Прорывая мрак времён
Шрифт:
Возле кровати повело… и звуки истончились.
Глава 26
Преломляя солнечный свет, индиговое небо тяжёлым покрывалом лежит на краю каменистой равнины. Лучи, с трудом просачиваясь сквозь монолитное полотно, разгоняют сумрак. Вокруг стена из остроконечных деревьев: неестественно вытянутых и прямых. Искажённая реальность, будто вышедшая из-под кисти Сальвадора Дали. Широкое поле… Из земли, будто головы великанов, выпирают серые валуны. В центре высится массивное дерево. Пронизывая почву извиваются корни — вздыбливаются гигантскими волнами. Ствол спиралевидный, перекрученный, слово кто-то невиданной
Поле, как тёмный подвал, кишащий крысами — движется, будто живой. Маахисы, цверги, дварфы [22] , альвы, ламии, оборотни… кровавое месиво изувеченных тел. Душераздирающие крики, стоны, хрипы и гортанный клокот — шквал звуков повис в воздухе.
В гуще сражения отряд маахисов отчаянно размахивает мечами, обрушивая град ударов на противников: коротконогих, с босыми широкими ступнями, узкими плечами и ручищами до колен. Кисти, с наковальню. Злобные морды — пасти от уха до уха. Выпирают кривые зубы.
22
Дварфы — сильная и могучая раса гномов.
Коренастые дварфы орудуют огромными секирами с невиданной прытью. Тёмно-коричневые волосы всколочены. Из-под мохнатых бровей искрятся сапфировые глаза. Движения лёгкие и размеренные. При каждом взмахе грозным оружием от тел нечисти, кровавыми сгустками отлетают куски плоти. Дварфы, словно разделывают туши.
Цверги маленькие, худые, с узловатыми руками и ногами, согнутыми в суставах. Клыкастые морды искажёны гневом. Лысые черепа сверкают синевой. На вытянутых ушах металлические клёпки-серьги.
Глаза альвов, как солнечные вспышки, горят на непроницаемых лицах. Чёрные волосы уложены плетением жгутиков в тугие прически на затылке. Оберукие воины, ловко расправляются с противниками. У каждого по пистолету. Выстрел — и ламия рассыпается в прах. Выстрел — цверг падаёт замертво. Удар зауженным мечом с изогнутым лезвием — и враги валятся, рассечённые на части.
Груда содрогающихся в предсмертных конвульсиях тел, обездвиженных и искромсанных. Крики, хрипы и стоны… Подвывание оборотней, скулёж…
От рева невиданных саблезубых гигантов холодеет кровь. Из распахнутых пастей стекают слюни. Маленькие жёлтые глаза пылают ненавистью и жаждой убийства. Мощные человеческие тела словно высечены из мрамора, с чётко выступающими тугими жилами, натягивающими синевато-белую кожу.
Угольно-серый зверь прыгает на монстра — сталкивается с непробиваемой грудью точно с каменной глыбой. Хруст костей тонет в гудении, висящем над полем. Оборотень ухает на землю, оборачиваясь мужчиной. Лицо перекошено болью — с уголка рта течёт алая струя. Исполинская трёхпалая лапа со свистом рассекает воздух. Острые, как бритва, когти, чиркнув по человеческой плоти, разрезают — кровь фонтаном брызжет в стороны. Оборотень выгибается, с губ срывается предсмертный вскрик — саблезубое чудовище с лязгом откусывает голову.
По коже пробегают волны страха, выступает холодный пот.
Отступать нельзя!
Катя вынырнула из пугающего сна — перед глазами всё плавает… Приблизилось взволнованное лицо… Варгр… Силилась его прогнать, но снова провалилась в темноту…
Бежит, ловко уворачиваясь от мечей противников. Под ногами хрустит и чавкает — поле усеяно телами, оторванными конечностями, оружием…Звон клинков и крики сливаются в оглушительный гул. Сердце разрывается от боли и ужаса. Биться до последнего! Мчится вперёд. Цель — ламии. В руке альвийский пистолет. Выпускает
Подпрыгивает… кувырок через орущую тварь, размахивающую мечом. Не замедляясь, вскакивает и продолжает бег. Нажимает на курок — осечка. Щелчок — осечка. Отбрасывает оружие и оглядывается. Прорезая воздух, летит клинок. Уворачивается — он вжикает рядом с лицом и уносится дальше. Чуть даёт знать: опасность!
Вновь кувырок. Катя подхватывает с земли кол. Вскакивает и с размаху втыкает в сердце появившемуся словно из-под земли ламии. Он точно натыкается на стену и вспыхивает. Катя уклоняется от горящего тела, бежит вперёд.
Сверху мелькает тень. Небо затмевает гигантская летучая мышь. Жёлтые глаза сверкают. Когтистые крылья, нагоняют воздух, будто лопасти вертолета. Катя отскакивает за валун и прижимается к нему спиной. Дыхание перехватывает, поджилки трясутся. Выглядывает… мутант-ламия планирует в гущу поединка. Ухватив жертву, взмывает с яростным хлопком кожаных крыльев — не выпуская из пасти, летит к гигантскому дереву.
Катя выбегает из укрытия и по ходу поднимает первый попавшийся с земли нож. В ближайшей потасовке ревёт саблезубое чудовище. Разметая в стороны оборотней, скачками движется навстречу. Катя подпрыгивает… пролетает мимо прорезавшей воздух трёхпалой лапы, хватает монстра за шею и запрыгивает ему на спину. Он мотает головой… Катя, соскальзывая, цепляется когтями в его плечо и с размаху вгоняет клинок в затылок. Вой монстра сменяется хрипом. Конвульсивно дернувшись, чудовище падает мордой вниз, как подкошенное. Катя ловко соскакивает с тела и оглядывается — огромное поле поредело. Остались группы с отчаянно сражающимися противниками. Груды тел на местах сражения с монстрами, высились словно курганы. Много потерь… но жизнь того стоит.
Шумно выдыхает. Утирает грязь с щеки, откидывает с лица прилипшую прядь, выбившуюся из песочного цвета косы и прыгает… оборачиваясь белым зверем?!..
Как это возможно?!.. Чушь… бред… абсурд… Полукошка в… Оборотень? Гены не поменять… Дара к оборотничеству, причём другим видом не было. Но зверь, однозначно, выглядит, как и сородичи Бъёрна…
Грудь тяжело и мощно вздымается. Пасть в крови. Шерсть, местами алая и слипшаяся, в комках грязи.
Взгляд улавливает в центре побоища знакомую угольную фигура оборотня в зверином обличье. Растерзывает врагов, точно тряпичных кукол, но в движениях читается усталость.
Варгр?.. Он рядом! Помогает?!.. Счастье… удивление… Белый зверь забирается на камень, поднимает морду и взвывает…
Катя распахнула веки и села — озноб сотрясал тело. Дыхание прерывистое, кожа ледяная, в испарине. В голове тяжесть — мысли скачут, как мячи-попрыгунчики.
Смахнув пот со лба, откинулась обратно на подушку. Натянула простынь до подбородка и уставилась в потолок. Шок от приснившегося сменялся радостью — почему это не открылось раньше? Сон перевернул всё, о чём думала. Мозаика сложилась: вот почему ехала по этой дороге — за помощью; свернула к этому городу — к оборотням; и наконец, вот почему тянет к Варгру — он будет биться плечом к плечу! Тело налилось жаром… от смущения и едкого стыда… Видения, посещавшие до этого, немного дополняли картинку сна. Тандем с оборотнем… платить нужно за всё, и у каждого своя цена. Да, возможно, Варгр не ошибся: желать — не значит любить. От такого легче и в то же время тяжёлей. Бъёрн младший — первый мужчина, зацепивший чувственные струнки души, сумевший вызвать яркое обжигающее ощущение обратное ненависти. Счастье растворилось в горькой правде.