Пропаданец
Шрифт:
Франног поперхнулся и закашлялся, потом строго взглянул на меня и сказал:
– Ну и будешь дурак!
– Это почему?
– А потому! Не собираюсь я тебе больше ничего объяснять! Ох, ну почему боги избрали мне в спутники тебя?
– Ну… я силач!
– Шахнар!
– И потом – меня девушки любят.
– О-о-о…
Я постучал по своей голове:
– А еще я умный!
– Ой! Ой, милосердные боги!..
– Правда-правда! Знаю четыре языка, ну, там, еще пяток диалектов. Читать сам научился! А что касается силы… Хотите, прошибу лбом эту стену? – Я набычился и повернулся к
– Не надо! Не делай этого, чертов дурень! Не…
Я хлопнул себя по бедрам и расхохотался.
– Видите, дорогой мудрец? А еще у меня есть чувство юмора!
– От твоего чувства юмора меня скоро хватит карачун!.. Эй, кончай болтовню! Я же вижу, как блестят твои глаза! Все твои шуточки следствие чего-то такого… – Франног пошевелил в воздухе пальцами. – Я полагаю, ты что-то узнал… или увидел нечто. Ну, рассказывай!.. Постой! Дай мне собраться с духом. Что у тебя в узелке?
Я развернул узел и победно улыбнулся Франногу.
– Тормозок на дорожку. Харчи первый сорт! Огрызки колбасы! Капустные листья! Три горсти хлебных крошек!.. Так, а это таракан! – Я сбросил его на пол и прихлопнул ногой. – Потом, обломки сухарей, их больше всего, семь раздавленных яблок, три целых, а вот на этой веревочке – глядите! – осталось немного настоящей ветчины! Так… Ну а что в этой кашице, я не смог определить, тут много намешано, но пахнет едой, значит, съедобно! Ну, с чего будем начинать?
Я не стал рассказывать старику, что лучшие куски уже упаковал в свое брюхо.
Франног с кряхтением встал, подошел к столу. Его передернуло от вида огрызков.
– Кладовая? – спросил он, морща нос.
– Ага! – кивнул я, бросив в рот обломок сухаря. – Сказочно! Вот теперь там и впрямь шаром покати! Здесь жратвы на недельку хватит! Ну, как говорят у меня на родине: берите, что на вас смотрит! Э-э, нет, вот это не надо – это рыбий глаз. Как он сюда затесался? – Я подцепил рыбий глаз и щелчком отправил в окно. – Угощайтесь, короче!
Франног с кислой миной плюхнулся на рундук и подул на обожженную ладонь.
– Мне кажется, сейчас я не голоден, – промямлил он. – И голова кружится. Ты ешь, ешь, сынок. Я… возможно, потом… Ну а пока… Думаю, я готов выслушать твои новости. Так что же ты узнал?
Я доел сухарь и отпил из кружки воды.
– Много чего… И даже такого, чего мне и знать не хотелось. Но главная новость – вот она: ваша обожаемая малышка, сюсю-мусю, которой вы обсиканные пеленки стирали, ну и так далее – определенно не отбросила копыта.
Глава восьмая (подозрительная)
Я играю в сыскаря, хотя лучше бы дернул вискаря [10]
10
Стихи – не моя парафия. Но виски я бы выпил.
Франног растерянно моргнул:
– То есть…
– То есть она на галере меркхаров! Отправилась с ними за компанию, передавала вам привет!
– Постой! Выходит, ты не нашел ее тела?
– Нет.
– Ик! А… а как же…
– Ее брат?
– Ну да!
Я покачал головой:
– Не знаю. Не знаю, что
– То есть как это «не знаю»? – Мудрец даже вскочил. – Он же обещал ее… Он же знал, что меркхары не берут выкупа, что они глумятся над захваченными пленниками или продают их в рабство! Ах он малодушный мелкий косоглазый мерзавец! Он же обещал!
– В том-то и дело, что обещал… – Мне вдруг расхотелось есть, я оперся о дверной косяк и сложил руки на груди. – Тела Нэйты я не нашел. Рика тоже нет. В ее покоях только Мамаша Тэль. Уреш! Я знаю, какая судьба ожидает Нэйту… но… Ахарр! Наверное, это хорошо, что она жива, верно, Франног?
В моей душе шевелилось нечто похожее на сочувствие к похищенной девице. Такое… вялое, подобное испытывает зритель говорящего ящика, когда слышит, что где-то там шмякнулась самоходная воздушная колесница и столько-то пассажиров погибло. Ну, да, им кранты, а мы живы. Наверное, потому мы и смотрим трагические новости – они лишний раз напоминают нам, что мы-то еще вполне активны, что День Сурка – работа-дом-работа, продолжается.
Мудрец взволнованно заходил по камбузу. Его подштанники из горчично-желтого шелка, натянутые до самого пупа, были в румяных винных пятнах. Сам пупок не был виден, его прикрывала густая белая шерсть, местами розовая от вина.
– Проклятие Тайного Бога на весь этот Меркхар! Проклятие Ахарра на всю эту галеру! Это она ее увезла! И Рика она увезла! Он станет рабом, а Нэйти… Ох! Ее продадут какому-нибудь обрюзгшему эмиру! Знаешь, меркхары устраивают торги, когда у них набирается достаточное количество женщин… Туда съезжаются покупатели из деспотий Востока…
– Наслышан. – Я прихлебнул из кружки. – Но у пиратских капитанов тоже есть гаремы. Так что, возможно, никуда она с Меркхара не денется. Будет услаждать какого-то местного борова. Или хряка. Или их обоих… Или даже нашу дамочку с пиратской галеры. Кто ее знает, может, эта чертова капитанша с Меркхара, она по бабам ходок… прямо как я.
Франног дернул себя за бороду.
– Ах ты черт! Ну да, ну да… Может и остаться на острове. И там ее развратят! Ах какой ужас, какой ужас! Что же делать? Что же делать? А еще ее могут принести в жертву местному божеству. Великий Шахнар, ну за что? Такую молодую, красивую…
Опять двадцать пять! Я издал тихий рык.
Мудрец все понял без слов. Горбясь, он отступил к окошку и тоскливо уставился в темноту.
– Здесь нечистое дело, Франног, – проронил я после недолгого раздумья. На свою беду проронил – вот промолчи, не запустилась бы цепочка событий, которая…
В общем, ребята, вы поняли, да? Я ляпнул не подумав и стронул камешек с вершины небесной горушки (Небесная Гора Судьбы, или как там ее). Ну а он, как водится, покатился вниз, увлекая другие камни, пока обвал не погреб под собой и Фалгонар с принцем Тендалом, и Меркхар, и даже меня, и хитрожопого Рика, и несчастного Франнога, и едва не захватил весь мир. Нет, все завершилось не так трагично, но… э-э-э… хм-м… Ладно, смотрите дальше – вижу, вас набилось в камбуз еще больше, чем вчера – и это хорошо. А пословица «много народу – мало кислороду» не про вас, поскольку вы бесплатные созерцатели… Э-э, бесплотные, бесплотные, я имел в виду.