Пропавший город
Шрифт:
– Молчун?
– позвала тихо-тихо, чтобы не расслышали впереди идущие. Заодно решив удостовериться, что он меня слышит.
Он слегка сжал мою руку.
– Давай улизнём потихоньку, а?
– полная надежды озвучила своё предложение.
Путешествовать с ним было бы спокойнее. Верить в то, что он так же, как другие хочет воспользоваться мною, просто избрав другую тактику, не хотелось.
Но он лишь приобнял меня, а потом и вовсе взял да посадил себе на спину, задрав мне юбку, чтобы обхватить мои ноги.
Не услышал? Читает по губам? А здесь темно... Воспринял моё обращение, как жалобу
Мда...
Смириться? Положиться на судьбу? Но я не верила в неё, считая, что мы сами её творим. В прошлый раз мне повезло, мои предки меня защитили. Что же теперь? Я воззвала их в своих мыслях. И ощутила, что не одна. В меня словно влили спокойствие. Стало не то, чтобы всё равно, но появилась уверенность, что в обиду меня не дадут. Это хорошо. Может, другие помогут? Или тот же Молчун?
Ну, тогда ладно. Доверюсь им. Род мой точно за меня.
Но воспринимать всё как приключение не получалось.
Шли мы часа два, как мне показалось. А потом внезапно туннель стал выходить на поверхность. Это ощущалось по притоку свежего воздуха, а потом и светлом пятне в конце туннеля.
Мы вышли наружу. Проход был отгорожен кустарником и какими-то развалинами. И оказались мы на улице. Неподалёку был храм, но другой, отличающийся своим фасадом. Он был квадратным, и вообще выглядел небольшим. Снаружи ничем не примечательным. Пара деревьев на территории, и голый мрамор. Кстати, если предыдущий храм мне показался обычным, то этот вообще ни в какое сравнение не шёл. Напоминал современный новодел. Тоненькие невысокие колонны. И хоть деталей я не видела, но само здание разглядела. Странно, неужели зрение возвращается? Я попыталась разглядеть находившихся рядом людей, но кроме силуэтов и цвета волос ничего видно не было. Баян был тёмным. Перед моим лицом маячило тоже тёмное пятно, а неподалёку был кто-то с рыжими волосами. Наверное, Шумило. Правда, этот кто-то был в белом одеянии. Странно.
А ещё увидела кого-то в золотистом.
– Пришли? Хорошо, - сказал Рыжий. И голос принадлежал не Шумило. Тогда где этот лиходей?
Нас провели к двери в неприступной стене, потом какими-то коридорами, а затем вновь туннелями под землёй, пока мы не вышли в огромное крытое помещение.
Это напоминало какой-то концертный зал. Вот правда, сцена имелась, много народу сидело на скамьях. Вот тебе и взбунтовавшийся город. И, увидев нас на сцене, весь этот люд стал скандировать. Что уж они кричали, разобрать я не могла.
А к моим уже успокоившимся нервам добавился страх перед сценой.
Пришлось закрыть глаза, досчитать до десяти, чтобы успокоиться. Я едва стояла на ногах. И пусть до сцены меня нёс Молчун, нижние конечности дрожали.
Когда зрители утихомирились, заиграли струны. Моя песня. И хоть на репетиции она должна быть последней, изюминкой выступления, Молчун почему-то заиграл именно её. Прерываться было нельзя, поэтому я запела. Вот только вместо моего обычного голоса вырвался хриплый, почти что мужской бас. Это меня напугало ещё больше. Да что ж такое? Или Предки так восприняли мою просьбу провалиться на этом выступлении?
Потом струны замолчали и появился барабанный бой. Значит, Шумило явился. И где он пропадал? Ох, не нравилось мне это.
Да и два недобрых взгляда сверлили мою спину. Но я ведь попадала, спела без единой ошибки. Вот только, как номер завершился и нам дали пару минут на отдых, меня чуть ли не за шкирку схватил Шумило, пока Баян извинялся перед публикой.
– Ты что творишь, гадина?
– Я?
– вот только голос был не мой вовсе.
– Ты!
– он меня схватил за шею и начал душить.
Раздался хруст костей. Тиски на шее разомкнулись.
А потом меня куда-то потянули. Я не сопротивлялась, просто быстро перебирала ногами, стараясь поспеть за моим спасителем. Да-да, именно спасителем, я просто знала это, ведь когда прикоснулись его пальцы к моей руке и потащили, вместо страха я почувствовала облегчение. А кости, видно, не мои трещали.
И я старалась не думать, убил он Шумило или нет.
– Сиди тут и не высовывайся!
– шепнул мне на ухо, обдав горячим дыханием. Поцеловал меня мимолётно в губы и ушёл.
Алекс... я хотела закричать, чтобы не бросал меня. Не хотела больше разлучаться с ним. Но голос не слушался.
И только потом пришла в себя и поняла, что кричать нельзя. Ещё не хватает, чтобы меня нашли. Что тогда со мной будет, я не хотела даже думать.
А ещё я переживала за Молчуна. Ведь если найдут мёртвым Шумило, подумают на него. Только бы обошлось всё. Шею саднило, я то и дело поглаживала её, стараясь унять ноющее ощущение.
Странно, но зрение начало возвращаться, ворвавшись гаммой красок в моё сознание. Предметы стали обретать форму. Где это я?
Комнатка была небольшой, с окошком в стене и дверью. Точнее дверным проёмом, за которым была статуя, словно перегораживающая дорогу.
– Теперь вас ждёт баллада о Великане...
– вещал голос Баяна.
Я замерла и старалась не дышать. Ведь если я его слышу, что ему стоит услышать меня?
Зазвучали струны... Молчун. Возможно, он и не уходил со сцены, ведь в этой балладе нужны были лишь гусли и голос солиста. Тогда есть шанс, что Шумило и меня пока не хватились.
Глава 9
Отыграв номер, музыканты взяли перерыв на пару минут. Какая же отборная ругань стояла неподалёку. Это Баян недвусмысленно выражался относительно нашего с Шумило исчезновения. В помещении, где я находилась, слышимость была отличной, будто разговаривают непосредственно со мною.
Зрение наладилось, и я разглядывала публику сквозь щели. Она была разношёрстной, как военные, так и люди в белых тогах. Один из зрителей отличался от остальных тем, что на голове у него был золотой лавровый венок. Неужели император? Но что он здесь забыл? Помнится, Алекс говорил, что повелитель почтил своим присутствием этот город, и его цель - уничтожить императора. Значит, муженёк здесь именно за этим? В каком облачении он на этот раз? Затерялся среди военных? Но разглядеть в зрителях кого-то знакомого я не смогла. Чёткости пока не хватало. Вот с помощью моей камеры и её зума можно было б. Эх, жаль, что нельзя снимать и носить с собой фотокамеру. Надеюсь, я её заберу с собой.