Псы войны
Шрифт:
В тот же день, приехав в Питер, он разыскал своего старого друга профессора Мамаева, бывшего агента-нелегала, в свое время успешно работавшего в Швейцарии. Сейчас профессор преподавал политэкономию, живя на полунищенскую зарплату. Кутепов предложил Мамаеву создать фирму, а уж чем она будет заниматься — это его, профессора, дело, ведь он экономист. После недолгих раздумий Матвей Александрович Мамаев остановился на совместном предприятии по монтажу пищевых линий западного производства. Ударили по рукам. Мамаев занялся регистрацией новой фирмы и налаживанием старых швейцарских связей. Кутепов же набрал большую команду из высококлассных специалистов: инженеров-монтажников, инженеров-наладчиков. Ездил по области в поисках заказчиков. Наконец поступил заказ на строительство колбасного цеха и сыроварни. Колесо бизнеса закрутилось. Кроме швейцарских поставщиков продовольственных технологий, в новую фирму вросли две кондитерские фабрики Югославии, у Мамаева там были большие связи. Так появилось новое совместное предприятие «РЮШ» (Россия, Югославия, Швейцария), первоначальной задачей которого было строительство новых или переоборудование старых мясомолочных и кондитерских предприятий в западных областях России.
Все изменилось, когда неожиданно в Югославии вспыхнула гражданская война. Экспорт кондитерских технологий сразу же был Похерен, воюющей стране нужны были сотни единиц боевой техники, тысячи единиц оружия, боеприпасы к ним. Но главное — нужны профессионалы, настоящие солдаты, которые смогут использовать это оружие, чтобы воевать, а не быть пушечным мясом.
Об этом Кутепову сказал югославский друг, сербский компаньон. Аналитический мозг бывшего оперативника сразу же ухватился за главную мысль. За годы службы в госбезопасности он обрел множество знакомых среди офицеров КГБ и армии. Многие из них были выброшены на обочину жизни и не представляли, как жить дальше. Им только нужно предложить стать наемниками, то есть вернуться в привычную для военных среду. А вооружение? Развал огромной державы, переход частей под командование самостийных правительств или вывод их в Россию привели к тому, что большое количество оружия было неучтенным и лежало как бы на личных складах начальников тыла частей и соединений. Оружие ждало своих покупателей. Вернувшись в Петербург, Кутепов навел кое-какие справки, и уже через месяц в Сербию выехала первая сотня наемников — офицеры и прапорщики из бывшей Западной группы войск. Затем была отправлена первая партия стрелкового оружия, приобретенная Кутеповым за гроши в одной из дивизий, выведенной в Ленинградский округ из Чехословакии.
После этого пошло и поехало, оружие скупалось большими партиями — как правило, цены снижались до смехотворных — и свозилось на арендуемые (естественно, фиктивными фирмами) склады, где ждало своего покупателя. А на карте бывшего Советского Союза вспыхнуло множество «горячих точек», требовавших оружия и наемников. Повальное взяточничество позволяло провозить все необходимое без особого труда.
За год войны фирма «РЮШ» по-настоящему расцвела, доходы (правильно оформленные юридически) увеличились в десятки раз. Теперь Мамаев мог осуществить свою давнюю мечту и вернуться в Швейцарию, где был полномочным представителем фирмы и членом совета директоров. У Кутепова же было множество агентов, занимающихся поиском и скупкой оружия, а также вербовкой бывших офицеров армии и флота по странам СНГ и Балтии. Несколько агентов из бывших разведчиков в Западной и Южной Европе приобретали вооружение и «зондировали почву» для расширения военного бизнеса.
Деятельность фирмы «РЮШ» не могла пройти незамеченной для криминального мира. Однажды в офис фирмы явился нагловатый молодой человек в дорогом костюме и, направившись прямиком в кабинет Кутепова, с порога заявил:
— Я от Щербатого, он обратил внимание, что вы тут жируете, значит, требуется охрана. За безопасность будешь отстегивать Щербатому пока десять процентов. А потом посмотрим.
Наглец ушел, Кутепов, естественно, платить не собирался.
Через месяц в офисе опять возник юноша в дорогом костюме, за ним следовали двое, каждый размером с двустворчатый шкаф.
И опять с порога наглец зашипел:
— Шо, сильно независимый, крутой? Ну, дядя, тебе не повезло, Щербатый забил «стрелку» на завтра на Ладоге у сорок третьего километра. Усек?
Кутепов снова ничего не ответил, но, едва ушли делегаты преступного мира, снял трубку телефона и набрал номер своего менеджера, бывшего офицера КГБ, бойца диверсионного подразделения «Вымпел».
— Кирилл, зайди ко мне, — приказал шеф.
На следующий день бригада Щербатого отдыхала перед будущей «стрелкой» в загородном ресторане «Лукерьино подворье». Никто из обслуживающего персонала, не говоря о боевиках Щербатого, не заметил, как все выходы из ресторана были заняты людьми в черном. В зале полыхнула яркая вспышка со странным грохотом, взрыв светошумовой гранаты оглушил и ослепил бандитов, а заодно послужил сигналом для нападавших…
Через час милиция констатировала очередную бандитскую разборку. Следователей и экспертов поразило, сколь профессионально была проведена операция. Среди трупов бандитов не было только Щербатого. Его нашли через сутки, лежащего между рельсов железной дороги. Грузовой поезд, следующий из Санкт-Петербурга в Финляндию, переехал его от копчика до плеч.
Хоронили Щербатого в закрытом гробу, людей было не много, только несколько родственников и авторитеты из других группировок.
После похорон авторитеты собрались на квартире помянуть усопшего. Но вскоре поминки превратились в толковище. Паханы решали, что произошло и что с этим делать.
Долго они выясняли, но сразу ничего не выявили. Через несколько дней все-таки удалось узнать, что незадолго до своей кончины Щербатый (царство ему небесное) решил наехать на хозяина «РЮШа», дескать, зажрался. Стали выяснять, чем на самом деле занимается «РЮШ», а когда выяснили, единогласно решили не связываться. Силу надо уважать.
С тех пор у Кутепова бизнес разросся, он поставлял оружие и наемников не только в Югославию, Карабах, но теперь уже и в Африку. Вспыхивающие там один за другим конфликты требовали высококлассных спецов — летчиков, авиационных техников, специалистов по рейдам.
Торгуя оружием и военными профессионалами, бывший полковник Кутепов оставался патриотом государства, которое его выгнало на пенсию. Ни один патрон не был продан Чечне, ни одного наемника туда не отправила фирма «РЮШ». Николай Ильич читал репортажи о провалившемся штурме Грозного оппозицией и о пленении офицеров-танкистов Таманской дивизии, завербованных ФСК, — после плена от них отреклись и армия, и контрразведка.
«Мы так не работали, — с горечью думал полковник КГБ, — впрочем, чему удивляться, если контрразведкой руководит замполит-пожарник».
Вступление федеральных войск на территорию мятежного субъекта Кутепов одобрял, понимая, что чеченский сепаратизм — первый клин, вбитый в целостность Российской Федерации. Дай этим волю, вскоре весь Кавказ взбрыкнет. Не понимал он одного: как можно воевать так бездарно, где опыт почти десятилетней войны в Афганистане, где бойцы, закаленные той войной? Ничего этого не было, мальчишки-срочники воевали против матерых мужиков.
Иногда по ночам Николай Ильич просыпался и думал: «Правильно ли я поступаю, что торгую смертью, отправляю людей на войну, оторвав их от семей и бросая в мясорубку? — Но тут же сам себе отвечал: — Я не разжигаю костер войны, он уже был зажжен до меня. А вербовка наемников? Тоже вроде гуманитарной миссии: люди, обученные воевать, другого ничего не умеют, а им семьи надо кормить. Если я их не найму, не дам денег, которые они оставляют своим родным и близким, то и без денег они отправились бы воевать добровольцами, потому что выдрессированы».
От этих оправданий легче не становилось, душу по-прежнему точил призрак грехопадения.
Сейчас, сидя перед зажегшимся экраном монитора, Николай Ильич вдруг подумал: «Если помогу Глебу общипать перья с этого гада Логинова, то и мне часть грехов зачтется…»
Кольцов на такси доехал до Серебряного Бора. Здесь и было условленное место встречи. В полдень народу немного, Глеб еще раз прошелся по зеленым аллеям, проверяя, нет ли «хвоста». Нет, за ним никто не следил.