Пять причин убить тебя
Шрифт:
— Моя наивная Кише, чего же ты так со своим любимым мужем? Эта вздорная девчонка тебе наплела всякого, а ты и веришь. — ласково произнес Варлан, отпинывая ногой волчью морду подальше.
Ракише от этого стало ещё дурней. Вечно он так себя ведет, она не станет и в этот раз терпеть его небрежность! И спать в одной комнате с головой мертвого животного, где всё провоняло кровью, тоже!
— Наплела или нет, а с проблемами сегодня разбиралась я. — вспыхнула женщина, поджав губы, — Кормила я. И терпела ее тоже я, пока ты с Ракиданом и Нэйвиром где-то шлялся! А ей всего-то нужна
А Варлан уныло сел на кровать, оставшись наедине с волчьей головой.
Ингвильд, до этого прислонившаяся к стене под окном, выпрямилась и довольно пошла домой.
Диверсия прошла успешно.
Глава 7
Утром, выходя из дома, вождь споткнулся о тушу безглавого волка, и сломал руку.
Его гневный крик слышала вся деревня. Увы, переломы у драконов срастаются всего за пару часов, поэтому мучился он недолго.
Ингвильд вздохнула, лесной воздух поздним утром был по-особенному свеж, солнце приветливо светило сквозь густые кроны деревьев, громко щебетали птицы, не обращая на нее никакого внимания.
Девушка скривилась и продолжила жевать вяленое мясо. Ждать, что с утра пораньше ей, наконец, преподнесут и список жителей и еду Ингвильд не видела никакого смысла. Скорее уж Варлан выставит охрану возле своего дома и намеренно затянет с делами до вечера. Да и попадаться на глаза разгневанному дракону не лучшая идея, особенно для Чистильщика.
Отцу, конечно, в отличие от нее это совсем нестрашно — он и сам кого хочешь сожрет. Суровый нрав Гривеля она знала лучше кого бы то ни было.
Ингвильд выплюнула недожеванное мясо на траву, фу, все, ее уже тошнит от этого сухпайка.
Согласно карте острова, девушка сейчас находилась примерно в десяти километрах от самой северной точки Саркты.
Самой унылой новостью было то, что карту эту составляли ещё лет двести назад сами жители острова, специально для Чистильщиков. Так что доверять этим почеркушкам было нельзя.
Ингвильд присела на поваленное дерево, если б она могла только взлететь и увидеть все сверху… Только вот ей и чешую по своей воле выпустить ни разу не удавалось, какие уж там полеты?
Артефакт пока тоже молчал.
На секунду ее посетила недостойная мысль просто дождаться отца, а пойманный дракон к тому времени сам издохнет в лесу. Очевидно от Арамар, а нет от голода или диких зверей.
Но упрямое желание показать отцу голову зараженного и доказать самой себе, что она тоже хороший, полноценный Чистильщик, заставляло и дальше двигаться вперед.
Спустя два часа солнце стояло высоко, а Ингвильд оголодала настолько, что была готова есть кору деревьев, образно конечно, но взгляд все чаще предательски цеплялся за волчьи ягоды и ещё какие-то ядовитые растения. Лес Саркты оказался словно специально засажен исключительно ядовитыми кустами.
И артефакт, до этого молчавший, мягко завибрировал в руке, слабо засветившись голубым светом. Ингвильд не смогла сдержать широкой улыбки. Наконец-то.
Нэйвир проснулся поздно, все тело чесалось от укусов комаров. И у красного дракона было всего три желания в этот момент: сходить в туалет, поесть, и оторвать голову и руки той сволочи, которая изобрела эту сеть.
Безобидная на вид веревка слабо блестела от вплетенный металлических нитей и бусин-артефактов, и напрочь блокировала какую-либо магию. И ему, гордому наследнику вождя, величественному красному дракону, оставалось только безвольно лежать, жалко надеясь, что его найдут. И спасут.
Последнее звучало даже как-то стыдно.
Нэйвир слабо потянулся, затекшие крылья немилосердно ломило, а голод был настолько сильным, что желудок сводило болезненным спазмом и дракону уже начинало казаться, что он либо выблюет все свои внутренности, либо они рассосутся сами по себе.
Цветок мышиной пуховки снова неприятно защекотал нос, колыхнувшись от ветра. И безумно голодный дракон пришел лишь к одной мысли — растение не ядовито, а значит съедобно.
И цапнул раздражающий цветок зубами. Чуть повернул голову, прихватывая уже листья и остатки стебля. Горький вкус казался на редкость ярким, мышиная пуховка неприятно пенилась и превращалась в слизь, стоило ее немного разжевать.
Нэйвир с трудом проглотил это и откусил от маленького кустика ещё. Рот уже откровенно пенился. И дракон с раздражительным недовольством отметил, что не зря это растение используют для мытья волос. И никто в здравом уме есть мышиную пуховку не станет.
Ингвильд почти бежала, иногда спотыкалась о коряги, пару раз наступила в муравейники, спрятавшиеся в высокой траве. Предвкушение охватило тело едва заметной дрожью, когда впереди, за огромными камнями она увидела красный кончик хвоста.
Будет нехорошо, если дракон расшибся о булыжники насмерть. Она остановилась, переводя дыхание. Хвост дернулся, выдавая своего хозяина, и Ингвильд поняла — дракон уже услышал ее.
Она осторожно обошла камни и внимательно рассмотрела свою жертву, прежде чем покинуть обманчиво надежное убежище. Сеть крепко держала дракона, так что переживать было не о чем.
Насыщенно-красная чешуя ярко переливалась на солнце от алого с коралловым до темнобородого. Раненый хвост размеренно стучал о землю, выдавая нетерпение дракона.
Ингвильд остановилась в двух метрах, довольно прищурилась и присела на траву, разглядывая красивого дракона.
У Нэйвира сердце стучало в ушах — за ним пришел Чистильщик. Он знал, понимал на уровне инстинктов — она его пара. Та, кого он так долго ждал. Та, что пришла его убить.
Все удивительно сложилось, не оставляя никаких сомнений.
Он просто хотел спросить ее имя, но язык от мышиной пуховки онемел и изо рта вырвалось лишь немного пены и мычание.
Ингвильд прищурилась и кивнула сама себе. Все ясно и без осмотра — Арамар в активной третьей стадии. Ну, другого она и не ожидала от слабоумного дракона, решившего размять крылья в комендантский час.