Путешествия вокруг света
Шрифт:
Новое путешествие вокруг света в 1823–1826 гг
Перевод с немецкого Д. Д. Тумаргсина
Его превосходительству господину адмиралу и кавалеру Крузенштерну, первому русскому кругосветному путешественнику, неустанному покровителю науки о мореплавании, увековечившему свое имя выдающимся в нее вкладом, моему старшему другу, которого я, едва выйдя из детского возраста, сопровождал в его славном плавании и под чьим руководством я сделал свои первые шаги на морском поприще, в знак искреннейшего уважения посвящается эта книга
Предисловие
Сочинение, предлагаемое мною вниманию любезных читателей, ни в коей мере не претендует на то, чтобы быть причисленным к трудам знаменитых мореплавателей, которые столь способствовали развитию наук. Мне тоже хотелось принести пользу науке, совершив новые открытия и определив координаты ряда местностей. Но главная цель экспедиции, которой я руководил, полученные мной особые инструкции, а также самые размеры судна, не вполне подходящие для проведения съемок берегов, затруднили исполнение моего намерения. Все же описываемое здесь путешествие не было совершенно бесплодным и в этом отношении. Открытия и измерения, сделанные нами в мало изученных дотоле краях, не имеют большого значения, но заслуживают обнародования хотя бы в интересах будущих мореплавателей.
К тому же описание малоизвестных или вовсе не известных земель, характеристика тамошних обитателей, как и рассказ о пережитом среди них, способны вызвать не меньший интерес, чем среднего достоинства роман. Решившись на издание книги об этом плавании, я стремился прежде всего удовлетворить лестные для меня пожелания читателей, которые нашли увлекательным описание моего предыдущего путешествия, хотя в нем содержалось немало научных материалов.
Предлагаемое сочинение рассчитано главным образом на такого рода читателей. Поэтому в нем опущены все заметки, касающиеся навигации, за исключением самых необходимых.
Неблагоприятные обстоятельства задержали издание этой книги, но я надеюсь, что она еще не потеряла всей прелести новизны. Что же касается моего стиля, то я вновь рассчитываю на снисходительность читателей. Посвятив себя с юных лет морской службе, я не имел времени на то, чтобы овладеть писательским ремеслом.
Введение
В марте 1823 г. император Александр I, ныне покойный, назначил меня командиром тогда еще не оконченного постройкой судна «Предприятие» [174]. Сначала предполагалось отправить это судно в чисто научное плавание, но вскоре возникли обстоятельства, которые заставили совершенно изменить цель экспедиции. Мне было предписано принять в Кронштадте груз, состоявший из различных товаров, и доставить его на Камчатку, а затем отправиться к северо-западным берегам Америки, чтобы воспрепятствовать контрабандному торгу, производившемуся там иностранными судами в ущерб интересам Российско-американской компании. В течение года корабль должен был оставаться у американского побережья, а затем отправиться в Кронштадт.
Строительство судна было завершено только в мае. Его название — «Предприятие». Это был первый корабль, построенный в России под крышей, что является весьма полезным нововведением. По своим размерам он не уступал фрегату среднего ранга, но во избежание ненужной нагрузки был вооружен лишь 24 шестифунтовыми пушками.
Мой экипаж состоял из лейтенантов Кордюкова, Корсакова [Римского-Корсакова], Барташевича и Пфейфера, мичманов [Егора] Екимова, Александра Моллера, Головнина, графа Гейдена, Чекина, Муравьева, Вукотича и Павла Моллера, штурманских помощников Григорьева, [Федора] Екимова и Симакова, восьми унтер-офицеров и 115 матросов. Кроме того, в состав экипажа входили священник Виктор, врач Зивальд, естествоиспытатель профессор Эшшольц, астроном Прейс, физик Ленц и минералог Гофман [175]. Таким образом, всего набралось 145 человек [176].
Нас щедро снабдили астрономическими, физическими и другими научными приборами. Мы располагали, в частности, двумя различными маятниковыми приборами и теодолитом, изготовленным специально для нашей экспедиции знаменитым Рейхенбахом [177]
Титульный лист Веймарского издания книги О. Е. Коцебу
Корабль пришел в Кронштадт в июне. А 14 июля по старому стилю (которого я буду придерживаться при описании этого путешествия) [178] он уже стоял в тамошней гавани, полностью оснащенный и готовый к отплытию. В этот день орудийный гром, который донесся до нас с крепости и с кораблей, стоявших на рейде, возвестил о прибытии императора. Вскоре мы имели счастье увидеть его величество на судне.
Тщательно осмотрев последнее, государь выразил удовлетворение его состоянием, наградил матросов деньгами, а меня и офицеров удостоил письменной благодарности.
Часть первая
Глава I. Плавание к берегам Бразилии
По окончании смотра мы вышли на рейд, и 28 июля, после горестного прощания с горячо любимой и любящей супругой, я приказал поднять якоря, ибо задул попутный ветер. Вся команда находилась в отличном расположении духа и была полна воодушевления. Поэтому работы по подъему якорей и постановке парусов были выполнены с необыкновенной быстротой. А когда корабль тронулся в путь, разрезая пенистые волны, люди, ликуя, принялись обниматься и от всего сердца желали друг другу счастья в предстоящем плавании.
Эта сцена подействовала на меня весьма благотворно. Подобное настроение команды в начале путешествия, сулящего ей всевозможные лишения и опасности, показалось мне залогом того, что ее мужество и жизнерадостность не исчезнут перед лицом суровых испытаний. Имея хорошее судно и никогда не унывающую команду, можно считать успех плавания уже почти обеспеченным.
Попрощавшись с кронштадтской крепостью семью выстрелами и услышав столько же выстрелов в ответ, мы прибавили парусов. Их наполнило свежим ветром, и вскоре крепость с ее башнями скрылась из виду.
До Готланда плавание протекало отлично, и всеобщее приподнятое настроение ничем не нарушалось. Но возле этого острова с запада налетел шторм, причем настолько неожиданно, что мы едва успели принять необходимые меры предосторожности. Высокие, беспорядочно катившиеся волны неистово швыряли нас из стороны в сторону, так что я даже почувствовал некоторое беспокойство.
Новому, еще не опробованному судну, да еще с несколько несработавшейся командой, первый шторм всегда приносит некоторые неприятности, которые затем больше не повторяются. Такое судно еще не вполне обжито. Должно быть, поэтому на нем недооценивают силу качки и иногда небрежно крепят в каютах подвижные предметы. Так случилось и у нас, особенно в кают-компании, которую населяли двадцать человек. Здесь произошла настоящая революция. Ни стулья, ни столы — ничто не пожелало остаться на своем месте; вся мебель пришла в движение и путешествовала по помещению, опрокидываясь и сталкиваясь друг с другом. Молодые, жизнерадостные офицеры забавлялись этим беспорядком. Что же касается ученых, страдавших от морской болезни, то и они не смогли удержаться от смеха, когда здоровенная свинья, растревоженная качкой и вбежавшая на шканцы, вдруг совершила дерзкий прыжок в каюту через открытое окно. Оглядевшись, она обнаружила с превеликим изумлением, что и тут не найти покоя.
Тем временем я внимательно наблюдал за поведением судна, на котором нам предстояло плыть так долго и выдержать множество штормов. Подобно тому как друзья вернее всего познаются во время жизненных бурь, свойства судна по-настоящему узнаются лишь во время беснования стихии. Я сравнил его достоинства с его недостатками и с радостью убедился в том, что первые явно перевешивают. Это был друг, на которого я мог вполне положиться в беде. Командиру корабля обязательно нужно в этом удостовериться, ибо иначе его действиям будет недоставать уверенности и определенности, которые совершенно необходимы в минуту опасности и столь существенны для успеха плавания.