Прорыв
Шрифт:
Такой исход операции он тоже допускал, кстати, и уже готов был поискать счастья на новом месте, но знал он и о привычке Пасечника многократно подстраховываться. И очень возможно, что тот же Серых или кто-то другой получил какие-нибудь особые распоряжения относительно судьбы Анатолия, когда неудача того станет очевидна. Поэтому даже на своих чёрных эсбэшников он не мог полагаться до конца. На кого он действительно рассчитывал, так это на «уродов», лично ему подчинённых, но серьёзной военной силой не являющихся. Так, банда живодёров, не больше.
Циммер укатил организовывать действия подчинённых. Его задача усложнялась тем, что опасаться следовало не только прорыва преследуемого внутрь города, туда, где
Более того, Ерёменко казалось, что к основной цели их похода Циммерман относится без должного пиетета. Контейнеры, документы… Гораздо больше его волновали угрозы реальные, военные. А втолковать ему всё, что знал сам, Ерёменко не мог — закрытая информация. В результате вышло так, что патрулированием периметра занимались преимущественно «уроды», а спецназ Циммермана выстроился заслоном с тыла, ожидая нападения. Но если пророчества бывшего офицера спецназа были верны, то Ерёменко сам бы предпочел иметь его бойцов между собой и бандитами из того же «Джамаата» Умара Арсанкаева.
Не выдержав ожидания, он сунулся в тесное нутро КШМ и спросил у сидящих там двух бойцов в чёрной форме:
— Ну, что слышно?
— По перехвату ничего интересного, — сказал один из них, худой, в очках в чёрной пластиковой оправе. — Банды иногда на обмене, есть засовский перехват, скорее всего, те, что в городе сидят, общаются. По нашим задачам ничего не слышно, от Циммермана дежурный поток информации. Ничего особого.
Ответ был вполне исчерпывающим, даже спросить дополнительно было не о чем. Ерёменко выбрался наружу, достал сигареты из разгрузки, закурил. Лёгкий ветерок понёс табачный дым в сторону опустевшего города, раскинувшегося за многочисленными рядами сетки и колючей проволоки. Даже отсюда были видны иногда появляющиеся в промежутках между домами блуждающие без ясной цели мертвяки. Серость, мрак, запустение. Под серым, давящим небом дымы пожаров. Откуда-то совсем издалека доносились звуки ленивой перестрелки.
Едва он пару раз затянулся, как из машины, в овальную небольшую дверь, раскрытую настежь, высунулся радист в очках.
— Анатолий Александрович, есть информация от Циммера.
— Докладывай! — чуть не подскочил Ерёменко.
— Разведдозор от хлебозавода доложил — обнаружили следы съезда транспорта в лес. Начали прочёсывать местность.
Ерёменко глубоко вздохнул, вытер неожиданно покрывшийся ледяной испариной лоб. Затем подумал, обращаясь неизвестно к кому: «Сделай так, чтобы это были они!» Затем повернулся к радисту, сказал:
— Если обнаружат кого-нибудь, пусть пытаются взять пленных. И сразу передадут «уродам», чтобы те вытянули всё, что может быть известно. Понял?
— Так точно, понял, — кивнул очкастый и исчез в бронированном нутре машины.
Сергей Крамцов
27 мая, пятница, ночь
Когда стемнело, мы уже были готовы к выходу. Я в последний раз перепроверил всё, что нёс на себе и с собой. Взяли автоматы под глушитель, к ним магазины с разными патронами и новенькие «Грачи». Пусть они не бесшумные, но помощнее, чем ПБ [58] . Каждый взял по восемь гранат. Из броников вытащили все пластины, оставив лишь противоосколочную оболочку, способную остановить разве что пулю ПМ метров с десяти, зато веса теперь в них меньше двух килограммов.
58
Бесшумный пистолет, разработан
Васька подготовил пять штук запалов для растяжек, больше не успел. В тоннельной темноте и тесноте, да ещё и против не людей, а возможной нежити, удачно размещённая «фенька» может много дел натворить. Если будет, конечно, к чему её примотать.
А я занимался изготовлением специальных «тоннельных подрывных комплектов», состоящих из килограммового брикета пластита на пятиметровом отрезке детонационного шнура, соединённого другим концом с ещё одним, уже двухметровым отрезком, с «буровой» тротиловой шашкой на конце. В месте же соединения шнуров был закреплен МУВ, взрыватель накольного типа, ненадёжное в процессе установки и коварное изделие, снятое уже с вооружения — слишком чувствительным оказалось. А нам как раз того и надо при данных обстоятельствах, и очевидный минус превратился в не менее очевидный плюс. Предохранительная чека из этого взрывателя выдергивается на диво легко, а пластинки-замедлителя в нём нет. Мгновенное срабатывание гарантировано.
Ещё у нас было по «монке» на рыло, которые я почитал нашим «оружием возмездия», вроде атомной бомбы. В тоннелях их применение могло гарантированно метров на пятьдесят — шестьдесят расчистить нам путь путём распыления противников в мелкий винегрет.
Проверились, посидели над разрисованной до каждого шага схемой, которую нам удалось составить по наблюдениям. Ещё раз обсудили все пункты нашего, проведённого красным цветом, маршрута. Как ни старайся, но умней нам ничего не придумать. Всю нормальную тактику бродячие мертвяки портят — ни прокрасться, ни засесть тихонько где-то. Везде шуметь и стрелять заставят, твари паскудные. А любое бесшумное оружие на самом деле «условно-бесшумное», автомат с ПБС слышно на двести метров на открытой местности, рама затворная лязгает, от этого никуда не денешься.
— Ну что, готовы? — спросил нас Санёк, высунувшись из механского люка.
Он всё с чем-то возился в машине, и у меня было такое мнение, что делает он всё это с некой ритуальной целью, вроде как опасаясь правила: «Ты со мной не возишься, так я на хрен сломаюсь в самый неподходящий момент». Потому что я ума приложить не мог, что можно делать сейчас в моторном отделении бэтээра, разве что от комаров прятаться, которых в этих местах было невероятно много. Да ещё такие крупные и злые, что после них никакие мертвяки вроде уже не страшны. Хорошо, что у нас ещё из магазинных запасов панамы с накомарниками были, иначе сожрали бы.
— Готовы, — кивнул я. — Всё, по местам.
Николай втиснулся в командирский люк и устроился на подвесном сиденье стрелка. Не удержавшись, я снова спросил у него:
— Коля, ты с этой бандурой точно общаться умеешь?
— Старшой, ты задолбал уже, — откровенно ответил он. — В двадцатый раз спрашиваешь.
— Ну мало ли! — отмазался я. — Мне так спокойней.
Николай покрутил рукоятки наводки пулемётов, огляделся.
Стрёмновато всё же вот так, с незнакомым бойцом начинать, но… имеет право, доказал.
Мы с Сергеичем сразу разложили четыре «Мухи», устроив их на сиденьях десанта. Рисково, конечно, но другого варианта нет, под рукой должны быть. Главный недостаток БТР-60 — только верхние люки, быстро через них не выскочишь при всём старании, а уж под обстрелом… Вот Васька на командирское место в машину залез, чтобы при десантировании в отдельную калитку выпрыгивать.
— Вперёд!
Бронетранспортёр взрыкнул дизелем, подсвистывая, и рванул с места, мягко закачавшись на неровностях, из выхлопных труб вылетели клубы вонючего дыма. Мы стояли, высунувшись в люки, глядя вперёд, на тёмные силуэты домов, с горящими кое-где огоньками. По ним сразу можно было определить, где засели бандиты.