Путешествие на Запад. Том 4

Чэн-энь У

– Все дело началось с того, что твои сыновья подали жалобу на этих праведных монахов, обвинив их в ограблении, – отвечал правитель округа. – Я тотчас же послал людей на поимку. Мне и в голову не приходило, что праведные монахи по дороге встретились с разбойниками, которые произвели ограбление и убийство в твоем доме. Монахи отняли у них все награбленное и отправились обратно, чтобы вернуть тебе твои богатства; это я по неведению послал людей схватить их, не произвел подробного дознания и сразу же бросил в темницу. И вот сегодня ночью твоя душа явилась к твоим сыновьям, а ко мне явилась душа моего покойного дяди и рассказала обо всем, что произошло. Кроме того, в уездном управлении видели сошедшего на землю Блуждающего духа. Вот сколько важных событий произошло одновременно. Потому я и освободил праведных монахов, а один из них отправился куда-то и вернул тебе жизнь.

Продолжая стоять на коленях, сверхштатный чиновник Коу Хун стал рассказывать, как было дело:

– Почтенный отец, – начал он, – ведь и на самом деле с этими четырьмя праведными

монахами поступили несправедливо! В ту ночь ко мне в дом ворвались человек тридцать, а то и больше отъявленных разбойников. Они зажгли факелы, вооружились палками и начали грабить мое имущество. Мне стало жалко терять свое добро, и я начал усовещивать их. Неожиданно один из них так пнул меня ногой, что я сразу же умер. А эти праведные монахи ни в чем не повинны! – Затем он подозвал жену и накинулся на нее: – Ну, скажи, кто меня пнул ногой и убил насмерть? Как смели вы подать лживую жалобу? Я попрошу правителя округа наказать вас!

Тут все домашние, старые и малые, повалились в ноги Коу Хуну и принялись отбивать земные поклоны.

Правитель округа проявил полное великодушие и простил им вину. После этого Коу Хун приказал устроить пир, чтобы отблагодарить окружное и уездное начальство за щедрые милости. Однако чиновники посидели недолго и вернулись в свои учреждения.

На следующий день хозяин дома вновь вывесил вывеску «Добро пожаловать, монахи» и стал уговаривать Танского наставника остаться у него пожить, но тот наотрез отказался. Тогда Коу Хун созвал всех своих родных и друзей; опять, как в прошлый раз, были вынесены флаги и хоругви, и начались пышные проводы.

Вот уж поистине:

В расселинах земли угрюмой,Где многое скрывает мгла,Таятся мрачные злодейства,Творятся темные дела.Но над землей, в безбрежном небе,Поныне истина тверда,И душу добрую напрасноТам не обидят никогда.Нелегок путь, но добровольноВзяв на себя тяжелый труд,К благому Будде ТатагатеУпорно путники идут.Идут к Линшань – горе чудесной,Где мудрость, мир и чистота,Где к беспредельному блаженствуОткрыты вечные врата.

О том, как наши путники встретились наконец с Буддой, вы узнаете из следующей главы.

ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ВОСЬМАЯ,

в которой будет рассказано о том, как, обуздав мысль, быструю словно конь, и желания, суетливые словно обезьяна, монах избавился наконец от своей оболочки и как, совершив подвиг, он улицезрел живого Будду Татагату

Как только Коу Хун ожил, нашим монахам снова устроили пышные проводы со знаменами и хоругвями, с барабанщиками и музыкантами; монахи-буддисты и монахи-даосы, а также родные и друзья Коу Хуна заняли свои места, и шествие тронулось, но мы об этом рассказывать не будем.

Вернемся к Танскому монаху и его ученикам, которые вышли на большую дорогу. Они на каждом шагу убеждались в том, что обитель Будды на Западе действительно отличается от всех прочих мест, в которых они побывали. Здесь росли диковинные цветы, чудесные травы, старые кипарисы и сосны. Жители все были обращены к добру, и в каждом доме монахам давали приют и пищу. В горах путники встречали людей, занимающихся самоусовершенствованием; в лесах они слышали, как странники читают нараспев священные сутры.

Наставник и его ученики с наступлением темноты останавливались на ночлег, а с рассветом продолжали свой путь. Так прошло еще дней шесть или семь и вдруг перед ними выросли ряды высоких построек и многоярусных теремов. Вот послушайте, как они описаны в стихах:

Громады башен в небесаВздымаются на сотни чи,И на узорных кровлях ихДробятся ясные лучи.Они вздымаются туда,Где Хань – Небесная рекаСквозь ледяную пустотуТечет несчетные века.С остроконечных их вершинУвидеть можно, как вдалиСветило, разметав лучи,Спускается за край земли.А если с кровли золотойПоднимешь руку в высоту –Звезду, летящую с небес,Шутя, поймаешь на лету!Вон многоярусных дворцовВстает величественный ряд,И словно небо проглотитьИх окна светлые хотят,А гребень разноцветных крышВысоко в поднебесье взмыл,И задевают облакаЗа острые концы стропил.Сто желтых аистов сюдаПриносят

вести каждый год,Когда стареет зелень рощ,И в мире осень настает,И птицы пестрые луаньПосланья доставляют в срок,Едва вечернюю листвуПрохладный тронет ветерок.Да, наконец то вот они,Те драгоценные дворцы,О чьей нетленной красотеРассказывают мудрецы,Те расписные теремаДля праведников и богов,Подворья из чудесных яшм,Дворцы из чистых жемчугов!Здесь, в храмах Истины живойСвятые сходятся толпой,Про вечный, неизменный ПутьВедут беседы меж собой,Отсюда благодатный светВо всю вселенную проник,Распространяя по землеСокровища священных книг.Здесь круглый год свежи цветы,Как в солнечные дни весны,Здесь ветви сосен круглый год,Как после ливня, зелены.И в изобилье круглый годПолна густая сень садовИ фиолетовых грибов,И удивительных плодов.Прекрасен этот дивный град –Дворцов и башен стройный ряд,И стаи фениксов над нимВ бездонных небесах парят:Их крылья красные горят,Купаясь в синем хрустале,И шлют спасительную вестьВсему живому на земле.

Танский наставник поднял свою плеть и, указывая вдаль, воскликнул:

– У-кун! Смотри, до чего там красиво!

– Наставник! – с укоризной промолвил Сунь У-кун. – Когда всякие оборотни обманывали тебя, воздвигая ложные владения Будды, когда они сами принимали облик Будды, ты воздавал им почести и кланялся до земли, а теперь, когда мы прибыли в настоящую обитель Будды, ты даже не слезаешь с коня!

Услышав эти слова, Танский наставник так сконфузился, что чуть было кубарем не скатился на землю. Приблизившись к воротам многоярусного терема, путники увидели служку, который стоял, прислонившись к воротам.

– Уж не вы ли люди из восточных земель, которые явились сюда за священными книгами?! – воскликнул он

Танский наставник поспешно оправил одежды, и стал внимательно разглядывать служку:

В богатые парчовые одеждыТот величавый слежка облачен,И мухобойкой с яшмовою ручкойПеред собой размахивает онИ судя по одежде, по осанке,Он служит здесь уже не первый год:Следит за установленным порядкомИ путников встречает у ворот.С утра своей чудесной мухобойкойОн пыль сметает с красного крыльца,Чтоб чистотою вечною сверкалиСтупени заповедного дворца,А вечером к святым чертогам всходит,Что высятся на крутизне горы,И у прудов, на берегах из яшмы,Бессмертных видит пышные пиры.Нетленный свиток – список душ великихВисит на рукаве его всегда,И ноги в кожу мягкую обуты,Не оставляют на песке следа.Движенья, как у истого даоса,Его легки В одежде золотойОн поражает каждого невольноИзяществом своим и красотой.Святым усердьем он достиг бессмертьяИ, от мирской избавясь суеты,Отныне вечной жизни удостоенВ стране невозмутимой чистоты.Узнал не сразу наш монах премудрыйГоры Линшань чудесного слугу,А это был бессмертный Златоглавый,Живущий здесь – на вечном берегу.

Великий Мудрец Сунь У-кун узнал служку и поспешил сказать о нем своему наставнику:

– Учитель! Это же великий бессмертный, Златоглавый из даосского монастыря Юйчжэнь, расположенного у подножия чудесной горы Линшань. Он явился сюда встретить нас!

Тут только Танский наставник прозрел. Он подошел ближе и совершил приветственный поклон.

– Наконец-то ты прибыл! – рассмеявшись, молвил Златоглавый. – Меня, видимо, обманула Гуаньинь. Лет десять назад Будда повелел ей направиться в восточные земли и найти там человека, который отважился бы пойти за священными книгами. Она сказала мне тогда, что этот человек года через два или три прибудет сюда. С тех пор я из года в год все жду его, но о нем не было ни слуху, ни духу. И вот лишь теперь мы встретились наконец.