Путник
Шрифт:
– Во как… сразу кредиты, да ещё и выгодные… угу…
– Ну да не всё просто – есть и «нагрузка» к большим деньгам. Просто ничего не бывает.
– Значит, всё получается. А то я не следил.
– Не совсем так, как предполагалось, но, во всяком случае, не хуже… может даже лучше.
– В каком смысле?
– Обошлось без переворота…
– Это я заметил.
– Да всё идёт, как и должно было идти. Баер не спал. Его ребята тоже Либича вели, как могли. Теперь Президент «вошёл в дело» всей своей тяжестью. Генерал рвёт и мечет… хотя внешне он доволен.
– А что ему не нравится?
– Так, говорят, что он сам себя в президентском кресле видел … теперь
– Я хотел тебя спросить – ты знал всё с самого начала?
– И да, и нет. Я на полном серьёзе действовал по обстановке… Меня направил на тебя генерал. Были данные, что ты не совсем турист. Хотя ничего больше он тоже не знал, или мне не сказали. Вот он и дал ориентировку мне и ещё нескольким ребятам. Просто присматривать за тобой. У меня получилось лучше всех. Теперь мне понятно, откуда интерес – люди из НОК-центра просто так под видом туристов к нам не приезжают. Да… связи у меня не было. Удача, что вообще удалось попасть на базу Полковника. Да. И не пропасть на ней. Просто его людей прорядили, и он набирал бойцов в пожарном порядке почти без проверки. Я не знал, что делать, но ты начал действовать сам… лихо начал. Я понял, что опасения генерала были правильными.
– Ты до сих пор будешь утверждать, что ты простой агент?
– Ну не совсем рядовой – личный агент Марчела. Сейчас это уже не скроешь.
– А как объяснишь своё поведение на переговорах? Ты себя так вёл, словно генерал стоял у тебя за спиной и диктовал, что говорить… даже для личного агента – это перебор.
– Ну, это были не совсем переговоры – предварительные консультации скорее. Потом я же никому ничего не обещал. Создалась уникальная ситуация… если бы я её упустил, то Марчел меня прибил бы. Я понимаю, что из Росси всё это выглядит, как мышиная возня, наверное, но для нас всё очень серьёзно. История понеслась вскачь, как говорится. Тут каждый шаг каждого человека важен. Я не мог не сделать этот шаг, если уж всё так обернулось.
– А если бы генерал прибил тебя за избыток усердия?
– Как сказать. Я знал Марчела задолго до того, как он примерил генеральские погоны. Знаешь, какая кличка у него была во время учёбы?
– Нет, конечно…
– Вот, а я – знаю.
Оба рассмеялись. Сергей растроганно смотрел и не узнавал Стика. Куда делся дикарь? Перед ним стоял атлетически сложённый молодой ещё человек в ослепительно белом костюме и жилете с вшитой по местной моде в замысловатый узор электроникой. Хоть сейчас – на обложку модного журнала.
– Слушай Стик… а я тебя не задерживаю?
– Нет, конечно. Я из-за тебя сюда и приехал.
– Точно?
– Да что в самом деле? Я, по-твоему, что – машина что ли? Могу я другу сказать «до свидания»?
– Друг – это тот, про кого всё знаешь…
– А ещё это тот, кто в бою твою спину прикрывал. Всё – тебя зовут. Пора. Ты, кстати, перевёл разговор на меня, а про себя – ни «гу-гу».
– Ладно, до встречи… а что я тебе не сказал? – уже уходя, спросил Сергей.
– Например, почему Шерхан назвал тебя «пришельцем»?
– А я и есть – пришелец.
– Очень смешно… ладно, будешь у нас – свяжись со мной. – Пробормотал Стик, но Сергей его уже не слышал. Ну откуда ему было знать, что словом «пришелец» на местном жаргоне называли агентов под прикрытием?
Глава 51
Мне всё же не совсем понятна Ваша настойчивость, господин Кудринка, – проговорил светловолосый мужчина. – С одной стороны, Вы отводите возражения политического характера, переводя дело в чисто научное русло, с другой – требуете подтверждения принятого научным сектором решения полным составом Совета.
Эту фразу в разных вариантах он произносил уже в третий раз, сумев своим упрямством смутить немало умов. Фактически он уже стал этаким идейным вдохновителем группы «непримиримых». Табличка говорила, что он – представитель Польши.
– Да всё очень просто, – язвительно заметил толстощёкий джентльмен из представительства Канады, – видимо наши коллеги из научного крыла не имеют сколько-нибудь безоговорочных аргументов в подкрепление своего решения и стремятся уйти от ответственности, переложив её на Совет Лиги в целом.
– Минуту, господа. Если мы и можем в чём-то упрекнуть господина Кудринку, то только не в отсутствии решительности. За всё время работы он ни разу не совершил действий, которые заставили бы думать, что он боится ответственности – подал голос Председатель (сегодня это был представитель Южного Союза) – если мы будем бросаться такого рода обвинениями, то рискуем нанести оскорбление всему научному крылу Большого Совета.
Неформальный лидер научного крыла благодарно покосился на Председателя, чем, впрочем, и ограничился, снова переведя взгляд на табло, украшенное огромным зелёным столбцом и двумя маленькими квадратиками – жёлтым и красным. Цифры, которые значились под красным «против» и жёлтым «не определился» были соответственно 3,8 и 5,1. Пётр сидел в расслабленной позе с лёгкой вежливой улыбкой на лице и только немногие в зале знали, что он сейчас был готов пойти и расколотить экран чем-нибудь тяжёлым. Один и семь «против» при нуле «воздержавшихся» – вот единственный расклад, который его интересовал. Тогда решение будет принятым.
Выступления продолжались. Это было уже четвёртое закрытое заседание Большого Совета, посвящённое проблеме формирования экипажа «Путника», но и оно рисковало закончиться ничем. Аргументы повторялись – полемика явно зашла в тупик, но Кудринка упорно настаивал на своём, а его противники с не меньшим упорством блокировали принятия решения. Пётр молчал уже второе заседание подряд, игнорируя выступления, мало влиявшие на величину красного и жёлтого. Промолчал и на этот раз, – Председатель без его вмешательства справлялся с настырной оппозицией. Очередное выступление «против» было настолько бредовым, что кому-то могло показаться заслуживающим внимания. Кудринка сосредоточился, вслушиваясь в слова.
– …в конце концов проект «Путник» является не просто научным экспериментом. Его полёт может кончиться Контактом, как это ни маловероятно для первого полёта. Таким образом, он является итогом первого этапа проникновения человечества в космос… Своего рода «визитной карточкой». В то же время это начало нового этапа. Так как же мы можем проявить такую вопиющую беспечность при формировании экипажа? По сути, мы посылаем для контакта неизвестно кого. Мы не можем даже с уверенностью сказать, что Сергей Волк является человеком. В самом деле, господа, он появился на Земле в результате неудачного эксперимента. Нам до сих пор не известна природа явлений, произошедших в НОК-центре. Это – с одной стороны. С другой – нам ничего не известно о цивилизациях разума, существующих во Вселенной, кроме того, что они, вероятнее всего, – есть. Не правомерно ли будет предположить в создавшейся ситуации, что Пришелец является посланником более развитой цивилизации, чем наша. Так сказать – резидентом? Причём резидентом, присланным к нам с неизвестными целями. Можно сделать и более смелое предположение – гипотетическая цивилизация может уничтожить проект «Путник» руками резидента, если они не хотят видеть в нашем лице конкурента… я закончил, господа.