Психология свободы

Ткачёв Виктор Григорьевич

В общем, из-за истерогена излишне предрасположен к негативному психогнёту. Излишне, а потому в него искусственно (как говорится, надуманно!) и впадаешь. Той впавшестью давая истерогену повод и дальше в психике оставаться. Круг замыкается!

3. Изживание психоперетяжелёнки, или борьба с психогнётом

1. Понимать что психоперегруз –

это новое качество психики. И если его заимел, то выход – в тотальной психоразгрузке. Через отказ от былого содеянного. В личном прошлом делавшегося.

Подчёркиваем. Спасенье именно в тотальности разгруза. Без объявления – себя себе! – в периоде такой тотальности – пагубное психокачество не поменять.

2. Фоново помогает! Когда cпециально принимаешь себя-психонагруженного. Фактически, то есть, соглашаешься жить – пока! – с наличным психоперегрузом: дескать, я – такой пока, и можно приспособиться жить сносно и таким.

3. А в большей психотехнической конкретике, так против психоперегруза работает следующее.

Психоформула "Пусть от начала жизни – вроде как ничего не делал, и только сейчас начинаю!" (или "Всё что делал до сего момента – не считается, только сейчас жизнь начинается!"). Возможна в двух видах: п'oлностью всё имеемое перечёркивающий, когда аннулирующий дела самоотсчёт – забрасывается в самое начало жизни, и необходимо-достаточный вид, когда самоотсчёт такой – забрасывается лишь в какую-то знаковую точку прошлого. Точка личного прошлого, сколько-то отстоящая от начала жизни.

То есть психоформула эта – как специальная отказываемость от дел. Былых. Жиждется на изыскивании в себе психосилы "зажить заново". Есть такое расхожее выражение! Между прочим означающее, что люди в массе неосознанно, но употребляют этот наш психоприём. Разбираемой формулой знаменующийся.

Психоформула "На исходных!" (или "Я на своих исходных!", или "Я – на исходные!"). В ней неспеци'aльная отказываемость от былых дел. Просто возвращаешься к своему – как жизнепотока! – началу, а коль жизнь была заполнена делами, то этот возврат и оказывается их аннуляцией. По типу "за глаза", без разыскиваемости их и в них вникаемости.

То есть в отличие от первого приёма, это неспециальная аннуляция дел. К настоящему моменту тебя перегрузивших – самими собой и своими плодами.

"Всё – факультатив!" ("Всё жизненное – факультатив!") Такая психоформула – как перманентный жизненный фон, позволяющий тебе подсидеть любое своё дело. Запускающий саму возможность отказа в жизни от дел – по причине, что они все, в принципе, и начинались-то в отказе!

Три психоформулы, или сказать – психотехнические посылки. И наконец четвёртое – ещё специальная взятость психоперегруза в приём. Официальным его у себя признаванием! Позволяющим с ним считаться, и в отталкиваемости от его факта огблегчительно трансформировать "облако"

своих мотивов и жизненных установлений, касающихся будущего и настоящего. Дескать, коль я так вот сильно психикою перегружен, то нефик вот этим вот всем желаемым и заниматься – не гожусь на то пока. А для удобства придадим сказанному и формульный вид: "Нефик обманывать себя – на предмет тяжести своего состояния, положение дел в психике – требует разгрузочной корректировки жизни!"

Приведенная совокупность психоформул разгружает тебя – по мере их употребляемости. И тем неспециально делает пригодным ходить на жизнеизменения. Ну, на заприсутствовавшести в жизни чего-то, дотоле отсутствовавшего. Как-то обозначим эту совокупность, для удобства. Будем называть её четвериком! Ну, в ней ведь четыре психотехпосылки, всё бъющие в одну точку, – отсюда и "четверик".

Третьей психоформулой приосвобождаешься от дел в настоящем и от "забитости" под них будущего (именно в этом психонужный разгруз!), а первыми двумя – освобождаешься от прошлых своих дел, через их аннуляцию; тем освобождаясь и от их психопоследствий в настоящем, что добавляет психоразгруза. Четвёртая же формула – тотальная психовысвобождаемость! Параллелится с тремя первыми, причём безо всяких канонов: лишь бы высвободиться!

И ещё гиндрики – как оставляемая тут подстраховка: где не в силах пока пойти на влезающее по жизни изменение, от которого не способен убедительно и защититься, так официально для себя – считаешь его там отсутствующим, нарушенность того сдабривая "гиндриками". Ну, полуприпадочными скаканиями, специально засвечивающими окружающим твоё несогласие с тем фактически присутственным изменением. Такими скаканиями утверждаешь себя в возможности когд'a-нибудь защититься, если уж не получается сейчас, – и тем худо-бедно примиряешься пока с тем изменением.

Ну, ясно? Символизирующими самозащиту скаканиями – неспециально демонстрируешь себе находящесть с принципиальной возможностью защищаться, и это оказывается убеждающим минимумом: дескать, уж хоть этого меня лишить ничто не в силах.

А кроме гиндрик – отыстериковки-отыгровки у себя жизнеизменений. Собственно, гиндрики – тоже истерикование, только второй – усугублённой – ступени. Когда самозащитная демонстрация твоя "работает" уже не с возникшим жизнеизмененьем, а направлена против жизненных неурядиц вообще, обещая тебе когда-нибудь от них свободу. И тем покрывая и возникшее измененье, всё это запустившее.

И коли гиндрики – тоже истерикование, то по гомологии с истерогеном – можно говорить о гиндрикогене. Выражая этим сверхнасыщенность истерогена. Гиндрикоген как повышенно выразившийся истероген! 

Неологизм этот – родом из моего полесского детства. Когда из нас-детей, да кто-то психовал излишне неприглядно, остальные дразняще кричали ему: "Танцуешь гиндрики!"

Кстати сказать, можно гиндриковать и внутренне – при весьма скромной внешней выражаемости. Что называется, беззвучно слать во все стороны проклёны! И внутренне всех засранцев убивать! Но не развращаться: когда этого слишком много и часто, уже не помогает. Так сказать, девальвируется в тебе. То есть психовать – это тоже надо уметь! Как по лезвию ходить.