Птицы

Торин Владимир

Финч задрал голову, и от увиденного у него даже глаза на лоб полезли. Под сводами рядами висели пальто. Десятки, может быть, сотни различных пальто — они просто застыли в воздухе под потолком.

— Что это за место? — дрожащим голосом спросила Арабелла. — Ты здесь тоже был? Что-то вспоминается?

— Нет, здесь я точно не был.

Финч тоже был испуган. Его сердце отстукивало какой-то совершенно дикий ритм и при этом грохотало и топотало, как слоненок.

— Это твое сердце так громко стучит? — шепотом проговорила Арабелла.

Финч положил руку на грудь, но тут же покачал

головой и, насилу оторвав взгляд от странных пальто, опустил голову и ткнул пальцем вдаль.

В противоположном от входа конце вестибюля чернел проход — это был очень длинный узкий коридор.

Газовые лампы висели там слишком редко, поэтому создавалось впечатление, что в коридоре существуют только крошечные, залитые рыжим светом, островки, а все остальное затянуто чернильным морем, которое не всколыхнется и не изойдет рябью даже на самом сильном ветру.

Черная фигура с коляской вынырнула из тьмы на залитое светом одной из ламп пространство, прошла несколько шагов и исчезла в следующей кромешной впадине. Стук каблуков мадам Клары громким эхом разносился по коридору. Вскоре она совсем скрылась из виду, а стук затих.

— Идем… — негромко сказал Финч.

Держась за руки, Финч и Арабелла двинулись по коридору.

На стенах проглядывали очертания резных рам. Все картины были написаны в темных тонах, словно создавшие их художники страдали затяжной безысходностью. С больших прямоугольных портретов на детей глядели мужчины и женщины, и все они были носатыми существами, все выглядели важными и суровыми — не такими, как Рри, а, скорее, как тот джентльмен, в зеленом шлафроке в окне. На вырисованных витиеватых лентах в основании каждого портрета стояли имя и должность: «Господин Брекк, XIX директор Фогельтромм», «Госпожа Тррейньяк, профессор исчезновения», «Господин Доррбиль, профессор магнетизма» и тому подобные.

— Профессора? — шепотом проговорил Финч. — Что же это за место?

Ответ обнаружился за одной из дверей, выходивших в коридор. В ней было пробито небольшое круглое окошко, и Финч с Арабеллой украдкой заглянули в него.

Им предстал школьный класс: к потолку поднимались ряды парт, за которыми сидело около двух дюжин детей-существ. Они все глядели не мигая на белоснежную грифельную доску, на которой черным мелом были старательно выписаны сложные формулы, больше напоминающие вязь какого-то запутанного языка. Перед доской расхаживала дама в строгом сером платье с узким воротником и длинными рукавами. В руках она сжимала тонкую, как веретено, указку и что-то монотонно поясняла ученикам.

Финч поморщился и глянул на Арабеллу. Судя по восторженному лицу девочки, она была не прочь присоединиться к другим детям на занятии.

— Это школа! — с отвращением произнес Финч и ткнул пальцем в бронзовую табличку над дверью. На ней было выведено: «Класс теории гррайа».

Хоть Финч и не понял, что такое этот «гррай» и зачем ему нужна теория, суть он уловил.

— У этих существ есть своя школа! — прошептала Арабелла. Весь ее страх, как рукой сняло. Она очень уважительно относилась

ко всему, что было связано с приобретением знаний. И чем зануднее, по мнению Финча, были эти знания, тем, видимо, для нее было лучше. Носатые существа перестали быть для нее чем-то отвратительным, пугающим и непонятным — если они учились в школе, то это все меняло.

— Я очень рад и невероятно счастлив, — раздраженно бросил Финч. — Но мы сюда пришли не учиться. У нас дело…

— Да, я помню, — ответила Арабелла и лукаво улыбнулась. — Спорим на что угодно, что я лучше тебя сдала бы все контрольные работы по теории гррайя!

— Может, просто пойдем поищем мадам Клару? — предложил Финч и, не дожидаясь ответа от этой зазнайки, отпустил ее руку и направился дальше по коридору.

Арабелла бросила полный сожаления взгляд в дверное окошко и поспешила за ним. В мыслях она как раз на отлично сдавала все работы и становилась лучшей ученицей Фогельтромм. За каждой из дверей, мимо которых они проходили, она была уверена, ее ждали ни с чем не сравнимые, новые и совершенно невероятные, знания.

Не преодолев и двадцати шагов, Финч вдруг замер, и Арабелла не сразу поняла, что именно его остановило.

Коридор оканчивался тупиком и упирался в дверь. В очень мрачную дверь красного дерева. Возле нее стояла жесткая на вид скамья, и на ней сидела, понуро опустив плечи, девочка в клетчатом платье.

Девочка тоже была из этих, носатых. Ноги ее не доставали до пола, и она угрюмо болтала ими по воздуху. Уперев локти в коленки, она опустила в ладони голову. Рядом с носатой девочкой лежал черный портфель.

Финчу вдруг вспомнилось легкое покачивание вагончика. Перед мысленным взором предстал вид ночного города внизу, открывающийся через иллюминатор. В ушах возник голос из вещателей: «Станция “Чужое Безмолвие”». А еще Финч вспомнил носатых существ в деловых костюмах с газетами и девочку, сидевшую напротив.

— Я ее знаю, — прошептал Финч.

— Откуда? — удивилась Арабелла. — А, ну да. Ты не помнишь…

— Из подвесного трамвая. Я видел ее в подвесном трамвае.

— Что? — Арабелла решила, что он от страха совсем свихнулся. — В городе нет подвесных трамваев. Или… — девочка себя прервала, вспомнив, что до сегодняшнего дня она и не думала, что кто-то может ходить по стенам, а рядом с людьми могут жить странные носатые существа. Так что уж тут странного, если и трамваи подвесные курсируют в небе над головами ничего не знающих горожан?

Финч отмер и направился прямо к девочке-существу. Арабелла испуганно держалась за спиной Финча: кто ее знает, эту носатую, чего от нее можно ожидать.

— Привет, — добродушно сказал Финч, подойдя.

Девочка подняла взгляд и удивленно открыла рот, увидев того, кто к ней обратился.

— Это ты! Привет! — радостно воскликнула она, узнав Финча. На ее лице появилось недоумение. — Что ты тут делаешь? — Она перевела взгляд на Арабеллу. — А это кто?

— Это Арабелла, — представил Финч подругу. — А я — Финч. Мы… мы просто пришли.

Арабелла возвела очи к небу: объяснение лучше не придумаешь, но девочку-существо оно между тем вполне устроило.