«Путь к счастью Эллы и Миши
Шрифт:
– Не знаешь, куда она пошла? – спрашиваю я, усаживаясь на диван рядом с ней, она заворачивает Рождественский подарок и качает головой.
– Нет, но она же не могла уйти далеко? Раз ушла пешком.
Могла, а может и нет.
Мама закрепляет ленту на рождественском подарке, а затем наклеивает на него бант.
– Ну вот, кажется, я наконец-то все упаковала. – Она наклоняется и кладет рождественский подарок под маленькую искусственную елку в углу.
Я хмурюсь, откидываясь на спинку дивана.
– Почему все вдруг так увлеклись
– И ... что плохого в том, чтобы что-то изменить и дарить подарки?
– Потому что я никому ничего не купил.
– Тебя действительно волнуют все или только Элла?
Я вздыхаю.
– Она мне что-то купила, и мне кажется, что и я должен, но не хочу дарить пустяковую вещь – мне хочется сделать значимый подарок.
Мама мгновение смотрит на меня, а затем поднимается.
– Надевай куртку и следуй за мной.
– Зачем?
– Делай, что говорю. – Она использует свой строгий голос, и я встаю.
Мы надеваем куртки, а затем она выходит на улицу, перелезает через забор и перебирается на двор Эллы. Я следую за ней, пребывая в полном замешательстве из-за ее странного поведения. Потом мы обходим «Файерберд» и поднимаемся по черным ступенькам к двери, она стучит в дверь, и ситуация становится все чуднее, потому что я редко так поступал. Обычно я захожу без стука.
– Мам, серьезно, что мы делаем? – спрашиваю я, засовывая руки в карманы.
Мама вновь стучит и поворачивается ко мне, дрожа от холода.
– Несколько недель назад я видела, как Реймонд относил в гараж несколько коробок. Я предложила свою помощь, мы разговорились, и он сказал мне, что в коробках старые вещи мамы Эллы.
– Хорошо? Я не понимаю тебя, мама.
Она улыбается мне.
– Я думаю, что возможно Элле очень понравится что-то, что принадлежало ее маме, и, может быть, она смогла бы надеть эту вещь на свадьбу.
Я открываю рот с намерением сказать, что это худшая идея, которая ей приходила, так как отец Эллы странно себя ведет при упоминании о подобном, и я даже не уверен в реакции самой Эллы, если сделаю такой подарок, ведь эта тема очень чувствительна для нее. Но прежде чем я успеваю что-то сказать, дверь открывается.
– Привет, Терри, – приветствует мистер Дэниелс в недоумении, почему мы двое стоим на его пороге.
– Привет, Рэймонд, – отвечает мама с улыбкой. – У меня к вам огромная просьба.
Я качаю головой. Мама не всегда была такой – такой настойчивой. Ну, она вроде обладала этой чертой, учитывая, что ей принадлежала идея, чтобы мы сразу же с Эллой поженились, но с возрастом она, кажется, становится все более напористой.
Реймонд хмурит брови, и мама принимается за объяснения маленькой проблемке с рождественским подарком. Я чувствую, как внутри у меня все сжимается, и меня беспокоит, что этот разговор огорчит его, и свое расстройство он выместит на Элле. Я знаю, что сейчас у них наладились отношения, но не могу забыть прошлого и того,
И когда мама говорит: – И мы хотели спросить, может быть, в вещах Мэралинн есть что-нибудь в качестве подарка, возможно, в одной из тех коробок, которые я помогала тебе перенести в гараж несколько недель назад?
Он чешет голову, испытывая неловкость.
– Не уверен, что в них можно что-нибудь найти. В основном там ее старая одежда.
Я дергаю мать за рукав и говорю мистеру Дэниелсу: – Не беспокойтесь, мы что-нибудь придумаем.
Мама не обращает на меня внимания и не собирается никуда уходить.
– Даже украшений или чего-то в этом роде нет? Например, сережек.
Неловкость Рэймонда усиливается, и я уже намереваюсь уходить и оставить ее, когда вдруг он выпрямляется и смотрит на гараж.
– Подождите ... кажется, я кое-что придумал. – Он возвращается в дом, хватает объемистую куртку, надевает ее вместе с шапочкой, и выходит, закрывая за собой дверь. Мы следуем за ним в гараж, на лице мамы сияет улыбка, говорящая «ха-ха, я была права» – я качаю головой, но улыбаюсь.
Когда мы ступаем в гараж, мистер Дэниелс включает свет и направляется к груде коробок в углу. Он поднимает верхнюю коробку и откладывает ее в сторону, а затем некоторое время смотрит на коробку под ней, словно страшится ее открыть. Я смотрю на маму: она проглатывает подступивший к горлу комок, испытывая смущение. Но тут мистер Дэниелс слегка успокаивается и осторожно ее открывает. Он некоторое время копается в ней и достает маленькую деревянную коробочку. Оборачивается к нам, держа ее в руке, словно это нечто важное.
– Знаете, у нас не было настоящей свадьбы, – сообщает он, поднимая глаза от коробки. – Едва ли даже приоделись.
Мама понимающе кивает.
– Мы с отцом Миши поженились в парке, и, по-моему, гостей было человек десять.
– На нашей было только двое, – произносит мистер Дэниелс. – Они были моими друзьями, и мы пригласили их по одной причине, чтобы они стали нашими свидетелями. Мэралинн не хотела никаких гостей. Он делает глубокий вдох и вздыхает. – В общем, – продолжает он и протягивает мне руку, убеждая взять деревянную коробочку. – Я подарил это маме Эллы утром в день нашей свадьбы. Ничего особенного. Купил в ломбарде за двадцать пять баксов, но она надела его на свадьбу, и, возможно, подарив его Элле, она сделает то же самое.
Футляр скрипит, когда я его открываю. Внутри лежит кулон с красной розой продетый черной лентой.
– Это колье, – объясняет мне мистер Дэниелс. – Мама Эллы обожала розы. Не знаю захочет ли Элла его одевать, но попробовать не помешает.
Если не принимать во внимание, что оно принадлежало ее матери и реакция Элла может быть слишком эмоциональной, и будь это колье обычным, я бы с гордостью мог наблюдать как она его носит.
– Спасибо, – говорю я, закрывая коробку. – Уверен, оно ей понравится, и она обрадуется, если его подарите вы.