Путник
Шрифт:
Зрители мало внимания уделили третьему претенденту на победу. Хотя его появление за пределами трассы и сопровождалось единодушным «ох», но оно относилось к другому событию, – едва не столкнувшись, в ущелье влетели две машины. Но Берну удалось-таки сохранить первенство!
Ненадолго.
Что случилось с многократным победителем подобных гонок на следующем вираже, пожалуй, не смог бы сказать даже он сам. Много говорили про то, как в дверь, предназначенную для одного, вошли двое… Возможно, на Берна это произвело большее впечатление, чем на Волка. Так или иначе, но пришелец стал лидером, но Вова не был бы чемпионом,
Сергей стал вторым в ту минуту, когда решил, что он, – первый… Он прошёл последний вираж, успел увидеть створ финиша и в эту секунду обзор закрыл тёмный силуэт крылатой машины с фигуркой пилота, вдавленной в кресло перегрузкой. Он ещё успел дожать ручку до упора… поздно! – его машина, на полкорпуса отставая от победителя, в рёве вспарываемого воздуха пересекала финиш. Только в ушах ещё долго эхом звучал крик Вила:
– Сзади! Сзади смотри!
Всё. Проиграл. Хотя все считают, что выиграл. Так считают даже те, кто утверждает, что это – случайность. Может и случайность, но поздравляют по-настоящему.
Волк усмехнулся. Пусть будет случайность. Вообще случайностей слишком много. Случайно он шагнул в белёсую мглу. Случайно его увёз Тор перед тем, как лаборатория разрушилась. Случайно он Ёлку встретил… теперь вот – случайная победа в гонках. И много, интересно, ещё впереди таких случайностей? Может это всё же не случайность, а не понятая пока закономерность? Ладно – ещё немного опыта он получил… какого-то… для чего-то. Может, для очередной случайности?
Глава 32
Даже два простых слога его имени Шауш умудрялся произнести так, что было сразу видно – говорит американец. Берна начинал ненавязчиво раздражать этот человек. Он даже не предполагал, что возможно такое дикое сочетание раскованности и патологического снобизма. Вове, кроме шуток, хотелось ухватить Ивана за ленточные батареи и трясти его, трясти…
«И что у них за идиотская мода, – таскать на себе целые гирлянды батарей и мощные компьютеры? Ведь можно дать стопроцентную гарантию, что он за всю свою жизнь ни разу не использует всё это и наполовину! Позёр! Как есть позёр…»
Раздражение нарастало. Берн наклонил голову и прикрыл глаза.
– Ю о’кей?
– Вполне, – ответил Вова по-русски и демонстративно выключил переводчика.
Стандартная американская улыбка стала ещё стандартнее, для пущей убедительности Иван даже развёл руками.
– Да не маши ты руками! Ты можешь, в конце концов, определиться, кто ты по национальности?
– Я гражданин Соединённых Штатов…
– Тогда какого… лешего ты пишешь во всех документах своё имя и фамилию по-русски?
– Мои далёкие предки были выходцами из России, – Шауш непринуждённо включил своего переводчика на открытую трансляцию, – с тех пор в нашей семье есть традиция называть детей русскими именами. Это длится уже триста лет!
В этот момент он бросил на Берна такой взгляд, что тот даже вздрогнул, – вместо американской маски на него, вдруг глянуло лицо нормального человека. Человечность ему придала обычная человеческая слабость, – хвастовство… Полсекунды прошло.
– …довольно быстро поняли, что звучание русских
– Другая, но извиняться не буду. Ты Ваня кроишь, причём кроишь по-чёрному! Весь смысл твоего словоблудия сводится к тому, что ты жаждешь прямого контакта, но при этом не желаешь просто познакомиться… и ещё что-то… Ваня, кончай темнить, твои предки хотели, ведь, не имена эти дурацкие тебе передать, – они хотели передать себя! Психолог ты… хренов…
– Фамилия Берн, по происхождению…
– Если бы ты знал получше язык своих предков, которыми ты хвастаешься, то ты бы знал, что слово «русский» отвечает на вопрос «какой», какой, а не «кто?»! Не заговаривай мне зубы, говори, по существу.
– Я не понимаю. Ты бесишься, ты говоришь о конкретном разговоре, а сам не можешь задать ни одного конкретного вопроса.
– Хорошо, – вот первый: что тебе нужно от Сергея?
– Неправильно ставишь вопрос. Извини, но нужно ему, а не мне.
– Ты лучше его знаешь, что ему нужно?
– Я знаю, и ты знаешь.
– Я знаю, что ему не нужно мешать.
– А я знаю, что он у нас за очень непродолжительное время уже дважды был на волосок от смерти и впереди у него сильное нервное потрясение. Психологический срыв практически неизбежен. Человечество может запросто лишиться уникального источника информации и объекта для исследований.
– Сам ты объект… вот ведь чёрт… американской национальности.
Иван с некоторой досадой покачал головой:
– Мы отложим этот разговор до завтрашнего утра. Нам с тобой предстоит небольшая работа.
– Какая ещё работа?
Берн прищурил глаз: «Ещё не хватало, чтобы ты мной командовал».
– Работать буду я сам. Ты должен будешь поддержать меня. Ты должен будешь вывести меня на пришельца. Завтра я тебе всё объясню.
Берн что-то хотел сказать, но взглянув на американскую «этикетку» между растопыренными ушами, махнул рукой:
– Ладно, до завтра. Только уясни – я тебе ничего не должен. И это – точно. Завтра я тебя просто согласен послушать.
Глава 33
Волк уже несколько часов пребывал в состоянии раздвоения сознания, – с одной стороны его просто распирал хвастливый восторг от оглушительных результатов гонки, – шутка сказать, – едва не утёр нос самому Берну! С другой стороны, неожиданная слава его сильно тяготила. Сергей был в отчаянии! Но вечером до него дошло известие, по сравнению с которым вся эта суета сразу отошла на второй план: Кристина Зелёная покинула курорт, мало того, – она покинула Россию! Тайные надежды рухнули с громким треском. Теперь можно было предаться меланхолии, или заняться тем, что принято обозначать, как «рвать и метать», – результат был плачевным. Факт оставался фактом, – он вёл себя, как последний кретин, как сопливый мальчишка, который превращает свой велосипед в чудовище, чтобы обратить ЕЁ внимание на свою персону. Теперь можно было сколько угодно, уперев бестолковую голову в крепкие кулаки, смеяться над самим собой. В том хрупком мостике, который он построил в новую жизнь, Ёлка оказалась едва ли не самым важным прутиком… конструкция рушилась на глазах!