Публицистика 1987 - 2003 годов

Федин Василий Тимофеевич

Во многих воспоминаниях говорится и о большом натуральном налоге на приусадебное хозяйство, о строжайшем наказании за опоздания на работу, о том, что «народ был тогда дружнее, не как сейчас. Проще жили, друг другу помогали». И еще многие вспоминают почти легендарного милиционера Фадеева: «Его боялись и уважали все жители города, при нем всегда было оружие. Там, где появлялся Фадеев, наступали тишина и порядок. В конце войны банда негодяев «проиграла» его в карты. В тот вечер Фадеев шел на ночное дежурство, и по дороге его убили выстрелом из пистолета» (Г.Ф. Шарамов).

Отдавая дань уважения и благодарности авторам воспоминаний и составителям книги за их огромный труд я не могу не высказать своего критического

отношения к описанию в книге двух событий начала войны. В воспоминаниях З.А. Кузнецовой имеются (страница 45) такие слова: «Мы жили неподалеку от Бреста. Там стояла танковая дивизия. Как раз в это время был отдан приказ - отправить танки на промывку, поэтому все машины стояли разобранные». Эти слова - прямо таки анекдотическая несуразица, где-то случайно услышанная автором письма. Не было у танкистов такой операции технического обслуживания, как «промывка танков» с их разборкой.

Известно, что в Пружанах, где проживала перед войной автор письма, стояла 30-я танковая дивизия 14 мехкорпуса 4-й армии, прикрывавшей брестское направление. Известно и вот что: «21 июня... танковые полки танковой дивизии закончили полковые учебные сборы. Танковые полки 30-й танковой дивизии остались 21 июня на ночлег в лесу западнее Пружан... В соприкосновение с противником 30-я танковая дивизия вошла в период с 12 до 13 часов (22 июня - прим. В.Ф.). Ее передовой отряд вступил в бой с 18-й танковой дивизией противника... и на некоторое время остановил ее продвижение» [1].

Следующее. В письме В.Андрианова, присланного с офицерских курсов из Рязани своей учительнице М.Н. Тюниной 13.09.41 г. имеются такие строки: «Немцы сейчас сильны только танками. Они в отдельные сражения кидали до 15 тысяч танков!! Наша артиллерия не успевала всех их перебить». Письмо это попало в книгу через газету «Ростовский вестник» за 25.04.1995 г. Удивляет то, что цифра 15 тысяч танков прошла без замечаний и комментариев и редакции газеты и составителей книги. Дело в том, что ни в одном сражении Второй мировой войны не участвовало 15 тысяч танков. Немцы вообще к началу нападения на нашу страну имели на вооружении своей армии всего около 5-ти тысяч танков, причем на Восточном фронте - около 3700 танков. Хорошо известно, что в начале войны слабым местом нашей армии была танкобоязнь, умело раздуваемая немцами через листовки и своих агентов. И еще потому, что наш Генштаб не имел точного представления о количестве танков в гитлеровской армии. Указанные, скажем так, проколы составителей книги говорят вот о чем. Мы плохо знаем истинную историю Великой Отечественной войны. Причин тому много. В советское время информация о многих сложных и трагических событиях войны, тяжелых поражениях нашей армии фильтровалась военной цензурой. В том числе и при выпуске мемуаров видных военачальников. С началом пресловутой «перестройки» этим воспользовались все недовольные советской властью, и началась невиданная фальсификация, которую охотно транслировали, подавали как сенсацию многие перестроившиеся СМИ. Опровержения потока клеветы и фальсификаций, публиковавшиеся в патриотических газетах малого тиража («Советская Россия», «Патриот», «Дуэль» и другие) тщательно замалчивались многотиражными газетами.

Приведенные в книге воспоминания о тяжелом, но самоотверженном труде в годы войны, конкретные цифры того, что было произведено в городе и деревне и отправлено на фронт, все это говорит о небывалой самоотверженности тружеников советского военного тыла, не оцененного по достоинству до настоящего времени.

РАЗДЕЛ 4. ПРОТИВ НЕПРАВДИВОСТИ И ФАЛЬСИФИКАЦИЙ

БЫЛ ЛИ ГЕНЕРАЛ ВЛАСОВ «СПАСИТЕЛЕМ МОСКВЫ»?

С началом горбачевской перестройки стали называть в числе выдающихся военачальников 41-го года и изменника Родины генерала А.А. Власова, якобы сыгравшего чуть ли не главную роль защитника Москвы. Вот, например, слова из зарубежной книги бывшего военного священника власовской армии А. Киселева «Облик генерала А.А. Власова...» [1] : «Жуков и Власов нанесли немцам поражение под Москвой зимой 1941 — 42 г.г... Власов спас Москву от немцев...».

К удивлению, такая неправдивая, как я попытаюсь доказать ниже, оценка А. А. Власова имеется и в очерке В. Карпова «Жуков» в «Коммунисте вооруженных сил» № 5 за 1990 г. [2]. На стр. 67 Карпов пишет: «Особенно успешно действовала 20-я армия под командованием генерала Власова (да-да, того самого, впоследствии — предателя). 12 декабря она подошла к Солнечногорску и освободила город». Откуда взята эта оценка? Никакой ссылки на источники такой оценки, на документы нет. Между тем о Подмосковной битве 1941 г. написано множество очерков, воспоминаний, книг, и ничего подобного в них нет.

Попытаемся разобраться в заслугах А.А. Власова в период битвы за Москву в октябре—декабре 1941 г.

Генерал-лейтенант А.А. Власов был назначен командующим 20- й армией, которая начала развертываться в районе Лобня—Химки в конце ноября 1941 г. Штаб этой армии был сформирован в период с 28 ноября по 4 декабря. [3, 4]. До его назначения командармом 20-й Власов был около месяца командармом 37-й армии и лишь в середине октября вышел с небольшой группой без войск из окружения.

20-я армия участвовала в контрнаступлении с 6.12.41 г. между 1- й Ударной и 16-й армиями на направлении Лобня — Красная Поляна — Солнечногорск — Волоколамск — ... Отдельные части еще не сформированной 20-й армии участвовали в контратаках на прорвавшиеся части немцев в районе Лобня—Красная Поляна, но выбить немцев на этом участке не смогли.

Есть подробное описание боев на Солнечногорско- Волоколамском направлении в книгах Л.М. Сандалова «На московском направлении» [3], в сборнике очерков «Провал гитлеровского наступления на Москву» [4], в мемуарах М.Е. Катукова «На острие главного удара» [5].

Л.М. Сандалов 28.11.41 г. был назначен начальником штаба 20-й армии. В момент его назначения командармом 20-й А.А. Власов был болен и с командованием армией — начальником штаба и членом Военного Совета — встретился впервые только 19 декабря (об этом смотрите у Л.М. Сандалова на стр. 245, 247, 256; в книге [4] — на стр. 93,98,105).

Следовательно, ни в оборонительных боях под Москвой в октябре-ноябре 41-го, ни в первом (самом тяжелом, самом ответственном) этапе контрнаступления он практически лично не участвовал как командарм. В том числе и в освобождении Солнечногорска.

Вот вам и «спаситель Москвы»!

Что касается освобождения Волоколамска 20.12.41 г., то здесь основную роль сыграли танкисты М.Е. Катукова и танкокавалерийская группа генерала Ремизова. Эти группы на короткое время формально передавались из 16-й в 20-ю армию, но по существу действовали самостоятельно. Об этом у Л.М. Сандалова на стр. 231,260,261,263—265.

Там же, на стр. 259, 260, 264, есть свидетельство о том, что Г.К. Жуков был очень недоволен действиями 20-й армии в период наступления на Волоколамск.

Г.К. Жуков в книге «Воспоминания и размышления» [6] на стр. 366 отмечает успешные действия 20-й армии при наступлении на Солнечногорск. Но как уже было сказано выше, А.А. Власов в тот момент (11—12.12.41) был болен и армией фактически не командовал. Это свидетельство его начальника штаба Л.М. Сандалова.

Небезынтересно посмотреть на схему позиций наших и немецких войск под Москвой по состоянию 5—6.12.41, на 16.12.41 и на 1.01. 42 (эта схема приведена, например, в упомянутой выше книге под редакцией М.В. Захарова между страницами 96—97).