Прощайте, сожаления!
Шрифт:
– Какой ужас!
– заговорила она взволнованно.
– Такое чувство, что мы все под колпаком у спецслужб и тридцать седьмой год повторяется!
– Я думаю, он сказал, что знает нас, только для того, чтобы произвести впечатление, - отозвался Каморин, вполоборота разглядывая Татьяну.
– Не такие уж мы знаменитые...
– Да уж вас-то он знает, конечно, если занимается делами Чермных. Вы же ведущий журналист в "Ордатовских новостях"!
– Нет, там есть помоложе и побойчее...
Когда они спустились в вестибюль, их жестом позвала к себе красавица-блондинка. Она стояла с мобильником в руке, вслушиваясь в голос телефонного собеседника.
– Идите на второй этаж, в комнату номер двести пятнадцать, - дрогнувшим голосом сказала
– Там производственно-технический отдел ЗАО "Кредо". Едва ли он заинтересует полицию. Чермных обещал туда подойти.
Каморин и Татьяна молча развернулись, поднялись на второй этаж и там без труда отыскали ПТО. В большой комнате за одним из четырёх столов одиноко сидел перед дисплеем пожилой мужчина в очках, с остатками рыжеватых волос на темени.
– Сергей Борисович скоро будет, а вы пока присаживайтесь, - сказал он вошедшим.
Через пять минут пришли еще две молодые журналистки, не знакомые ни Каморину, ни Татьяне. Последним из представителей прессы подошёл Евгений Колоткин из "Ордатовской правды" - импозантный, подтянутый, непринуждённый, похожий на предпринимателя. Все скоро заскучали в ожидании Чермных. Каморин прислушивался к вялой беседе своих коллег. Впрочем, говорили больше две молодые подружки, Елена Белгова и Инна Веремеева, представлявшие местные редакции больших общероссийских изданий, а Колоткин лишь изредка вставлял реплики и внимательно поглядывал на Каморина и Татьяну, кажется, что-то соображая на их счёт.
– Просто кошмар!
– воскликнула писаная красавица Елена, встряхнув каштановой чёлкой и надув губки.
– Маски-шоу в бизнес-центре! И ещё говорят о поддержке бизнеса!
– Подобное было и на пивоваренном заводе, - тихо заметила Инна, девушка на вид чуть помоложе и попроще подружки, но тоже очень привлекательная, с задумчивым взглядом карих глаз.
– Там директор кричал, что это попытка рейдерского захвата. Мы ничего об этом не напечатали. Редактор сказал, что это дело правоохранительных органов, что нужно дождаться официальных результатов расследования...
– А правоохранители уже на месте!
– хмыкнул Колоткин.
– Ясно, что и на этот раз мы ничего об этом публиковать не будем, хотя бы Чермных озолотил нас!
– за всех сделала очевидный вывод Елена.
– Непонятно только: зачем вообще нас позвали сюда? Для острастки омоновцев, что ли?
– Не очень-то они нас стесняются!
– снова хмыкнул Колоткин.
Каморин подумал о том, что обращение в подобных случаях к журналистам - это заведомо безнадёжная попытка ухватиться за соломинку. Однако он не сказал этого, зная о том, что притихший за своим столом начальник ПТО Агошков не преминет передать Чермных высказывания журналюг. Судя по скорбному виду, с каким Агошков поглядывал на гостей, они ему не очень нравились.
– Неужели предпринимателям ничего доказать нельзя?
– как бы впервые удивилась этой мысли Елена.
– Да уж нельзя, наверно, потому что всё хитро делается, - ответила Инна.
– И непонятно, кому доказывать. Ведь это должны быть тоже правоохранители, только какие-то другие, честные...
– Делается всё не так уж хитро, по схеме довольно простой, но очень надёжной, - возразил Колоткин.
– В каждом бизнесе всегда найдутся какие-то нарушения, и не много фантазии нужно для того, чтобы раздуть их до серьёзных масштабов. Затем владельцу объясняют, что выбор у него небольшой: либо он дёшево продаст активы кому скажут, либо его замучают проверками, разорят штрафами, а то и посадят.
– И после серии перепродаж активы переходят в собственность родственников или друзей инициаторов "наезда" на предпринимателя!
– радуясь своей догадливости, воскликнула Елена.
– Или они получают на свои зарубежные счета разность между действительной ценой активов и продажной! Я об этом слышала!
– Ну вот видите: это на самом деле совсем не сложно, - спокойно заключил Колоткин.
– Только не надо идеализировать бизнес,
– с неожиданным оттенком личной обиды заявила Инна.
– Во всех СМИ принято умиляться: ах, какие "малыши" смелые и стойкие! Как героически они преодолевают всяческие препоны! А между тем нет эксплутаторов более жестоких, чем мелкие хозяйчики! Они ведут дела вроде бы по-семейному, по-домашнему: по праздникам садятся со своими работниками за один стол, преподносят им небольшие подарочки, но зато и работать заставляют сверхурочно, и отпуска дают коротенькие и без отпускных, и зарплату официально платят минимальную, остальное - в "конверте", и увольняют запросто.
Каморин печально поник головой: в редакции "Ордатовских новостей" всё было именно так, как говорила Инна.
Чермных появился перед журналистами только спустя полчаса, с папкой в руках. Каморина, не видевшего его года два, поразили перемены в его облике: лицо стало одутловатым, тело ещё больше погрузнело, глаза потускнели. Он казался напряжённым, смятённым. При появлении шефа начальник ПТО сразу поднялся и вышел, освободив ему место за своим столом. Тот сначала раскрыл папку с бумагами, подошёл к журналистам, торопливо положил перед каждым несколько листков бумаги, соединённых скрепкой, и затем сел. Помолчав с полминуты для того, наверно, чтобы журналисты бегло рассмотрели предложенные им отсканированные копии документов, он заговорил глуховатым голосом:
– За последние время главное управление внутренних дел по Ордатовской области забросало нас своими предписаниями. Перед вами копии этих удивительных документов. Вы только представьте, сколько усилий нужно от нас для выполнения всех требований правоохранителей! Началось всё с предписания N61/7397, которое направил нам 26 мая 2015 года начальник управления налоговых преступлений ГУВД Блинов, предложив, цитирую, "представить сотруднику УНП ГУВД для ознакомления на месте документы финансово-хозяйственной деятельности: договоры, счета-фактуры, накладные, платёжные документы, одностороние акты сверок, товарно-транспортные накладные и т. д. ЗАО "Кредо" за период с 2011 по 2015 годы". Затем, 5 июня 2015 года, оперуполномоченный отдела по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Крупаченко направил ЗАО "Кредо" телефонограмму с предложением прислать список сотрудников компании, которые отвечали за поступающее сырьё, контроль выполнения строительно-монтажных и отделочных работ и транспортные услуги за 2011-2015 годы. А 13 июля 2015 года заместитель начальника УНП ГУВД Парфёнов предписанием N 61/1178 предложил ЗАО "Кредо" представить, цитирую, "заверенные копии документов за весь период взаимоотношений с ООО "Спецторг" (договоры, счета-фактуры, накладные, платёжные документы, одностороние акты сверок, товарно-транспортные накладные и т. д.), а также список работающих и уволенных сотрудников ЗАО "Кредо" с обязательным указанием дат рождений, мест жительства и паспортных данных за период с 2011 по 2015 годы". Чермных оторвал взгляд от бумаг, с печальной усмешкой посмотрел на журналистов и сказал устало:
– Подумайте, каково переносить такой прессинг? Только прочитав этот перечень требований, уже поневоле тяжело переводишь дух. И ведь это ещё не всё! Вот перед вами датированное 10 сентября постановление исполняющего обязанности начальника управления налоговых преступлений ГУВД Сазонова с длинным названием: "О проведении проверки организации при наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, связанного с нарушениями законодательства Российской Федерации о налогах и сборах". Этим актом предписывается произвести проверку ЗАО "Кредо", включая, цитирую, "осмотр торговых, складских и иных служебных помещений, других мест хранения и использования имущества, изучение и изъятие документов, предметов, отражающих финансовую, хозяйственную, предпринимательскую и торговую деятельность, досмотр транспортных средств". Причём без указания периода, к которому относится изымаемая документация. Что, конечно, странно по отношению к ЗАО "Кредо", существующему аж с 1992 года.