Пропавший город
Шрифт:
Сюда приближались люди из бокового хода. Женщина велела свету погаснуть, тот и послушался. А дальше наблюдали из темноты, как явились мужчины с кирками да лопатами.
– Ну что, Остап, готовы мечи?
– Что успел, то сделал, - ответил точильщик.
– Ладно, давай, что есть. Легионеры окружают нас, поэтому будет бой.
Тут учительница увидела, как притащили связанного воина.
– Что делать с ним?
– спросил точильщик.
– Говорит, что свой. Обрядился просто воином.
– Наговорить многое можно...
– продолжая своё дело, буркнул точильщик.
– Вы дурни, если вас окружат, вы не выстоите, - ответил связанный. Голос его показался Августине знакомым, и она насторожилась.
– Болтает много...
– сказал кто-то.
– Заткните ему рот!
Но в следующее мгновение связанный кувыркнулся и оказался на ногах. В руках у него был меч.
– Я не хочу вам навредить. Коны Рода не позволяют поднимать руку на свой народ, - сказал уже развязанный, в котором Августина узнала Панка. Она протёрла глаза, думая, что у неё уже начались галлюцинации, но это был он.
– Ишь, как балакает!
– сказал какой-то мужик.
– Мы тя порешим!
– Пойдёте против совести?
– Гляди, разве он знает, что это такое? У ромейцев нет совести.
– Я русич!
– спокойно сказал пришелец из будущего.
– Предлагаю вам свою помощь. Взамен вы меня будете слушать безоговорочно, - меж тем продолжил Панк.
– Вы жить хотите? Или прямо в этом бою и поляжете все. И семьи свои не защитите.
Мужчины переглянулись.
– А ты нам нож в спину всадишь?
– хмыкнул кто-то.
Но Панк не ответил, а задал свой вопрос:
– Какова цель вашего восстания?
– Свергнуть гнёт.
– Одного города будет мало. Нужно, чтобы весь народ встал с колен!
– на этот раз Панк пояснял.
– Мы всё рассчитали. Нужно лишь убить императора. Он как раз здесь.
– Значит, ваша цель - император?
– уточнил красноволосый.
Мужики переглянулись и кивнули.
– Тогда клянусь Родом, что убью императора. Взамен вы мне даёте свою клятву верности и слушаетесь безоговорочно!
Августина не ошиблась в своей первой оценке этого молодого человека. Это был лидер. За таким пойдут люди.
На удивление, все присутствующие мужики встали на одно колено и склонили головы.
– Клянёмся тебе в верности, Батька!
– хором выдали они.
Женщина же лихорадочно соображала, что же делать ей. Выйти к нему? Он наверняка узнает её. Но сейчас, только-только он приступил к своей должности, если можно так сказать. Не к месту будет её появление, да и обременительно. Женщинам на войне не место. Поэтому она осталась ждать развития событий.
Панк же собрал всех и ушёл ходами куда-то.
Есть женщине хотелось всё больше. В конце-концов голодный желудок выдал присутствие посторонних, правда, в то время уже никого поблизости никого не осталось.
Снаружи шёл бой. Не на жизнь, а на смерть. Женщине, жившей в двадцать первом столетии и знающей о войне из фильмов, сводке новостей и исторических книг, доносившиеся звуки казались чем-то ужасающе близким, веющим смертью. Даже в храме не было так страшно, как сейчас.
А потом наступила тишина. Давящая на внутренности. Пострадавшая жрица сидела в уголке, покачиваясь из стороны в сторону. Сейчас учительнице хотелось встряхнуть её и сказать, чтоб перестала себя жалеть. Не до того просто.
– Вставай!
– велела она жёстко.
– Ты жрица, а значит, должна уметь оказывать первую помощь. Идём!
Она грубо схватила девушку за плечо и потащила в ту сторону, где ещё недавно доносились звуки сражения.
Открывшееся зрелище было ужасным. И хоть женщина до того видела побоище в храме, сейчас её всё же стошнило. И запах мерзкий... Отрубленные конечности, головы, кровь... Она никогда не понимала тех людей, что смотрят по телевизору ужасы с кровищей и чем-то подобным. Не понимала и древних римлян - любителей зрелищ.
Увидела она и Панка, стоящего на одном колене со снятым с головы шлемом, с мечом, с которого капала кровь. Сомнения в том, что он убил впервые, отпали. Да и человек будущего, не военный, редко когда убивает.
Августина, поборов отвращение, пошла вперёд. Сняла с себя накидку, что прикрывала волосы, пересекла неприятно чавкающую жижу, то и дело спотыкаясь, сосредоточившись лишь на этом парне. Сейчас он ей казался потерянным ребёнком.
Она накинула ему на голову свою накидку, словно отсекая от кровавого месива.
– Всё уже позади, - ласково сказала она.
Взгляд парня прояснился. Встретился с её взглядом. Сглотнул.
– Где она?
– и хоть он не уточнял кто, Августине почему-то подумалась та улыбающаяся девушка с экскурсии.
– Не знаю, - пожала учительница плечами. Самой сделалось стыдно. Она бросила свою группу.
– Окажи помощь раненым!
– это был приказ.
– У меня девушка изнасилованная, - зачем-то сказала Августина.
В глазах Панка промелькнуло беспокойство, он повернулся, а потом, облегчённый вздох вырвался из груди.
– Я прикажу позаботиться, - молвил он. Кому только? Здесь все были мертвы.
Но вскоре послышался цокот копыт. На ходу спрыгивали мужчины в окровавленных сорочках.
– Я нашёл вам добровольцев, как перевяжут всех, позаботьтесь о них, - велел Панк.
– Нашли её?
– Нет, - ответил один из здоровяков.
– В храме были?
– спросил Батька.
– Да. Матушка говорит, что отпустила её на все четыре стороны.
Панк злился. Об этом свидетельствовали заходившие желваки на щеках.