Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования
Шрифт:
Именно здесь уместно вспомнить слова Гете, сказанные им по поводу усилий Виктора Кузена и его школы: «Эти люди, пожалуй, смогут способствовать сближению между Францией и Германией, ибо они создают язык, безусловно пригодный для того, чтобы облегчить взаимный обмен мыслями между обеими нациями (курсив наш. – Э. Д.)» [237] .
Русские пристрастия, «русская связь» немецкого воспитанника и «франкофона» Михаила Арнаудова (он – ученик Вильгельма Вундта в Лейпцигском университете и doctor honoris causa университетов в Гейдельберге, 1936, и в Мюнстере, 1940) не являются чем-то экстраординарным для болгарской культуры двух межвоенных десятилетий. Характерная черта того времени, его идеологического фона – новый (и уже последний) расцвет неославянофильства. Для этого были все основания и предпосылки: Болгария как «классическая страна славянской культуры», по слову Константина Бальмонта, была одним из важнейших «узлов» славянского движения, а Славянское общество Болгарии (основанное в 1899 г.) было мощной, активной и действенной общественной институцией. Как раз Славянское общество было той организацией, которая исполняла роль своеобразного «министерства встречи» – его деятели и активисты встречали и устраивали русских эмигрантов, организовывали мероприятия по сбору средств, хлопотали перед государственными учреждениями и т. д.; деятельность Славянского общества всегда оценивалась очень
237
Эккерман И. П. Разговоры с Гете в последние годы его жизни. М.: Художественная литература, 1981. С. 577.
238
См.: Юбилеен сборник на Славянското дружество в България. 1899–1924. София, 1925. По инициативе Славянского общества и его председателя Стефана Бобчева 22 января 1920 г. в зале Русской легации в Софии был создан Русско-болгарский культурно-благотворительный комитет, который развернул широкую деятельность по поддержке приезжающих в Болгарию русских беженцев. Подробнее см.: Русско-болгарский культурно-благотворительный комитет (к пятилетнему юбилею его существования). София, 1925. М. Г. Попруженко был членом первых четырех составов Правления в 1920–1924 гг. (Там же. С. 32–33).
Новый расцвет славянской идеи в Болгарии в 1920-е гг., реализовавший себя как подлинно «деятельная любовь», по слову Достоевского, был бы невозможен без развитой инфраструктуры, имеющейся в распоряжении Славянского общества: оно владело собственным зданием, залом, располагало организационными ресурсами, известными финансовыми возможностями (кстати, и сейчас в самом центре Софии есть гостиница и дом культуры под названием «Славянская беседа»). Славянское общество в Болгарии издавало журнал «Славянски глас», ежегодник «Славянский календарь», а еще «Славянскую библиотеку» – серию небольших по объему книжек, посвященных разнообразным темам славянской культуры [239] . Небезынтересно отметить, что «Славянская библиотека» стала выходить в самом начале 1920 г., т. е. в результате встречи с русской эмиграцией, а первая книжка серии принадлежит перу того же Михаила Попруженко – его речь «К вопросу о роли славянства в мировой истории» (речь была произнесена в день свв. Кирилла и Мефодия 11 / 24 мая 1920 г. на торжественном собрании Славянского общества в Народном театре) [240] .
239
Об издательской деятельности Славянского общества в Болгарии подробнее см.: Попруженко М. Г. Издателската дейност на Славянското дружество в България // Юбилеен сборник. С. 14–25.
240
См.: Попруженко М., проф. Към въпроса за ролята на славянството в световната история. Златарски В. Н., проф. Историческото значение на България с оглед към нейното междудържавно положение. София: Издава Славянското д-во в България, 1920 (Славянска библиотека. № 1).
Душой и мозговым центром Славянского общества были знаменитые в свое время братья Стефан и Никола Бобчевы; Стефан Бобчев (1853–1940) был идеологом и бессменным лидером Славянского общества, а Никола Бобчев (1863–1938) отвечал за издания и культурную политику Общества (оба были известными литераторами и общественными деятелями, а Ст. Бобчев в течение долгих лет занимал ряд важных государственных и общественных постов в Болгарии).
Итак, мы подошли вплотную ко второй нашей истории. В 1922 г. в «Славянской библиотеке» (№ 2 за второй год издания библиотеки) вышла книжка Георгия Флоровского «Достоевский и Европа», представляющая собой расширенный вариант реферата автора, прочитанного им на торжественном собрании, организованном 13 ноября 1921 г. тем же Славянским обществом по поводу столетия со дня рождения Достоевского [241] . Книги Славянской библиотеки издавались по-болгарски, и поскольку рукопись этой важной работы русского богослова и философа считалась утерянной, единственным источником текста до сих пор являлся болгарский перевод и издание 1922 г.
241
См.: Флоровски Г. В. Достоевски и Европа / Превел от руския ръкопис К. Б. Издава Славянското дружество в България. София, 1922 (Славянска библиотека. Год. II. № 2).
Лет десять назад при работе с книжкой автор этих строк обратил внимание на то, что на титульной странице издания написано: «превел от руския ръкопис К. Б.» («перевел с русской рукописи К. Б.»). Поразило слово рукопись: понятно, что переводчик с ней работал, но куда же потом эта рукопись делась? Поскольку издание состоялось в 1922 г., когда Г. Флоровский уже жил и работал в Праге, логично было допустить, что рукопись, возможно, не была возвращена автору (она не числится в его архиве в Принстоне [242] ) и осталась в Болгарии, но где же ее искать? Возможно, разгадка криптонима «К. Б.» могла бы помочь в поиске. Начинать в таких случаях надо с ближайшего окружения, К.Б должен быть как-то связан с братьями Бобчевыми, возможно, даже родственными узами. Разыскания подтвердили гипотезу: теперь можно считать доказанным, что переводчик К. Б. – это Константин Бобчев (1894–1976), сын Николы Бобчева и племянник Стефана Бобчева [243] . В начале 20-х гг. он, воспитанник Санкт-Петербургского и Софийского университетов, делал свои первые шаги автора-публициста, а на общественной сцене уже заявил о своих славянофильских убеждениях. К. Бобчев был юристом и экономистом, доктором экономических наук Фрайбургского университета (1924), работал преподавателем, но после 1944 г. ему пришлось разделить судьбу многих людей своего круга и поколения: хотя он и не был репресирован, ему пришлось уйти из Софийского университета и работать в маргинальной области научной информации и библиографии [244] .
242
См.: Georges Florovsky: Russian Intellectual and Orthodox Churchman / Ed. A. Blane. Crestwood, NY: St. Vladimir’s Seminary Press, 1993. P. 403–436.
243
В своих автобиографических заметках К. Бобчев сообщает, что он перевел для «Славянской библиотеки» книгу А. Сиротинина об Ив. Вазове (опубл. в 1920 г.) и книгу Флоровского «Россия и Европа» (sic!), опубликованную в 1922 г. (НБКМ – БИА. Ф. 279. Ед. хр. 1. Л. 495). Ошибка знаменательна – как и во многих других аналогичных случаях, имя Достоевского оказалось синонимом России. Любопытно отметить, что К. Бобчев перевел еще одну работу Г. Флоровского и подписал ее теми же инициалами К. Б.; см.: За спомен на проф. П. И. Новгородцев // Славянски глас. Год. XVIII. 1924. № 3–4. С. 21–34. Превел от руския ръкопис: К. Б.
244
О нем см.: Обзор на архивните фондове… съхранявани в БИА. Т. V. София, 1981. С. 185; Алманах на Софийския университет. София, 1940. С. 697–699.
Ниточка привела в архив Николы Бобчева, который его сын К. Бобчев привел в порядок и вместе со своим собственным передал научному архиву Национальной библиотеки Болгарии (они соседствуют даже по своей нумерации) [245] . Там обнаружилась не только рукопись работы «Достоевский и Европа», но и другие рукописи Г. В. Флоровского, а также его письма Н. Бобчеву, присланные в 1922–1936 г. из Праги, Парижа и Лондона [246] .
Итак, рукопись «Достоевский и Европа» была «вычислена», но две другие рукописи оказались сюрпризом, как бы наградой за решение головоломки и правильное «прочтение» псевдонима-криптонима – статья «Исторические прозрения Тютчева» (опубликованная по-болгарски в 1924 г. в другом издании Славянского общества – «Славянский календарь» [247] и уже публиковавшаяся в России в обратном переводе с английского [248] ) и неизвестная до сих пор и неопубликованная статья без названия, посвященная Герцену, о которой, видимо, Г. В. Флоровский писал Николе Бобчеву в письме от 3 октября 1922 г. из Праги: «В настоящее время я очень озабочен печатным изданием моей диссертации о Герцене, предварительный очерк которой некогда был у вас в руках. Теперь тогдашняя статья превратилась в книгу объемом до 15 листов» [249] .
245
НБКМ – БИА. Ф. 278, 279.
246
В настоящее время рукописи Г. В. Флоровского готовятся нами к публикации.
247
Флоровски Г. Историческите прозрения на Тютчев (1803–1873) // Славянски календар за 1924 година. София, 1924. С. 29–42.
248
Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М.: Аграф, 1998. С. 223–235.
249
НБКМ – БИА. Ф. 278. Оп. 1. Ед. хр. 211. Л. 1–2.
Продуктивное сотрудничество Г. В. Флоровского со Славянским обществом Болгарии в 1920-е гг. засвидетельствовано им более чем недвусмысленным образом в цитированном письме Н. Бобчеву: «Для нас, русских ученых, вопрос об издании наших работ стоит теперь очень остро, и потому я с особенной привязанностью всегда вспоминаю о Вас и о глубокочтимом Стефане Саввиче, помогших мне в этом отношении. Позвольте воспользоваться случаем еще и еще раз сердечно поблагодарить Вас за Ваше всегдашнее ко мне внимание и Вашу помощь. В особенности я благодарен за ту моральную поддержку, которая очень облегчила мне […] дни необеспеченного пребывания в Болгарии» [250] .
250
НБКМ – БИА. Ф. 278. Оп. 1. Ед. хр. 211. Л. 1–2.
Это признание сделано в личном письме, но всего через три года у Георгия Флоровского появился отличный повод высказать свое отношение к миссии Славянского общества Болгарии публично; в связи с 25-летием Общества он отправил официальное приветствие Стефану Бобчеву, в котором не без волнения и пафоса писал: «И мы, русские, никогда не забудем Вашей ласки, привета и любви. Среди Вас мы оказались снова дома, не остались странниками. Мы открыли, что у нас есть второе отечество – Славянство, что мы не оторвались от земли» [251] .
251
От проф. Г. Флоровски, писмо до председателя на Дружеството // Славянски глас. Год. XIX. 1925. № 4. С. 95.
В заключение нельзя не отметить, что обе наши истории связаны между собой не только в историко-культурном, но и в личностно-жизненном смысле: ведь Михаил Попруженко – дядя Георгия Флоровского, брат его матери Клавдии Георгиевны Попруженко (1863–1933), а еще и его крестный отец [252] . Уезжали все они [253] вместе из Одессы и прибыли в Болгарию на корабле «Витязь» в день Рождества (25 декабря 1919 / 7 января 1920 г.).
Итак, не только ученые в своем качестве привилегированных собеседников «давно минувших дней» встречаются с псевдонимами и пытаются их разгадать; мы убедились, что порою сами псевдонимы как бы встречаются между собой, тем самым символизируя встречу языков, мировоззрений и культур. При этом иногда псевдонимы не столько скрывают авторство, сколько его оттеняют, предоставляя нам ключ к обретению не только новых смыслов, но и новой реальности (в нашем случае – новых текстов); иначе говоря, псевдонимы не снижают, не «приуменьшают» автора, а скорее его «увеличивают», как бы возводят в степень.
252
Крещение состоялось 26 сентября 1893 г. в Покровской церкви родного Елисаветграда (Кировограда); крестная мать Георгия – бабушка Мария Попруженко.
253
Г. В. Флоровский прибыл в Болгарию вместе со своим отцом, священником Василием Антоновичем Флоровским (1852–1928), с матерью, сестрой Клавдией В. Флоровской (1883–1965) и с дядей М. Г. Попруженко.
Встречи – всегда личные, но они опосредованы сложнейшим механизмом, имя которому – культура, неотъемлемой частью которой является и игра псевдонимами.
Приложение
Георгий Флоровский в Болгарии (библиография) [254]
1. Георги В. Флоровски. Достоевски и Европа / Превел от руския ръкопис К.Б. [К. Бобчев]. Издава Славянското дружество в България. София, 1922. 40 с. (Славянска библиотека, год. II, № 2).
254
В библиографию включены первые публикации Г. В. Флоровского в Болгарии; переиздания и позднейшие переводы не учитываются.
2. Проф. Г. В. Флоровски. Живял ли е Христос? (исторически свидетелства за Христа). Евг. Белов. Иисус Христос – историческа личност / Прев. Р. Леваков. София: Издание на Св. Синод на Българската църква, 1931. 92 с. [Работа Г. В. Флоровского занимает с. 5–60 издания.]
1. Вечное и преходящее в учении русских славянофилов // Юбилейна книга в чест на Стефана С. Бобчев по случай 50-годишнината от обществено-публицистичната му и книжевно-научна дейност. 1871–1921. София: Славянски глас, 1921. С. 59–77.