Проклятая шахта. Разгневанная гора
Шрифт:
Чья-то рука коснулась моего плеча, и я резко повернулся. Это был Алек Рис.
– Могу я с тобой поговорить? – спросил он.
– О чем? – Мне не хотелось разговаривать с ним. С меня достаточно и той беседы, что уже состоялась. Внезапно я почувствовал усталость.
– Отойдем в сторонку. – Он отвел меня в укромный уголок бара. Мы сели, и он подозвал официанта. – Что ты выпьешь?
– Коньяк.
– Два коньяка, – заказал он. Потом наклонился ко мне: – Я навел справки о Тучеке. – Его лицо было бледно, а губы плотно сжаты. – Ансон появился в аэропорту в пятницу в самом начале пятого.
– Значит, он в Милане? – У меня отлегло от сердца. Значит, он жив, и все в порядке.
– В Милане его нет, – сказал Рис. – Черт возьми, я не знаю, где он и что с ним. Самолет встречали два итальянца. По-видимому, ни Тучек, ни Лемлин не вышли из самолета. Самолет дозаправился и улетел. Я проверил все аэропорты Италии, Швейцарии, Франции и Австрии. Связывался даже с Грецией и Югославией. Самолет и его пассажиры исчезли.
Он посмотрел на меня так, будто это я виноват в случившемся.
– Почему ты пришел ко мне? – спросил я.
– Я подумал, что, может быть, тебе что-то известно.
– Мне ничего не известно.
– Ты видел Максвелла в Пльзене?
– Да. И он дал мне поручение к тебе.
– Это было до или после того, как с тобой беседовала полиция?
– После. – Я понимал, к чему он клонит. Он думал, что я вырвался из лап чешской спецслужбы ценой предательства. Я поднялся. – Не вижу смысла в продолжении нашей беседы. Я рад, что Ян Тучек не погиб. Только, где бы он ни был сейчас, я не могу ему помочь.
– Ради Бога, сядь, – взмолился он. – Я не прошу, чтобы ты что-то предпринимал. Просто я обязан его найти. Это жизненно необходимо. Сядь, пожалуйста. – Он запустил пальцы в волосы. Выглядел он ужасно усталым.
– Ладно, – сказал я и снова сел. – Что тебя интересует?
– Расскажи все, что произошло с тобой в Пльзене. Это может помочь.
Я рассказал. Выслушав меня, он спросил:
– Почему для Тучека было так важно, чтобы ты по приезде в Милан непременно увидел его?
– Не знаю.
Он нахмурился, глядя на меня:
– Он приходил к тебе той ночью? А кто-нибудь пытался связаться с тобой здесь, в Милане?
– Да. – И я рассказал ему о только что состоявшемся телефоном разговоре. Ощущение опасности, оставшееся у меня после разговора с Сисмонди, сейчас, пока я пересказывал его содержание, в значительной степени развеялось.
Когда я закончил, Рис некоторое время молчал, вертя в руках стакан с коньяком. Потом произнес имя Сисмонди и задумался, как бы припоминая, говорит ли оно ему что-нибудь, а через минуту покачал головой.
– Это имя ничего не говорит мне. Вот если бы Максвелл сейчас оказался здесь. – вздохнул он, поставив стакан. – Я хочу, чтобы ты кое-что сделал. Тебе это, скорее всего, не понравится, но… – Он пожал плечами.
– Что именно? – спросил я.
– Я хочу, чтобы ты встретился с Сисмонди.
– Нет, – решительно заявил я. – Я не желаю вмешиваться в эту историю. Это меня не касается.
– Я знаю, что это тебя не касается, но Тучек был твоим другом, не так ли? Вы вместе сражались за Британию.
Я вспомнил разбитое вдребезги ветровое стекло, дым, пламя, бившее из мотора, и голос Тучека: «О’кей. Я сделаю это ради тебя, Дик». Он спас мне жизнь в тот день.
– Я согласен, – сказал я.
– Очень хорошо. Не можешь же ты бросить друга в беде только потому, что боишься впутаться в какие-нибудь неприятности. От тебя требуется только одно – чтобы ты встретился с Сисмонди и выяснил, что ему известно. Очевидно, он думает, что у тебя имеется то, что он желает заполучить. Сыграй на этом.
Я вспомнил, как Сисмонди фактически предлагал мне взятку. Проклятье! Это не мое дело. И я поспешил взять свое обещание обратно:
– Мне очень жаль, но я не хочу быть замешанным…
– Черт возьми, Фаррел, неужели ты не понимаешь, что жизни Тучека может грозить опасность! Слушай! Вот уже второй раз за два месяца важные лица, прибывающие с другой стороны, бесследно исчезают здесь, в Италии. Мы получали информацию, которая могла поступить только от людей, которые странным образом исчезли. Они платят за это бешеные деньги. Понятно? Человеческая жизнь поставлена на карту.
– Это твои проблемы, – сказал я. – Вы с Максвеллом организовывали это дело. Вы должны и спасать Тучека.
Рис покраснел от злости:
– Хорошо. Допустим, я ошибся. Сейчас я пришел к тебе и прошу о помощи. – Он понизил голос, стараясь сдержать рвавшийся наружу гнев и напустить на себя смиренный вид.
– Я сделал все, что мог. Рассказал тебе во всех подробностях, что происходило в Пльзене, и почти дословно изложил телефонный разговор с Сисмонди. Пойди и поговори с ним сам. Выбей из него правду.
Он покачал головой:
– Я думал об этом. Но Сисмонди не тот человек, которого мы ищем. Он знает очень мало. Но если ты скажешь, что отдашь бумаги после…
– Нет, я в такие игры не играю. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо.
– Так ты не хочешь помочь?
– Нет, – уперся я. Максвелл еще мог бы меня убедить, по только не Рис. Для этого у меня были и личные причины.
Я допил коньяк и встал. Рис тоже встал и обошел вокруг стола. Он больше не делал попыток сыграть на моей дружбе с Тучеком. Он даже не прибег к дежурной банальности о солидарности англичан. Он только сказал: