Проклятие бронзовой лампы
Шрифт:
Они спускались по лестнице под красочными бликами цветных стекол в стрельчатых окнах над парадной дверью.
— Да, молодая леди жива. Но как насчет лорда Северна и сэра Генри Мерривейла?
Кит не ответил.
— Это, — продолжал Мастерс, вынимая из бокового кармана пару сложенных газет, — вежливо принесли мне на подносе вместе с утренним чаем. Несомненно, дело рук Бенсона. По-моему, молодой человек, пресса окончательно выжила из ума!
— Во всяком случае, сейчас у ворот толпа. Я видел ее из окна.
— Смотрите! Четыре
Они спустились к подножию лестницы.
— Только взгляните на заголовки! — Мастерс переложил газеты в левую руку. — «Вторая жертва». «Лорд Северн исчез». «Кто следующий?»
— Да, понимаю…
— Как, я вас спрашиваю, объяснить им, что леди Хелен Лоринг вовсе не жертва? «То есть как это?» — спросят они. «Я находился так близко, что слышал ее голос, а мистер Фэррелл разговаривал с ней. Но дело в том, ребята, что она снова исчезла».
— Звучит слегка невразумительно.
— Думаете, кто-нибудь проглотит такую чушь?
— Но ведь это правда!
— Знаю! Меня просто интересует, проглотят ли ее пресса, публика и, черт возьми, заместитель комиссара!
Кит покосился на него, стоя в теплом затхлом воздухе холла.
— В действительности вас больше всего беспокоит исчезновение Г. М., верно?
— Да, — признался Мастерс. — Как по-вашему, нам удастся в такое позднее время раздобыть какой-нибудь еды?
— Думаю, удастся. Бенсон… — при звуке этого имени Мастерс нервно дернулся, — принесет что-нибудь.
Бенсон и в самом деле принес.
В просторном обеденном зале, выходящем на южную террасу, стоял на серванте отполированный до блеска кофейник, а на спиртовках под крышками подогревались блюда. В комнате никого не было, но на столе виднелись остатки двух порций завтрака, а два стула были слегка отодвинуты от стола. Хотя зал оставался в тени, солнечный свет заливал каменные плиты террасы, куда можно было попасть через дубовую дверь со стрельчатой аркой. Сейчас дверь была открыта настежь, впуская тепло.
Отведав бекона, Мастерс забеспокоился с новой силой:
— Не нравится мне это, мистер Фэррелл! Я много раз предупреждал старика, что в один прекрасный день он столкнется с делом, которое ему не по зубам. И если это так…
— Но ведь вы говорили, что он в состоянии себя защитить.
— Ну, я не имел в виду буквально. Конечно, у него блестящий ум, но практического здравого смысла не больше, чем у ребенка. Кроме того, от чего защитить — от бронзовой лампы?
Кусок застрял у Кита в горле.
— Каждый раз, когда об этой чертовой лампе хотя бы просто упоминают, — сказал он, — происходит какая-нибудь дрянь.
— Да я прямо скажу, что после прошлой ночи едва не поверил в могущество старика Херихора. Только что девушка была тут, а в следующую минуту исчезла! Причем безо всяких подвохов, я сам там был и видел, как это случилось. Что касается сэра Генри… — Мастерс сделал паузу и продолжал, понизив голос: — Я старался не показывать ему, мистер Фэррелл, но старый черт мне очень нравится.
— Конечно. Он отличный парень.
Однако Мастерс счел нужным несколько скорректировать свое признание.
— Уверяю вас, — поспешно добавил он, — я считаю, что ему пойдет на пользу разок потерпеть неудачу. Но я не хочу, чтобы он исчез или погиб, мистер Фэррелл! Мне бы очень не понравилось, если бы…
Внезапно Мастерс умолк.
Причиной тому послужил голос, казалось возникший из воздуха, но в действительности доносившийся с южной террасы. Это был бас, говоривший с притворной скромностью:
— На этой фотографии, Бенсон, я изображен в роли Ивана Грозного в крикет-клубе Восточного Райслипа. [46] Многие говорили, что это моя лучшая роль.
— Вид у вас, сэр, и впрямь грозный.
— Угу. Вы бы узнали меня на этом снимке?
— Только с помощью очков, сэр.
— С помощью очков, сынок?
— Да, сэр. Когда я вижу в вашем альбоме фальшивую бороду чудовищного размера, то ищу соответствующие очки и таким образом могу вас опознать.
Старший инспектор Мастерс закрыл глаза и осторожно вернул тарелку с беконом на сервант. Следует с прискорбием отметить, что его рука потянулась к острому кухонному ножу, лежащему в пределах досягаемости. Но он подавил импульс, расправил плечи и вышел на террасу, где разыгрывалась в высшей степени идиллическая сцена.
46
Райслип — район на северо-западе Большого Лондона.
Сидя за маленьким столиком, покрытым белой скатертью, который он уговорил Бенсона поставить для него на теплом воздухе, сэр Генри Мерривейл наслаждался завтраком, состоящим из бекона, сосисок, яичницы-болтуньи, тоста и кофе. В интервалах межу поглощением этих яств он переворачивал страницы альбома с вырезками, указывая вилкой на заслуживающие внимания детали.
Перед ним стоял Бенсон, также с альбомом вырезок.
— Ага! — воскликнул Г. М., настолько заинтересованный, что даже отложил нож и вилку. — Вот на это, сынок, и впрямь стоит взглянуть!
— В самом деле, сэр? — отозвался Бенсон, терпеливо ожидая возможности ввернуть словечко.
— Да. Это серия газетных фотографий, касающихся моего последнего путешествия в Соединенные Штаты.
— Надеюсь, сэр, американцы смогли оценить ваши таланты.
— Еще как, сынок! Вот здесь я исполняю обязанности почетного шефа пожарной команды. Обратите внимание на кокарду на шляпе.
Бенсон слегка нахмурился:
— По-моему, сэр, вы указали не на ту фотографию. Здесь происходит нечто похожее на драку.