Психология свободы
Шрифт:
А вот совсем другое по "фактуре". Вспоминаешь себя как "плотные оболочки", – ну, факт своей как души выступаемости ими, – и высвободительно перетряхиваешься как они. Тем повыталкивав из себя (как их) лишнее.
Или вот элемент наполнения, заключающийся в рекомендации. Рекомендации "не забывать очередной раз вспомнить" известное изречение: "С нами бог – кто же против нас?!" Которое может срабатывать по первому пункту точно так же, как и по остальным трём.
Ну и, в писаниях о режиме силы остаётся дать лишь памятку.
Четвериком текуще борешься и с неспецифической, и со специфической психонабранностью, но тут знать, что "хозяин" из них – неспецифическая, так что если ей удалось оспецифичиться, то заниматься той спецификой сколько-то надо, придётся, – однако в перманентном понимании, что надо бы такого поменьше: это отвлекаловка от занимаемости неспецификой – как тем, что за спецификой стоит.
И у психики тогда тенденция – западать в какую-нибудь одн'y картинку оспецифиченности. Которая может годами тебя мучить, возникая снова и снова. Накатав в тебе дорожку. Так что здесь помнить: все "картинки" весьма условны, и по большому счёту отображают то лишь, что неспецифической психонабранности обязательнго надо как-то выразиться. Для того и служат.
Далее. По излишней психонабранности самопринимаешься. Ну, специально принимаешь себя с нею. Достаточно соглашаясь с тем, что она у тебя есть. Что в тебя пролезла. Только с этим возможно подключить к ней "четверик". С тем что он, по большому счёту, суть применяемость чего угодно, лишь бы психонабранность в результате того исчезала. Наша саморазвернувшесть к так'oй применяемости!
Но дозированная самопринимаемость по психонабранности! При полной ведь не будет движения вперёд – по её ликвидации. Если совсем свою набранность не принимаешь – не можешь с ней бороться, но и когда принимаешь полностью – не можешь бороться тоже! В первом случае – чисто технически не удаётся борьбу себе устроить: ведь пока она не дала результатов, к набранности надо иметь терпёж – в качестве элемента дела борьбы, – а его-то как раз совсем и нет, терпежа-то, отчего дело борьбы и стоит. Полный нетерпёж попросту не даёт борьбу н'aчать! Так что по отношению к ней – получаешься в положении "хочешь но не можешь". Во втором же случае развивается обратное – положение "можешь но не хочешь". А результат оба раза один! Нулевой.
Плюс психонабранность наша самодовлеет, оттого изживание её – в ответ тоже должно быть у тебя самодовлеющим.
Ну и – базовое внутреннее действо при психоперегрузе. Им попросту берёшь себе свободу от дел – реагируя на обнаруженный факт закритической их в лице жизни набравшести. Это в дополнение к первому уровню такой свободы. Когда наводил её себе из общих соображений. Ну, через формулу: "всё – факультатив!" Вытекающий из твоей – как принципа! – возможности совсем ничего не делать. Которая хочешь не хочешь, а всегда при тебе. Да ещё тут и свобода от действий, возможная к взятию из психотехнического интереса. Дескать, чт'o будет, ежели все их "взять да прекратить"? Чем испытать такое хуже, нежели какое-нибудь из бесчисленных действий, тебя пока занимающих! Так и срабатывает.
И в конечном счёте, всё сводится фактически к посылке: если можешь – им'eй хорошее самочувствование! Без увиливания сказав себе, что если не имеешь, так значит не можешь. То есть сознательно отметаются заведомо все – искусственного происхождения – порчи вида ССП. Над'yманные, то есть, порчи. Происходящие по-дурости, как это принято в просторечьи выражаться.
24.
И вдруг кто не понял, так для надёжности подчёркиваем: просто отдохнуть – это ликвидировать физическую усталость, которая прежде всего усталость мышечная, у нас же речь была об отдыхаемости психикой. Когда ничто из жизни не заморочивает и не тревожит. Такую отдыхаемость безотчётно ещё называют внутренней отдыхаемостью, в отличие от отдыхаемости телесной.
"Особое место" как место, а шире сказать – жизнеимеемость, в которой подсознанка согласна дать "добро" на внутреннее расслабление, – это ведь ещё не всё! В нём ведь ещё надо так вот расслабляться, то бишь внутренне отдыхать, а это некая длящесть, происходит не сразу. Потому, отдохнул так или нет – надо бывает себе определять, а в это определяние норовит истероген подмешиваться. При том что только отдохнувшего себя (не мышечно, а внутренне, не забывать) считаешь готовым "жить по-полной".
Перепоём. Поимевшесть особого места – это ещё не всё! В нём ведь ещё надо отдыхать – в смысле психоразгружаться, – а это некая длящесть, происходит не враз. И в эту длящесть способен подмешаться истероген. И отдохнул или нет – ещё надо себе определить, коль шёл поставляющий отдых процесс, и в это определяние тоже норовит истероген подмешиваться. При том что только отдохнувшего себя считаешь готовым "жить по-полной".
То есть, не способен истероген отменить у тебя особое место, так хоть в твоё исп'oльзование оного примешивается. И всё равно внутренний отдых портит!
Четвёртый пункт четверика, наш пресловутый, – то неспециальное устремление себя к нирване. Нирванирование явочным порядком! Мы уже это заявляли, в одной из возможных смыслоформ, и вот ещё раз заявляем. В силу важности этой психотехпосылки.
Самоотдавшесть четвёртому пункту четверика означает, что все действия у тебя теперь условны, а значит неважны. В том числе и внутренние, типа подумать о чём-то – как тоже ведь действие. Вот чем – как смыслом – надо самопроникаться! Тем неся себе первый уровень внутренней свободы. Который в чём? А что на ступень меньше возиться надо – во внутренней своей обслуге дел. То есть скрупулёзность подхода – в решаемости, быть делу или не быть, – на ступень теперь меньше. Как и сродство к самоукору из-за того, что "не то" действие настало, или же "то" не настало. Действительно, зачем корить себя не шибко важным?! Каждый скажет: незачем! Всем тем как психику и начинаешь ощущать себя более высвобожденным. А жизнь превращается в экспромт неважности! Ну, вырисовку эксклюзивной линии неважных с собой происходящестей.