Путь Дракона
Шрифт:
— Я могу просчитать обозримое будущее на дни вперед, — сказал Маркус. — Недели, в лучшем случае.
— Был бы рад, если бы ты отправился с нами, — сказал мастер Кит. — И Ярдем, и Ситрин. Думаю, мы все скучаем по тем временам, когда были в охране каравана, совсем чуть-чуть. То были роли, которых мы прежде не играли, и не жду, что будем играть впредь.
— Мастер Кит? — позвал Сандр из-за повозки. — Меча не хватает.
— Думаю, он с разбойничьим костюмом Смита.
— Его там нет.
Мастер Кит вздохнул, и Маркус похлопав его по плечу, не стал отвлекать его от работы.
Огни фонарей
Ситрин вопросительно приподняла брови.
— Сделано, — сказал Маркус. — А ты? Как у губернатора?
— Отлично, ответила Ситрин. — Заплатила взнос, оставила сейф.
— Расписка?
— Сожгла, — сказала Ситрин. — Концы в воду. Пока правителя не одолеет любопытство, и он не взломает замок, мы ко всему готовы.
К ним спешил слуга, поставил на стол перед Маркусом кружку эля, и потянулся, чтобы забрать у Ситрин ее. Она остановила его, он кивнул, и умчался прочь.
— Каковы шансы, что низменные инстинкты губернатора не возьмут над ним верх? — спросил Маркус вместо "Сколько ты выпила?". Если бы была опасность, что она напьется до потери памяти, Ярдем бы ее остановил. А, может, уже остановил.
— Жизнь это риск, — сказала она, а Таракан сидя рядом с ней посасывал эль со своей кружки.
— Ярдем только что рассказывал нам о формах людских душ, — сказал Барт. — Знаете ли вы, что ваша душа это круг?
Маркус страдальчески посмотрел на Ярдема. Движение ухом могло быть расценено как извинение.
— Не слушай его болтовню, Барт. Он верующий. Это заставляет его нервничать, когда дела идут хорошо.
— Не знал, что они идут хорошо, сэр, — сухо сказал Ярдем.
В течении следующего часа, Маркус выпил кружку пива, съел тарелку жаренной свинины, под черным соусом столь острым, что слезы навернулись на глаза, и прислушивался к разговорам за столом. Барт доставал Ярдема выпытывая о душе и предназначении, а Энен, Таракан и Ситрин размышляли над более практическими вопросами: сколько расчетов будет производиться в самом банке, а сколько в комнате в кафе, как гарантировать, чтобы ни один из приносящих деньги в кафе со всего города не подвергся нападению, нужно ли заключать договора со стражниками, чтобы те помогали обеспечивать соблюдение частных контрактов. Все, что нужно обсудить владельцу банка со своими людьми. Ситрин говорила, как уверенная в своей судьбе женщина. И Маркус восхищался ею за это.
Стук палкой по противню прервал разговоры.
— Представление начинается! — через шум в таверне прорвался голос Микеля. — Приходите и смотрите! Представление начинается!
Маркус бросил несколько монет на стол, встал и, полушутя, предложил Ситрин руку.
— Идем? — спросил он.
Она приняла его предложение с притворной чопорностью.
— Для этого мы и пришли, — сказала она. Маркус повел ее и членов своей новой команды в приятную прохладу двора, посмотреть на старую. Толпа собралась приличная. Должно быть, человек пятьдесят и, вероятно, еще больше стояло на выходе. Когда мастер Кит, с зачесанными назад жесткими волосами и мечем на поясе, несколько человек зааплодировали, и Маркус последовал их примеру. Через минуту вышел Сандр, делая вид, что ковыряется в зубах тупым кинжалом.
— Ты, Пинтин, был вторым в моей команде столько лет. — сказал мастер Кит, выпячивая подбородок в попытке изобразить героизм. — В моменты высшей славы, и в пропасти падения, ты был со мной. И вот сейчас, когда уж рыщут псы войны, должны лететь мы как на крыльях перед ними. Нагрянут орды Саракала мрачного на град сей завтра.
— Тогда нам лучше этой ночью уходить, — сказал Сандр. В толпе захихикали.
— Действительно, не можем мы остаться, ведь в этой битве мы обречены. Падет сей град. А леди Данеллин — последняя из рода своего, и нежной красоты цвет Элассаи — должна быть спасена. Вот что нам надобно свершить, мой верный Пинтин. И наш отряд помчится через ночь, с великой леди под защитой нашей.
— Согласен я, но есть одна проблема, — отвечал Сандр голосом Пинтина. — Ребята наши, с городской стены, мочились на спор, кто подальше сможет. А мировой судья попал под дождь сей золотой. Сейчас томятся в городской они темнице.
Мастер Кит сделал паузу. Уверенности в его подбородке поубавилось.
— Что слышу я? — заверещал он с комическим фальцетом. Все больше людей смеялось. Они начали заводиться.
Маркус наклонился к Ярдему Хейну.
— Однако, мне это не нравится, — сказал он. — Весь этот высокий драматический слог и тягомотина. Это не то, что я люблю.
Совсем не то, — подтвердил Ярдем.
Два дня спустя, Ситрин сидела напротив него за столом в кафе. За открытыми окнами и дверьми стучал небольшой дождь, камни у входа в Большой Рынок потемнели почти до черноты. За ним два куртадамца обговаривали последние новости из Северного Взморья. Еще одна династическая война казалась почти неизбежной. Маркус сказал себе, что ему все равно, и большей частью это было правдой. Мир пах кофе и дождем.
— Если у нас будут свободные деньги, думаю профинансировать одно судно из Наринисла в будущем году, — сказала Ситрин.
Маркус кивнул.
— По поводу идеи нового флота будет неопределенность. Особенно на первых порах. Если все выгорит, хотя бы в два ближайших года, они собираются увеличить грузопоток через Порте Оливия. Для нас это очень хорошо, поскольку мы в нужном месте. Всем знакомые. Надежные.
— Всего лишь домыслы, — сказал Маркус.
Ситрин сглотнула. Она потеряла в весе за последние недели, а ее кожа, и так бледная, побледнела еще больше. Ему было странно, что никто из тех, кто приходил просить ее покровительства в получении кредита, или предлагал положить свои богатства на депозит не замечал, что ее снедает тревога. Она мало спала. Но она больше не напивалась, чтобы заснуть. Он считал это проявлением силы.