Проклятие пикси
Шрифт:
— Никакое колдовство не может заставить человека сделать то, что он полагает для себя неприемлемым, — авторитетно заявила чародейка, — только заклятие полного подчинения. Оно делает объект абсолютно подконтрольным. Эта магия запрещена в Артании, и она оставляет явные следы: находившийся под заклятием человек впадает в сон на несколько суток. Сон этот весьма напоминает летаргический, и после пробуждения остаются не проходящие провалы в памяти. Вы же проснулись вовремя, и с памятью у вас полный порядок.
— Кто знает, какие заклятия использовали бы пикси, — задумчиво проговорила компаньонка, — если
— Не происходило ли в последнее время чего-то необычного, — коррехидор решил увести разговор в сторону от пикси, — чего-то такого, что привлекло бы ваше внимание?
— Было, — облегчённо проговорила графиня, — было такое, но это только усиливает мои опасения. Я ночью выходила в запретный сад.
— Зачем? — спокойно спросил Вил.
— Не знаю, это пикси заставили меня во сне встать и идти.
— Вы запомнили, как делали это?
— Нет.
— Тогда откуда вам известно, что вы выходили в сад?
— Мои домашние туфли, — трагически произнесла леди Элеонор, — и подол халата были насквозь мокры от налипшего снега.
— Ерунда, — фальшиво-успокоительным тоном заявила компаньонка, — вы просто вставали попить воды, случайно пролили воду на себя, а потом заснули и позабыли об этом.
— Ваш пасынок, горничная Хана и другие обитатели вашего дома не делали ничего необычного? — Вилу до чёртиков надоели пикси, и он хотел как можно скорее закончить дела и отправиться обедать.
— Всё было как всегда, — взяв себя в руки, сказала графиня Сакэда, — Гектор либо просил денег, либо нудел, что его никто не понимает, и со смертью отца он лишился единственного человека, кто любил его и принимал со всеми недостатками. Видите ли, Вил, — она вздохнула, — Гектор лишился матери ещё в младенчестве, и мой ненаглядный Чарльз всю жизнь стремился восполнить недостаток материнской любви в жизни мальчика. Он был бесконечно терпим и снисходителен к сыну, прощал ему любые выходки, хотя порой они бывали жестоки. Например, лет в десять Гекки попросил щенка, он тогда собирался стать великим охотником. А потом, когда щенок наделал лужу и испачкал его замечательные замшевые охотничьи сапоги, так рассердился и пнул его, что щенок ударился о полку для обуви и повредил позвоночник. Пришлось приглашать анимага, чтобы тот безболезненно умертвил его.
Рика с внутренним неудовольствием отметила на страничке в блокноте, что Гектор импульсивен, жесток, избалован отцом. Эта информация лила воду на мельницу версии четвёртого сына Дубового клана, а поигрывать ему чародейка не собиралась.
— Хана, что Хана? — пожала плечами леди Элеонор, — бестолковая, забывчивая. В субботу заявила, что ей жизненно необходимо уйти раньше шести часов вечера. Причину выдумала смехотворную: якобы у неё безумно разболелись зубы. А Мия видела, как она буквально за десять минут до этого грызла на кухне сухарики. И это с больными-то зубами!
Чародейка пометила, что горничная Хана склонна к лживости.
Вилохэд ещё раз успокоил графиню Сакэда, посоветовал не волноваться и заверил, что Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя сделает всё возможное, чтобы как можно скорее раскрыть преступление.
— Настало время наведаться к молодому графу
Пасынок леди Элеонор сидел в пижаме, укрыв ноги пледом и пил пиво. При виде коррехидора он подтянул под себя босые ноги и бокалом указал куда-то в пустоту комнаты, — найдите, где сесть, граф, и задавайте свои чёртовы вопросы. Всё одно, этого не избежать, так что, чем быстрее мы начнём, тем быстрее вы с чародейкой оставите меня в покое.
— Как вам будет угодно, — Вис скинул с кресла какую-то одежду, а Рике оставался стул с высокой неудобной спинкой возле секретера, — где вы провели сегодняшнюю ночь?
— В клубе, — не колеблясь ни секунды, ответил Гектор, — ужинал, играл и всё такое.
— Уточните название вашего клуба, — Рика открыла страничку с заголовком "Пасынок" и поставила вчерашнее число.
— В этот клуб девицы не допускаются, — издевательски проговорил Гектор, — даже если они на службе у Кленовой короны и одеты как бывшая сотрудница девичьего кафе, из бережливости сохранившая части одежды с предыдущих мест работы.
— От вас не требовалось давать оценку намерениям и внешности королевского коронера, — холодно заметил Вил, — достаточно было указать название клуба.
— "Красные и зелёные клёны", — ответил пасынок графини и отхлебнул пива с откровенной демонстративностью.
Коррехидор отлично знал этот элитный закрытый мужской клуб. Сам он там не состоял, зато его отец не просто был членом "Клёнов", он являлся членом учредительного совета, и его имя красовалось на одном из красных кленовых листьев, во множестве рассыпанных по стенам холла. К названию клуба сами члены любили добавлять слово "политический", но злые языки утверждали, что за массивными дверями с металлическими королевскими клёнами власть имущие мужи скрываются от своих драгоценных половин, пьют, спорят до хрипоты о политике, читают газеты и играют в азартные игры. Некоторые даже шутили, что красное и зелёное в названии клуба отнюдь не от осенних и летних клёнов, а от цветов на поле рулетки. Не хватало лишь чёрного.
— Чем вы там занимались и до которого часа пробыли? — Рика подпустила строгости в голос, но на Гектора это не подействовало.
— Я должен отвечать девице на этот вопрос?
— Должны, граф, — у младшего сына Дубового клана это обращение получилось почти уничижительным, — Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя высоко ценит сотрудничество со следствием.
— Ладно, коли мистрис Как-её—там не знает, каким образом древесно-рождённые лорды проводят время в клубе, буду счастлив просветить её. Сперва я выпил с друзьями, потом пил со знакомыми, потом пошёл играть.
— В рулетку? — Эрике очень хотелось уесть пасынка графини Сакэда своей осведомлённостью, но кроме рулетки другие азартные игры ей в голову просто не приходили.
— Милая, наивная госпожа чародейка, — осклабился Гектор, — помимо упомянутой вами рулетки на белом свете существует немало других интересных игр. Я вот, к примеру, отдал своё сердце картам. Глупо, знаете ли, полагаться на одну удачу. Для игры в карты потребны и особый склад ума, и отличная память, коими ваш покорный слуга обладает в полной мере.