Проснуться среди звезд

Утро наводило тоску. Уныло повисшие тучи, казалось, источали влагу, которая пропитывала все кругом. День обещал быть дождливым — Антор равнодушным взглядом обвел горизонт. Теперь уже все равно… Нервно позёвывая и поеживаясь, он плелся по мокрому бетону космодрома за маячившей впереди спиной капитана, стараясь не ступать в скопившиеся за ночь лужицы ржавой воды. Позади нестройно топали новобранцы — тридцать пять здоровых парней

в одинаковой серой форме. Пока все они были для Антора на одно лицо — молодые щенки, полные жизни и оптимизма… Уже через полгода от этой жизнерадостности не останется и следа — у тех, кто уцелеет. Об этом он тоже подумал равнодушно — сейчас он просто наслаждался покоем, этим сереньким утром на захолустной планете, где не видали корабля крупнее рейсового каботажника… И слыхом не слыхивали ни о каком Лигийском Пакте.

Психологи, специалисты своего дела, знают, что усталость притупляют инстинкт самосохранения, и раз в полгода ты получаешь несколько свободных дней где-нибудь в тылу, на одной из окраинных планет Федерации. Там ты можешь, если захочешь, пить без просыпу, ходить нагишом, сходить с ума или ставить рекорды мужской выносливости — все, что угодно, лишь бы тебе вновь захотелось жить. Ведь без желания жить ты не сможешь быть хорошим солдатом…

…Антор очнулся от сонной одури за миг до того, как капитан повернулся к нему:

— «Вечный»!

Антор изобразил на лице готовность. Тускло блестевший в предрассветном сумраке борт транспортника был уже рядом.

— Пересчитаешь этих… — капитан вяло махнул рукой в сторону новобранцев, — разместишь в свободных каютах и ко мне с докладом…

— Ясно.

Обычная рутина — но сейчас она была чем-то вроде последнего «прости».

…Темный зев люка пахнул остылым железом и еще каким-то неуловимым пряным ароматом, общим для всех кораблей, побороздивших космос. Капитан пропал в тени — его шаги по стальному настилу палубы еще некоторое время были слышны.

— Эй, эй, по одному! — прикрикнул Антор, оглядываясь назад. Загомонившие было салаги поутихли под его взглядом:

— Каждый называет имя и номер серии. Пошли!

— Но ведь проверка уже была?

Антор не удостоил вниманием этот жалкий писк. Его внимание привлек вдруг раздавшийся неподалеку стрекот мотора…

…Дальнейшее было делом секунд — неожиданно вылетевший из-за корпуса юркий вездеходик ярко-желтого цвета круто затормозил возле люка, и перед опешившим рядовым во всей красе предстал инспектор безопасности II ранга — глава местного отделения. Брезгливо оглядев робко жмущихся новобранцев, он остановил взгляд на Анторе:

— Ты! — и утвердительно ткнул в него пальцем, — примешь еще одного… По категории «Д».

— Но…

— Никаких но! — не терпящим возражений тоном изрек инспектор, вытирая платком обширную лысину, оказавшуюся под форменной треуголкой, — это ваша обязанность — исполнение решений суда планеты, на территории каковой вы и находитесь… Давай его сюда! — крикнул он кому-то через плечо. Платок ядовито шипел, испаряя влагу со властного лба. Антор мысленно плюнул и отошел в сторону, пропуская двух верзил в форме полицейского корпуса, ведущих с собой преступника — хлипкого на вид парня в грязно-белом комбинезоне.

— Документы при нем, так что можете сразу ставить на довольствие, ха-ха-ха! — шумно захохотал инспектор и, чем-то весьма довольный, похлопал Антора по плечу:

— Когда будешь в наших краях, сынок, не забудь навестить старого Бэра!

Потом, решив видимо, что и так слишком много внимания уделил столь ничтожной персоне, повернулся к нему спиной и затопал к вездеходу. За ним прошествовали стражи закона, обдав на прощанье запахом дешевого лосьона. Антор угрюмо смотрел им вслед. Категория «Д»… Как же, знакомо… Штрафник без права амнистии — гуманная оттяжка смертной казни, поскольку участие в боевых действиях обязательно. Вздохнув, он вернулся к своим делам:

— Имя?

Парень испуганно поморгал, потом неуверенно улыбнулся:

— Мовай… Мовай Нга, 10-407. Техник-лейтенант… бывший.

Смуглый цвет лица выдавал в нем афроазиата — непонятно, как он затесался в местную общину. Лет восемнадцать — совсем мальчишка… Для пехоты он явно не годился — во все времена в нее брали за физическую силу и выносливость, и настоящее не было исключением, ведь от совершенствования оружие легче не стало…

— Хорошо, жди здесь, — бесцветным тоном произнес Антор, прикрывая глаза. Знакомая боль накатила душной волной, сдавив виски. Стальная переборка леденила спину, перед глазами прыгали разноцветные пятна — скривившись в страдальческой гримасе, он терпеливо пережидал.

«Что с ним?» — чей-то отдаленный голос нарушил равновесие боли. Антор приоткрыл один глаз — столпившиеся новобранцы заслоняли свет. А может, в глазах потемнело… Пересиливая себя, он резко махнул рукой в сторону подъемника:

— Все марш!.. Ч-черт… К лифту, пошли!

Боль прошла так же внезапно, как и началась, только в ушах легким звоном отдавались толчки крови. Глубоко вздохнув, Антор пришел в себя и обнаружил рядом вновь прибывшего штрафника:

— Ты чего… — с натугой произнес Антор, медленно выпрямляясь, — иди…

Подождав еще секунду, тот молча кивнул и пропал во тьме. Первый приступ за две недели — Антор обреченно сгорбился. Все возвращалось. Да и на что он мог надеяться? Зато жив… Хотя порой хочется выть от такой жизни.

Отклеившись, наконец, от переборки, он, пожав плечами, нажал кнопку закрытия люка. До сих пор никто не знает, почему после двух лет службы к нему привязалась эта пакость. Но он может благодарить судьбу хотя бы за то, что задается этим вопросом — другие просто не дожили. И вот он один, последний — достопримечательность, которую можно показывать за деньги, сенс-долгожитель, «Вечный Антор». Звучит неплохо, почти как «Вечный Жид».

…Проснувшийся ветерок, ворвавшись внутрь, взъерошил волосы, обдав утренней свежестью; туман у горизонта начал розоветь — начинался день, которого он уже не увидит. Блеснувший розовый луч заставил Антора прищуриться… Створка люка с щелчком встала на место, наглухо отделив корабль от остального мира. Пыльным светом вспыхнули дежурные лампы, осветив сразу поскучневшую обстановку — постояв немного без всяких мыслей, Антор отвернулся от стены, в которую нелепо уткнулся, и побрел внутрь корабля исполнять свои обязанности.