Прямиком через лабиринт
Шрифт:
Тем не менее никто из его спутников не высказывал никакого недоверия. Лондруппа объяснял Пургонду, что попадает мешочком с песком в летящую птицу, и что птица после этого попадания уже не может ни летать, ни дышать. Старик слушал внимательно. Чандруппа разлегся на солнышке, закинув руки за голову и безмятежно глазея на яркое небо. Из-под задравшегося рукава была видна татуировка в виде лебедя. Что она конкретно означает Тиррал не знал, однако слышал, что обладателей такой наколки в Приштуате сажают на кол. Рри о чем-то беседовал с монахами, Монон где-то бегал, а Энолида, расположившись у ручья, расчесывала волосы и украдкой поглядывала на Тиррала.
Подавив желание подойти
– Ну, - начал Тиррал, намереваясь попрощаться, но договорить не успел.
– В общем, если верить старику, путь займет не больше десяти дней, - деловито сообщил ему Рри.
– Сначала дня по хорошей дороге, потом по кряжу и вдоль реки, перевалить горы и к озеру в какой-то никому неизвестной долине. Именно там Пургонд видел развалины.
Тиррал закашлялся. Ему вдруг пришла в голову мысль, что отправившись с этой компанией сумасшедших он ничего не теряет. По той простой причине, что терять ему вообще нечего. Желание сбылось, принеся ему кусок железа стоимостью самое большее в пятнадцать реннов. Он может уйти куда угодно - но если пойдет один, то на первой же развилке ему опять придется считать людей в экипажах.
Старику он не верил. Скорее всего, тот сбежит по дороге. Ну и черт с ним.
– Ладно, - решительно сказал он.
– Черт с тобой. Но мальчика, я думаю, стоит отправить домой. Да и девушку тоже.
– Последнее он сказал уже не очень решительным тоном.
Рри пожал плечами.
– Не думаю, что это нужно делать. Если мать отправила их в Лабиринт - обратно она их не примет. Знаю я этих рыбаков. Чего им теперь, побираться? А опасности в нашем походе не будет никакой - братья, чувствуется, народ тертый, но простой. В случае чего, впрочем, мы с ними и так управимся.
– Думаешь, там и впрямь эти... развалины твои? Порат?
– спросил Тиррал.
– Не думаю. Это было бы слишком замечательно. Но что-то этот старик знает. И чего-то хочет. Отпустишь его - учинит еще какую-нибудь пакость. Кто его знает, сам ли он сотворил те канавы в Лабиринте, или просто воспользовался какими-то его неведомыми свойствами. Да и на девушку поглядывает очень уж странно. Надо, я так думаю, с этим всем разобраться.
Тиррал кивнул.
– Ладно. Тогда пошли.
Мага вдруг осенило.
– Господин Тиррал, - заговорил он.
– Прошу меня извинить, я... наверное, я забылся. Ведь я совершенно не осведомлен о ваших планах. В конце концов, вы единственный из нас, кто прошел Лабиринт из конца в конец и у которого выполнится конкретное желание.
– В смысле, конкретное?
– затосковал Тиррал.
– Ты же говорил, что Лабиринт меняет жизнь. И сам чего-то желал там, в центре? И детей заставил.
– Для меня это был ритуал, - объяснил маг. Они остановились, к ним стали подтягиваться остальные.
– Практический смысл это имело только для вас. Наши чаяния могли выполниться только косвенно, а вот ваше, высказанное у алтаря, должно реализоваться в очень короткий срок.
Тиррал горько усмехнулся.
– В каком-то смысле оно реализовалось. Так что теперь я абсолютно свободен и могу идти куда угодно.
Кое-как притороченный к ремню меч хлопал его по ноге.
* *
От монастыря Гуа королевская дорога уходила почти точно на Север, по долине Турма. Была она здесь пряма, ровна и пуста. За целый день путники встретили разве что карету с незнакомым Тирралу вензелем - что-то красное на чем-то сером. Погода стояла сухая и теплая, лес вокруг стоял зеленый, совсем еще нетронутый начавшейся осенью.
Ближе к вечеру прошли временную заставу без номера, пустую и запертую. Братья
Из-за внимания девушки Тиррал никак не мог улучить время и поговорить с магом - тот шагал в глубокой задумчивости, на остановках сразу же вынимал из торбы всевозможные листки и углублялся в них. Вопросы копились, не находя выхода.
Ночлег устроили сойдя с дороги на берег небольшого, заросшего озера, и тут-то братья показали себя во всей красе. Лондруппа углубился в камыши, полчаса там плескался и вернулся со здоровенной рыбиной, а Чандруппа с прогулки в лес принес пару жирных фазанов, уверяя, что они там сами бросаются под ноги и этих он, фактически, задавил. Углубляться в детали Тиррал не стал, хотя и заметил как южанин аккуратно сворачивает и прячет в мешок пучок тонких бечевок с грузами на конце. Снасть эта называлась поул. За охоту с его помощью в Приштуате рубили руки. Пургонд взялся кашеварить и выяснилось, что это у него здорово получается - рыбу он обмазал глиной и запек в углях костра, а вычищенных фазанов поджарил на тут же смастаченном вертеле.
Сытный ужин, звезды, отражающиеся в озере, теплый ветер, отблески костра - все это настраивало на романтический лад. Братья уже храпели, Рри прикорнул у костра, Монон лег рядом с ним. Пургонд ворочался в мешке, который специально сварганил для него Лондруппа - вылезти из него он не мог, а особо резкие попытки неминуемо будили кого-то из братьев. Пургонд не хотел лезть туда, ныл и жаловался на слабую спину - но Чандруппа бесцеремонно запихал его внутрь и затянул шнурок входа.
Тиррал улегся на своем плаще, Энолида тут же приткнулась рядом. Некоторое время она посапывала ему в спину, наконец Тиррал решился и повернулся к ней. Взглянул в ее огромные, волнующие глаза, нервно сглотнул и только сделал движение навстречу, как она мягко скользнула в его объятия, прижавшись, кажется, сразу ко всем местам, к которым можно прижиматься. Тиррал, отбросив приличия, тоже ее обнял, погладил волосы, провел рукой по спине... ее лицо было прямо перед ним и их губы слились в долгом поцелуе. Столь долгом, что девушка, придушенно пискнув, первой оторвалась от него. Глаза ее сияли, выглядела она целиком и полностью, с головы до ног счастливой. Несколько раз сладко вздохнув, она закрыла глаза и погрузилась в сон.
Тирралу спать уже не хотелось. Ему хотелось немного другого, однако он обнаружил, что деликатно разбудить девушку никак не получается. Мягкие толчки, поглаживания, покачивания и покусывания никак на нее не действовали. Тиррал, пыхтя, уже просто попытался растолкать ее - она что-то пропищала, но глаз не открыла.
– А бесполезно, - услышал он шепот за своей спиной.
– Ее теперь можно хоть в воду бросить - не проснется. Я как-то ее и иголкой тыкал - и ничего.
Тиррал зашипел.