Просто хочу
Шрифт:
— Вылезай, — скомандовал Орлов.
— С чего это? — вот придурок.
— Не заставляй меня говорить, что я не доверяю бабам за рулем.
— Ты уже это сказал.
— Ты меня заставила. Вылезай.
Мы вели этот идиотский разговор на английском. Крис хихикал. Шовинисты, мать их.
Орлов вырулил на дорогу, я развалилась на заднем сиденье с обреченным видом.
— Ну как Москва? Много посмотрели? На Воробьевых были? — спросил Кирилл у Кристофера, но ответила я.
— Не были мы нигде толком. На Горах сейчас народу тьма. Да и мистер Мэйсон не интересуется достопримечательностями, — теперь я злилась на них обоих.
— Все равно я настаиваю. Поезжайте вечером на Воробьевы горы. Это нельзя пропустить, — он обратился к Кристоферу, — Там есть памятник Огареву и Герцену, пытай ее, но пусть отведет туда и расскажет про них. Я сам историк, но когда Соня говорит о Герцене — обкончаться можно.
— Серьезно? Я бы хотел… — Крис обернулся ко мне, — …обкончаться.
И подмигнул, говнюк. Я показала ему фак в ответ. Кир заржал.
— Придурки, — надулась.
И, черт побери, смутилась. Всю дорогу эти двое трепались как будто сто лет знакомы. Я не лезла. Зачем? Чтобы опять нарваться на сальные двусмысленности? Нет желания.
Глава 5. Душа и тело
— А меня ты встречала гречкой с тушенкой. Крис, приезжай почаще. Может эта мартышка и борщ научится варить, — процедил Кир с набитым ртом.
— Я и так умею.
Мы сидели на моей маленькой кухне, поглощали пельмени. Да, я хотела удивить своего английского приятеля русской кухней. Кажется, удалось. И не только его.
Кажется, было большой ошибкой пригласить Кирилла. Напряжение он снял, но при этом позорил меня по любому поводу. И без оного.
— Сонь, прочитать рецепт и уметь готовить — это разные вещи. Когда мы вместе жили, ты даже из пакета не удосужилась суп сварить. Ни разу за весь год.
Вот зачем он это говорит? Крис проглотил и удивленно на нас взглянул.
— А вы встречались что ли? — спросил он.
— Да.
— Нет.
Мы с Киром сказали это одновременно. Утвердительный ответ выдал именно он. С ума сойти! Это что еще за новости?
— Дорогой, под встречались Кристофер, как и все нормальные люди понимает, прогулки, поцелуи и регулярный секс. У нас не было ни того, ни другого, ни тем более третьего.
— Ну чего врешь? Гуляли мы по твоей деревне. И я еще долго после этого дрочил, вспоминая, как ты целуешься.
— Свен, — гаркнула я, специально используя его виртуальное имя.
Я звала его так только, когда злилась
— Сделай милость, заткнись!
— Дело — дрянь, — резюмировал Кирилл, — Молчу.
— Свен? — Кристофер не понял.
— Это мой ник. Прозвище, — пояснил Кир, — Кстати, виртуальный секс — считается?
— О, Господи, — я спрятала лицо в руках. И тут меня осенило, — Кир, ты меня ревнуешь что ли?
— Нет.
— А очень похоже на то, — вставил наблюдательный Кристофер свои пять пенсов в разговор двух сумасшедших. Я была ему за это благодарна.
— Давайте сменим тему, — предложила я, — Не особо приятно все это вспоминать.
— Почему? — удивился Кир, — Ты все еще меня любишь?
С меня хватит!
— Ты прекрасно знаешь, как я тебя люблю. И в отличие от некоторых, я не страдаю амнезией и прекрасно помню то дерьмо, в которое ты меня окунул четыре года назад. Вся твоя брехня насчет великой любви и родства душ меня торкала достаточное время. И если я об этом не напоминаю, это не значит, что я не злюсь за то, что ты меня бросил.
Последнее слово далось с трудом. Вся моя ничтожность того времени болью разлилась по телу. Я вскочила, чтобы скрыть слезы. Собрала пустые тарелки, начала мыть посуду.
— Крис, ты нас извинишь? — Кирилл кивнул на выход из кухни.
— Нет, не извинит. Нефига тут командовать, Орлов, — обрезала я.
Но Кристофер уже поднимался со словами:
— Без проблем, покурю.
Я услышала, как он вышел, и обернулась к Кириллу.
— Обязательно это было делать?
— Да.
— Зачем, Кир? Мы это никогда не обсуждали. Почему нужно было именно при нем?
— Потому что ты ведешь себя точно также, когда мы первый раз встретились… — он закурил прямо на кухне, но у меня сил не было нагавкать, — И у него будет намного больше причин не отвечать на твои письма и звонки, чем у меня. Он уедет, Сонь. И тебе опять будет больно. А я люблю веселую Соньку.
— Ты полагаешь, что я втрескаюсь в Кристофера Мэйсона?
— Полагаю, что ты — уже.
— Нет.
— Не видеть в нежности любовь
Трудней, чем в ясном небе солнце…
Господи, он помнит.
— Я думала, что ты их удалял, не читая, — мои стихи, которые я писала ему.
— Сонь, я все распечатывал и перечитывал. Мне тоже было не сахарно.
— Тогда почему? — я боялась задать это вопрос целых четыре года, — Почему ты меня оставил, Свен?
— Мы слишком похожи, и я слишком люблю тебя, чтобы опошлить это сексом. Я не мог быть с тобой так, как ты хотела. Знаю, ты бы ждала меня. Мы бы пересекались раз в месяц. Я бы погряз в изменах. А потом мы бы поругались и разошлись из-за глупости. Навсегда.
— Да, наверно, — мне было тепло в его руках.
Он мой друг. Лучший. Родной. Совершенно не представляю сейчас даже секс с Киром. Не говоря уже об отношениях, свадьбе, детях. Не с этим придурком-космополитом-алкоголиком.
— Кстати, Крис поплыл, — сказал он отстраняясь.
— В каком смысле?
— Да ладно забудь. Это я так… глупости. Иди к нему, а то уже вторую поджигает.
Я послушно вышла на балкон, отобрала у Кристофера только прикуренную сигарету.
— Спасибо, — сделала три крепких затяжки, пытаясь сообразить, как лучше ему все объяснить.