Прости себе меня
Шрифт:
Мысли о том, что сделал с ней Гордеев, маленьким ураганом пронеслись у неё в голове. Закрутились вихрем, поднимая волосы на затылке и заставляя оттолкнуться от Виктора. Сдвинуться к краю дивана и рваным движением вернуть ткань на место.
Она не могла. Сейчас или уже... даже не понимала. Ясно было одно: Гордеев что-то сломал. Надломил, вынуждая её задыхаться от одной мысли от близости.
И это было несправедливо. По отношению к ней, к Вите, к их отношениям. К тому, что её всё это время никто не торопил. К тому, что её мнение уважали и терпеливо ждали, когда она будет готова. Она ведь никогда и не скрывала
Ссора пошла по накатанной. Виктор, кажется, не хотел ругаться. Но всё пошло не так. Слово за слово, и девушка, забрав свой рюкзачок, покинула его дом. Не позволила ему даже отвезти себя. Но Витя и не настаивал сильно. Одного отказа ему оказалось достаточно.
Даниэла дошла до остановки и, сев в подоспевший автобус, написала ему сообщение. Но он не ответил на него. Следующее он тоже проигнорировал. А сейчас? Сейчас, судя по тому, что на дисплее висела лишь одна галочка, он выключил телефон.
Прекрасно.
И только звонка Гордеева ей не хватало, чтобы назвать этот вечер поистине прекрасным.
Девушка попыталась дозвониться до Вити, но автоответчик расставил всё по своим местам. Он действительно выключил телефон.
Спрятав мобильный в рюкзак, Дани поднялась со своего места. Автобус был почти пуст. Так же пуст, как и её внутреннее состояние. Опустошённость. Именно это она чувствует с тех пор, как Гордеев вновь появился на её горизонте. А ведь Дани уже позволила себе понадеяться, что это человек больше не будет доставлять ей неприятности.
Как же она ошибалась.
Он вернулся и сейчас ломает то, что не доломал несколькими годами ранее.
Дани вышла из общественного транспорта и зашагала по узкой дорожке, что вела к магазину. Устремилась к стеклянным дверям, ощущая холод, скользнувший по шее и икрам ног. Волну мурашек, окатившую плечи и спину. Дискомфорт.
Дани замерла на пороге местного небольшого магазинчика. Кончики пальцев коснулись прохладной дверной ручки. Она оглянулась и всмотрелась в темноту, разрезанную светом от нескольких фонарей. Пропихнула ком, внезапно образовавшийся в горле, и почувствовала лёгкое першение.
Это паранойя. Это стресс, помноженный на три. Это не покидающее её чувство незащищённости.
Возможно, она погорячилась, когда отказала Вите в том, чтобы он её подвёз?
Зачем ей магазин? Она ведь не собиралась ничего покупать. Это просто страх. Он гонит её туда, где безопасно. В последнее время это стало нормой.
Дани отпустила рукоять и, вздохнув, качнула головой. Нужно просто перестать себя накручивать. Отпустить все лишние мысли...
Взглянула в сторону дороги. Триста метров. Не больше. Всего ничего, и она будет дома. Поэтому, набрав полные лёгкие воздуха, она сделала несколько шагов. Они были самыми сложными. Потом легче. Шаг за шагом. Она поправила кожаную куртку на груди и ускорила шаг.
— Тебе направо, — Дани вскрикнула от испуга. Вздрогнула и едва не споткнулась
—Чёрт! — развернулась, оказываясь к Гордееву. Слишком близко. Он буквально дышал ей в затылок, а она это даже не заметила! — Ты ненормальный?! — попятилась, снова натыкаясь пятками на бордюр.
— Направо, Муха, — повторил, слегка наклоняясь. Касаясь тёплым воздухом её лица. Сиплый голос полоснул лезвием по расшатанным нервам.
— Что забыл здесь?! — Даниэле показалось, что она вот-вот упадёт. Ноги подкосятся, и она рухнет прямо перед ним. И ведь ей даже ухватиться не за что. Рядом только он...
— Я же говорил тебе, что есть разговор, — он уже наслаждался теми эмоциями, что горели на дне золотистых глаз. Он готов был ежечасно глотать коктейль из её страха, растерянности и псевдохвабрости... пожалуй, это был самый вкусный напиток за всю его жизнь.
— А я говорила, что мне с тобой не о чем разговаривать. — Отрывая взгляд от его расслабленного лица. Стараясь не заострять внимание на том, что ему всё это кажется забавным. Отвратительно.
— Ты, — парень перехватил её за плечо и рванул на себя. Несильно, но этого хватило, чтобы Дани снова тихо вскрикнула, — ноги в руки и пошла в машину! — прошипел.
Маска веселья исчезла с его лица в одно мгновение. Сейчас она увидела там раздражение и злость. Он напряжённо вглядывался ей в глаза. Словно удерживая. Сажая на невидимую цепь. Слишком короткую.
Дани сморгнула оцепенение. В носу противно защипало, а в глазах постепенно мутнело. Она с трудом сдерживала свой подбородок, не позволяя тому дрожать. Хочешь реветь? Реви дома. Как и раньше.
— Думаешь, тебе это сойдёт с рук? — зубы противно проскрежетали друг о друга.
— Ты всё ещё считаешь себя хозяйкой положения? — да, он до сих пор был уверен в своей безнаказанности. А думать о том, когда бумеранг прилетит ему в морду, он пока не хотел. Не до того.
Вновь уловил её растерянность. Слабость, которую она старалась не показывать. Девчонка прерывисто вздохнула и её плеча слегка дрогнули. Она почти смирилась. Так?
—Давай, — мягко подтолкнул её в сторону своего авто и, не отпуская её руку, пошёл рядом.
— Что тебе нужно? —Дани подняла голову, останавливая взгляд на его профиле, — поговорить? Егор? Мы что, не можем поговорить здесь?
— Прокатимся, — процедил, открывая перед ней дверь.
— Я никуда не поеду с тобой, — произнесла, глядя на него распахнутыми глазами. Внутри неё всё вопило о том, чтобы она бежала отсюда. Дрожащее дыхание выдавало весь тот ужас, который она испытывала перед ним. Но она не могла пошевелиться. Он не давал. Его взгляд парализовал. Оцепеневшие ноги оказывались сдвигаться с места.
— Сядь в машину, я сказал, — зарычал, склоняясь так низко, что его лицо оказалось почти напротив её. Его горячее дыхание опалило ресницы, и Дани часто заморгала. Схватилась за открытую дверь похолодевшими пальцами.
— Ты не можешь так обращаться со мной, Егор, — хотелось бы произнести это более уверенно и твёрдо, но увы.
— А ты не можешь забыть, что я могу сделать твою мать популярной? М?
— Это шантаж. Это уголовное дело, Гордеев, — всё ещё пыталась подействовать на него, — о чём ты думаешь? Ты ведь сломаешь жизнь не только мне, но и себе...