека, с которым он может поговорить без подозрения.
– Как его найти? Кто с нами будет говорить? – Возразила Настя в отчаянии.
–
На другой день Настя с возбуждённым лицом заявила:
– Вроде такой человек нашёлся, тятя! Я сегодня зашла к Матвею. Мне сказали, что он очень плох и просили помочь. Пришлось зайти, почти час я с ним возилась. И, знаешь, тятенька, он сказал, что стало намного лучше. Даже повеселел. Потом ещё много о чем говорили, и я убедила его, что Бабушу хорошо бы пойти на охоту. Птицы уже заканчивают гнездиться. Самое время. Он согласился. Обещал послать в плавни. Это то, что нам как раз надо.
– Ещё стоит подумать, как его направить в ту бухту, где стоит судёнышко. Наше судёнышко. Настенька! Тоже задача не из лёгких.
– Это проще, тятя. К тому же вовсе не так обязательно именно туда. Можно и в другое место. Но поблизости от лодки. Хотя бы в версте от неё. Я попрошу Замбу это устроить. Ведь с Бабушем пойдёт кто-то. Там обязательно будут и кто-то из рабов. Их можно уговорить. Особенно если обещать монетку. Тут лучше не скупиться. Дороже выйдет, тятя.
Скоро заговорщики узнали, что Бабуш собирается на охоту в пятницу. И Замба с остальными двумя товарищами Бабуша, назначен слугой и помощником.
– Стало быть, послезавтра, – в раздумье проговорил Тимофей. – Время ещё есть.
Через Замбу Настя оповестила своих людей о сроке выхода в море. Судно почти не охраняется и с одним сторожем справиться будет легко. С этим оказалось легче всего. Оставалось поближе заманить Бабуша к лодке. Это сэкономит время. Запас обязательно должен быть. Так порешили заговорщики.
Тимофей, как лучший плотник, посещал судно и выискивал недоделки. Сторож не препятствовал. Даже был рад поговорить. Тимофей постоянно что-то приносил на борт и прятал подальше. Это было продовольствие и оружие, какое удавалось раздобыть. Часто его просто крали. Сам Тимофей настрелял с десяток уток и гусей, мяса должно хватить на несколько дней. А Настя попросила Матвея дать ей увесистый кусок сада. Тот с удовольствием выполнил её просьбу. Потом добавил немного муки и лука, понимая, что у тех всё уже закончилось.
Все это Тимофей отнёс на судно и спрятал.
Наконец наступила пятница. С утра, ещё солнце не взошло, отряд человек восемь на конях выехал в плавни. С ними ехал и Замба. Заговорщики же разделились. Часть ушла к судну готовить его к выходу в море. Остальные, а то были Тимофей, Настя и ещё один из рабов, шли за охотниками. Все хорошо вооружены, с двумя луками и саблями. Каждый имел ещё по кинжалу, рассчитывали на внезапность и растерянность охотников. Всё же была надежда, что Замба ушлёт часть людей в другое место, и захватит Бабуша врасплох. Для помощи Замбе рядом скрытно должен находиться его помощник. Вдвоём они смогут на время свалить Бабуша, а тут подоспеет и остальная братия из Тимофея и Насти. Посчитали, что этого должно хватить. Хотя сомнений было много.
Настя так волновалась, что даже говорить боялась. Могла начать заикаться.
Тимофей наоборот был спокоен, сосредоточен. Всё закончить планировали не позднее девяти часов пополудни.
В последний момент решили идти гуськом, чтобы слышать друг друга, а передний должен постоянно слышать Бабуша или Замбу.
Замба делал всё, чтобы направлять Бабуша поближе к судну. Сейчас они были чуть дальше версты. Наконец вышли к открытой воде и Бабуш приготовил лук.
– Расходимся, ребята! – махнул он рукой и его товарищи тут же скрылись среди высоких стеблей прошлогодних камышей и тростника.
– Господин! – крикнул Замба, услышав шорох товарища. – Цапли правее! Глядите!
Бабуш развернулся немного и вскрикнул. В бедре чуть выше колена торчала стрела. Он с болью в глазах успел бросить взгляд на раба. Но тот был даже без лука и бросился к господину. Бабуш уже корчился от боли, лёжа почти в воде.
– Кто так мог? – успел чуть ли не крикнуть Бабуш и отвалился на спину. Замба носком сапога точно угодил в челюсть. Появился Тимофей, за ним Настя.
– Относим подальше, к судну! – зловеще шипел Тимофей. – Берём!
Бабуш открыл глаза и мутный взгляд медленно приобретал осмысленность.
– Куда вы меня? Погодите!
– Зачем лежать в воде, господин? – Тимофей дышал тяжело, с усилием неся с Замбой тяжёлое тело Бабуша. – Тут близко! Сотня шагов.
Бабуш застонал, вскрикнул. Стрела цеплялась за стебли и причиняла тем адскую боль. Замба прикрикнул:
– Заткнись, гадёныш! Кончилась твоя власть!
– Вас всех зарежут! – прохрипел Бабуш и откинул голову. Шея оказалась столь привлекательной, что Настя не удержалась и приставила кинжал к ней. Слегка надавила, и капелька крови сползла вниз, к воротнику и остановилась у уха.
Он больше не пытался говорить. Боль от стрелы слишком оглушала его.
– Стой! – приказал Тимофей. – Хватит его тащить, – и грубо бросил на кочку. – А теперь немного поговорим, господин. Тебе моя дочь грозилась отомстить? Так вот пришла её очередь. Настя, что собираешься сделать с этой падалью?
Она молча смотрела в посеревшее лицо насильника и вдруг глянула на Замбу и, скривив губы, сказала решительно:
– Замба, раздень его и отрежь его мужское достоинство! Чтоб, значит, девки больше не страдали от этого козла! Режь от основания! Потом уходим!
– Вы что это? – успел крикнуть Бабуш, но в то же мгновение Замба сильно ударил хозяина в живот. Тот скрючился и застонал, а раб торопливо стащил с него всю одежду, ударил ещё раз в лицо, связал руки. Ноги растопырил и, злобно оскалившись, бросил: – Держите его ноги! Я быстро – и бежим!
Бабуш с ужасом глядел туманными глазами на приготовления, не веря ещё в то, что может с ним произойти. А Замба поднял голову к Насте и спросил:
– Может, просто зарезать?
– Нет! Пусть живёт без своей гордости и достоинства! Пусть знает, что не все люди его рабы и с ними можно поступать, как ему хочется! Режь!