Путь Дракона
Шрифт:
— Это одна из возможных точек зрения.
Добрый час Гедер Паллиако уговаривал Фелию признаться во всем. В том, что Фелдин принимал участие в военном бунте, поддерживал связи с Астерихолдом, состоял в альянсе с группой борцов за фермерский совет. Любой пункт из этого списка мог быть расценен как предательство. Вместе же, по мнению Клары, они не оставляли надежды на милосердие. О чем Фелии сейчас знать было не обязательно.
— Как все могло настолько выйти из под контроля? — произнесла Фелия в темноту. Она вздохнула. Это был короткий тяжелый
— Скажите ему, я согласна. Я отведу его в личные покои Фелдина. У меня есть ключ, но они охраняются. И пускай он поклянется, что это будет только изгнание!
— Хорошо.
Фелия схватила Клару за руку, вцепившись так, будто рука эта была единственным, что удерживало ее от падения в бездну.
— Ты же не оставишь меня одну, правда? Ты пойдешь со мной?
Клара ничего не хотела бы избежать так сильно, как этого. Глаза Фелии блестели в сумерках комнаты.
— Конечно, дорогая, — сказала она. — Конечно, я пойду с тобой.
В курительной комнате Клара нашла мужчин, ожидавших с нетерпением настолько сильным, что она почувствовала себя акушеркой, принесшей новость о рождении ребенка. Доусон прекратил расхаживать по комнате, когда она вошла. Гедер и Джори подняли глаза от карточной игры, в которую они играли, впрочем, без особого внимания. Только тихий священник не казался встревоженным, так что она посчитала умиротворенность частью его работы. Даже Винсент Кое был тут, погруженный в тени, как это часто бывало. Спертый горячий воздух затруднял каждый вдох.
— Она согласна провести лорда Паллиако к письмам, — сказала Клара, — но только лишь если он поклянется, что Симеон не казнит Фелдина, и если я пойду с ней, когда они отправятся туда.
— Ни в коем случае, — сказал Доусон.
— Она потеряет решимость, дорогой, — сказала Клара. — Ты же знаешь, какая она. Я возьму Винсена, и с нами все будет в порядке. Вчетвером…
— Впятером, — сказал Гедер. — с Басрахипом.
— Я тоже иду, — сказал Джори.
— Нет, не идешь, милый, — сказала Клара. — Фелдин допускает меня только потому, что я женщина, и он считает меня очаровательной и безвредной. Винсент — слуга. Лорд Паллиако и…
— Басрахип, — подсказал священник.
— Да, вот. Фелия занималась у нас вышиванием, захотела показать мне несколько образцов, и мы с ней идем к ней домой. По пути мы встречаем лорда Паллиако с другом, и Фелия приглашает их с нами, чтоб послушать истории о его летнем путешествии. Безупречно невинно.
— Я не понимаю, почему не могу принять в этом участие, — сказал Джори. — Или Баррияс.
— Потому, что ты — сын своего отца. А я — всего лишь его жена. Тебе предстоит узнать многое о месте, отведенном женщинам. Итак, я предлагаю сделать это, пока Фелия не передумала, бедняжка.
По пути к экипажу Клара ощутила гордость за Фелию. За то, как она держалась. За вежливый кивок, которым она одарила Доусона, когда они выходили. Осеннее солнце было уже низко над горизонтом, и его отблески, казалось, танцевали по крышам, пока возница
Гедер Паллиако беспрестанно улыбался. Она все еще помнила его бледным пухлым мальчуганом, который уехал на войну вместе с ее сыном. На самом деле из своих странствий он вернулся похудевшим и загорелым. А как изменились его глаза! Даже когда он приехал из уничтоженного им города, в глазах сквозило смущение. Теперь от него не осталось и следа, и она подумала, что это сделало Гедера менее привлекательным. Ее занимал вопрос, чем же он на самом деле был занят все те недели, когда притворялся, что был в Кешете. Когда ее глаза встретились со взглядом священника, тот ухмыльнулся. Она отвернулась.
Двор ожил. В окнах особняка Куртина Иссандриана, как и в доме Фелдина Мааса, сверкало множество фонариков и свечей. Экипаж тряхнуло, и он остановился. Слуга подбежал к ним с подставкой для ног. Сначала вышла Фелия, затем Клара. Потом — Гедер Паллиако, единственный мужчина благородной крови. Винсент Кое и священник приостановились в минутной неуверенности, затем священник улыбнулся и жестом пригласил охотника проследовать вперед.
Привратник сменился, на этот раз это был первокровный, но мускулистый настолько, что мог бы сойти за близнеца священника. Винсен и Гедер отдали свои мечи и кинжалы. Священник не был вооружен.
— Барон хотел видеть вас, как только вы вернетесь, — сказал привратник. — Он в заднем зале.
Никаких титулов, никаких "миледи". Он мог бы обратиться таким тоном к любому. Клара подумала, что же за людей стал нанимать Маас, и внезапно нашла ответ на свой вопрос. Наемники. Бойцы. Мечи и луки. Люди, которые убивают за плату. И она направлялась прямиком во вражеский лагерь. На пороге Клара споткнулась. Фелия посмотрела на нее встревожено. Клара покачала головой и двинулась дальше. Она не могла принять поддержку и утешение от человека, находившегося в положении ее кузины. Это было бы грубым.
Фелия молча провела их по широкому коридору к покоям, где принимала Клару во время их последней встречи. Свежие цветы и гирлянды осенних листьев наполняли воздух богатым ароматом. Свет свечей смягчал углы и делал более теплыми цвета гобеленов и ковровых дорожек. Гедер тихо нервно кашлянул.
Перед лестницей Фелия повернула направо, все последовали за ней. Короткий холл оканчивался возвышением. Тут было меньше свечей. Тени сгустились вокруг них. В дальнем конце холла находилась узкая лестница для прислуги и несколько запертых дверей. Они не должны были заходить так далеко.