Пророк поневоле

Шахтаров Дмитрий Степанович

– Ты будешь сотник наемников немецких?

– Да.

– Собирайся. Тебя призывает князь наш, Констянтин Дмитриевич.

– Может дашь время приготовить отдарки?

– Это можно.

Через час я, сопровождаемый десятком Нестора, верхом на Рибо, выдвинулся в сторону Псковского Кремля или Крома, как говорят здесь. Ждан остался на подворье, болтливый язык был мне не нужен.

– Прости, дружище. Тебе развлечение, а мне голову на плечах сохранить хочется.

С одеждой я не стал заморачиваться и поехал

в обычном прикиде генуэзца.

Могучий Кремль стоял на месте слияния двух рек. Минимальная толщина стен превышала два с лишним метра. В окружении стен приютилась деревянная церковь, на кресты которой, я , к изумлению десятника , истово перекрестился.

Я уже знал, что псковской князь сын того самого Дмитрия Донского, но не ожидал, что тот так молод. На вид ему было не более двадцати лет.

Я не имел ни малейшего понятия о церемониях подобных встреч, поэтому отбив шаг, подошел к князю с рапортом:

– Милорд, капитан бандерии Олег сын Михайлов, прозвищем Одинец по твоему приказу прибыл, - и отдал честь.

Это было для князя неожиданностью. Похоже, он уже знал от десятника, что я православный и это несколько напрягало ситуацию.

– Так ты рус?

– Так точно!
– рявкнул я, изображая бравого вояку.

– И откуда вы идете?

– Из самой Генуи.

– Так вы из «черной пехоты»? И как ты туда попал?

– Продали, -коротко ответил я. – Сначала в Орду, потом в Кафу.

– И почему ты решил, что понадобишься у нас ?

– Рабы из последнего полона предупредили, что хан Едигей собирается на Русь долги получать.

– Не может быть, ведь только-только договор с ним заключали.

– Летом года сего двинет окаянный амир Орду, так люди говорят.

– Что еще знаешь про то?

– Ничего. А немцы вояки хорошие и за хорошие деньги костьми лягут, где прикажут. Опять же отряды пехоты поражений почти не знали.

– Пойдем глянем, кого ты привел.

Мы вышли во двор.

– Становись, - проревел Нестор.
– Смирно! Равнение вправо!

Он подошел ко мне с докладом:

– Господин капитан. Первое копье бандерии к смотру построено. Командир копья десятник Нестор.

– Вольно.

Четкость и слаженность движений ошеломили псковитян. Я посмеивался про себя, зная как любят вояки подобные вычучивания.

Князь прошел мимо строя.

– И много их у тебя?

– Тридцать пять арбалетчиков и лучников и сорок пикинеров. Щитоносцев наймем здесь. Есть пяток аркебузиров, но аркебузой владеют почти все пехотинцы из Генуи.

– Неужто и огненный бой знаете?

– Нашими бомбардами разгромлен отряд герцога миланского. По пути по морю два судна пиратов потоплено и два взято в полон.

– Лихо. И куда это вы направляетесь?

– К брату твоему великому князю московскому.

– Как думаешь, пригодятся великому князю такие витязи?
–

обратился князь к сопровождавшему его кряжистому воеводе.

– Ну, если все такие, то будут к месту. Мнится мне, что в этом десятке все рожи русские.

– Истинно так, - подтвердил я.
– Лишь пятнадцать человек из славян уцелели после года сражений.

– А остальные стало быть схизматики?

– Католики и протестанты.

– Надеюсь попов богопротивных не привез?

– Попы кондотты не подписали, - пошутил я, но местные приняли шутку всерьез.

– Еретики есть еретики, все им мало. А удержит ли отряд кованую конницу?

– Если дадут десяток тюфяков, да под страсбурский порох, то удержит.

– Видел я черную пехоту в битве, крепкие воины, а швицеры-пикинеры просто смерть, -отозвался воевода.

– Ну что же, так тому и быть. Коли православные еретиками командуют, то пусть и послужат на пользу государству московскому. Завтра зайдешь за грамотой. А это что за воз?

– Мальвазия. Подарок герцога генуэзского, - схитрил я.

– То добро. Когда думаешь трогаться в путь?

– Через два дня. Хотелось бы отряд для сопровождения, мало ли что.

– Тимофей, дай им людей потолковее.

Великий Новгород встретил нас густым туманом. С размещением людей особых трудностей не было. Оказывается, наместником сюда по договоренности направлялся тот самый Константин, восьмой сын Донского. Таким образом Новгород отходил под опеку Москвы.

Меня же интересовал один вопрос, как успеть на Печору до середины июля, время поджимало. Бандерию сможет представить и Бернгард, опыт у него большой.

Я думал, что церковная верхушка уже давно поставила в известность руководство Московии о готовящемся набеге Едигея. Тем более проблематичным становилось мое пребывание на Руси. Конечно за прошедшее время внешность моя изменилась крепко. Два шрама на лице, острая бородка в европейском стиле , мушкетерские усы заметно изменили лицо. Однако , стоит только высунуться в Москве в качестве капитана пехоты, то монастырских подвалов не миновать - ведь я шел под своим именем.

Ждан упорхнул к своей ненаглядной и пропадал второй день - похоже Пенелопа дождалась. Я инструктировал Бернгарда. До того я собрал бандерию для прощального слова.

– Камрады! Сегодня я прощаюсь с вами. Я выполнил свое обещание и привел вас на Русь. Дальше вас поведут люди московского герцога. Все, что положено по кондотте, будет выплачено казначеем сегодня. После двух лет плена все русичи могут выбрать дальнейший путь - или идти по домам, или сражаться под знаменами великого князя. Я вам боле не командир. Вы переходите в подчинение полусотника Харитона, прозвищем Вепрь. Все прочие дела будет решать сержант Бернгард Меер.

Мы сидели с Меером в харчевне.