Путник
Шрифт:
– У меня есть.
Все удивлённо повернулись к Ёлке.
– Моя работа может оказаться… недостаточно эффективной. У нас довольно сложные взаимоотношения. Я могу оказаться необъективной. Лучше будет, если Таня останется, а я её подстрахую. В общем, это будет непрофессионально.
– Ты же говорила…
– Да, говорила. Извини, Вилли, но так будет лучше. Кроме того, у нас с Татьяной разные концептуальные…
– Раз так, то у меня есть предложение приставить к вам, девочки, третьего специалиста. – Остановил начинающийся спор Кудринка. – Хорошо подойдёт Шауш. Как связываться будете, – сами решите. Идёт?
Психологи дружно кивнули.
– Будем считать, что стратегическое направление у нас есть.
– Нет ещё, – Татьяна неуверенно посмотрела на Крис, – пока это первый обмен мнениями… Думаю – нужно внимательно изучить не стандартные схемы, а сложные не типичные вариации в прошлом. Нужны практики… Иначе, как говориться, светлые мысли мы рискуем подменить задним умом.
По её поведению было заметно, что присутствие члена большого Совета, мягко говоря, не способствует её раскованности.
– Не согласна. – Фыркнула Крис по-кошачьи. – Для того чтобы сделать свои ошибки, изучать чужие не нужно. Так справимся.
– Ты это про что?
– Про то, что ситуация уникальна на сто процентов, и ни в каких «практиках» мы ответа не найдём. Только себя запутаем окончательно.
Ища поддержки, Татьяна перевела взгляд на Вову.
Берн тупо смотрел в пространство и раскрыл рот не под влиянием немого призыва о помощи, а вследствие смутно бродивших в его светлой голове мыслей. Видимо он ещё не успел организовать их приличествующим образом, поэтому его речи предшествовала весьма своеобразная артикуляция, мало напоминающая членораздельную речь. Этим он даже сумел повергнуть присутствующих в лёгкое замешательство, но зато надёжно приковал к себе их внимание. До него всё же дошло некоторое своеобразие внешнего проявления его мыслительных процессов, и он прервал попытки реанимировать начальные этапы возникновения человеческой речи. Звуки сначала сложились в протяжное «во-о-т», затем его взгляд стал более приземлённым и, наконец, присутствующие смогли облегчённо вздохнуть, – немой заговорил:
– У меня есть одна мысль!
– Да ну? Надеюсь ей не тесно… – привычно хмыкнул Вил.
– Мы можем убить одним выстрелом… – Вова пошевелил бровями, – приятное с полезным! Когда ты, Петро, говорил о Волке, о его способностях, его ценности… я подумал, что мы можем самого Волка привлечь для этой работы. Пусть исследует себя сам!
– Вова! Какой цинизм! – Татьяна поморщилась.
– Нет, нет! Я не предлагаю лицемерить. Это вполне серьёзно. Ты помнишь то совещание, где Волк выступал? Я просматривал записи. Знаете, в том, что он там говорил, практически нет промахов. Он не пользовался профессиональной терминологией, где-то упростил, но в целом всё верно, логично. Представляете? Ни приборов, ни данных, ни программ. Всё на одной наблюдательности и интуиции. Вы понимаете, он вполне способен вести собственную работу. Ну, разумеется, не свою собственную, но его помощь может оказаться просто незаменимой. Так мы получим объект для исследования, а Сергей органично впишется в окружающий… хм, ландшафт.
– А лабораторию ему не дать? – поинтересовался Вил.
– Он в ней будет не опаснее вас с Вовой, – небрежно заметила Ёлка.
Кудринка подождал конца лёгкого веселья и, ещё улыбаясь, встал.
– Ну ладно, молодежь! Если больше мыслей нет, и я достаточно убедил вас в своей демократичности, то я, пожалуй, пойду. Для связи оставляю избирательный канал. Всю информацию в закрытую сеть, доступ по ключу «Пришелец 20». Помните, что мы не можем выпускать ситуацию из-под контроля. Если специалисты-наблюдатели захотят вас проинформировать, то они оставят марку «совет». Не забывайте гасить марку после ознакомления. Да, ещё вот, что, – не тяните с «переходом», – помните, что результаты этой работы очень важны. Это на уровне проекта «Путник», так, что ресурсы к вашим услугам. Возражений по кандидатуре Волка и капитана Зелёного, я так понял, нет? Тогда действуйте. Будет плохо получаться – зовите на помощь. Я шучу. Мы просто обязаны сделать всё правильно. Я не шучу.
Меньше, чем через час дом опустел, – ушли даже директора НОК-центра, – обживать кабинет Тора, организовывать, направлять, утверждать… работать!
Глава 28
Щёлкнул колпак блистера и будто выключил улыбку на лице Петра Кудринки, – экс-гонщика, экс-изобретателя, экс-плейбоя, истоптавшего все курорты планеты, – самого энергичного члена Большого Совета. Он подавил в себе желание взглянуть на четырёх молодых инженеров, стоявших на пороге дома. Он знал, что они – самые лучшие, что есть на планете для этого дела, и они справятся со всеми этими проблемами, и ему было просто обидно, что эти ребята так вот, легко и непринуждённо относятся к решению глобальных проблем… и ведь решают их!
«Ну, что ж, молодёжь сделает своё дело; группа анализа сделает своё; мои ребята в Будапеште проконтролируют тех и других… дальше-то, что? Возня мышиная! Всё равно решать придётся Пришельцу. Не хотел бы я оказаться на его месте… но держится парень, хорошо держится. И что нам со всем этим делать. Это ещё интереснее».
Он посадил машину, прошёл в свой блок-модуль. Оборудование внутри несколько отличалось от стандартного. Различия касались средств связи, главным образом, и через минуту эти самые средства обрушили на его голову шквал информации. Стало ясно, что Майк отправился на тот свет по собственной инициативе на все сто процентов. Эксперты из Большого Совета оказались менее чувствительными, чем Татьяна с Кристиной… сам факт появления журнала произвёл на матричного Майка оглушительное впечатление. Тщательный анализ физических следов подтвердил эту версию.
Пётр сидел и смотрел прямо перед собой пустыми глазами. Ему даже не понадобились подробности, – он знал Майка, знал настолько, что не удивился его реакции, но… принять её внутренне никак не мог. Майк навсегда останется для него загадкой. Он был лично знаком со Сфинксом! Всю жизнь Тор работал. Он не доказывал своего первенства, – он начал всё сначала и сумел стать первым! Лучшим среди равных. Он выдержал всё и не сумел пережить своей победы…
«Как, какими словами объяснить поведение человека, не пожелавшего стать богом? Другие не поймут, будут глумливо кривить губы, будут удивляться, думать, – вот бы мне! Не поверят. Им этого не дано. Победить и умереть! Для этого нужно быть Тором!.. Я бы так не смог».
Пётр вздрогнул, непроизвольно оглянулся, словно мысли можно было подслушать. В душе бушевала буря. Он даже предположить не мог, что этот человек так много значит для него. Трудно было или легко, – за спиной всегда была надёжная опора… или, правильнее сказать, – пример перед глазами. Да, – всё равно, – слова, слова! Разве можно словами выразить, то, что сидит внутри, что существует на уровне подсознания. Теперь вот не было ни опоры, ни примера, – ничего! И вдруг думаешь об одиночестве…
«Да что, чёрт возьми, произошло? Майку и в голову бы никогда не пришло ни помогать, ни опекать! Сам себе выдумал ангела-хранителя».
И тем не менее… ответственного члена Большого Совета колотило мелкой дрожью. Пока был на виду, – вроде бы даже и не волновался; а, вот, теперь, – вырвалось! По щекам текли слёзы, и никакие не скупые, – самые настоящие! Майк Тор – был!
– Открыто!
Кудринка вздрогнул, растерянно толкнул рукой дверь и вошёл. Ему навстречу быстро шёл Сергей.
– Добрый день. Проходите, пожалуйста.
– Здравствуйте, Сергей Васильевич. Я позволил себе… э-э-э… без предупреждения.