Пятая женщина
Шрифт:
— Было ли у Эриксона еще какое-нибудь имущество?
— Что вы имеете в виду?
— Другое поместье? Недвижимость в городе? Квартира?
Тирен задумался, прежде чем ответить.
— Нет, — сказал он наконец. — Только это поместье. Остальное в «Хандельс-банке».
— Откуда вы знаете?
— Он платил за мазут через этот банк.
Валландер кивнул. Сложил свои бумаги. Он узнал то, что ему требовалось. И был твердо убежден: с Хольгером Эриксоном случилось несчастье.
— Я позвоню вам, — сказал он и встал.
— Что вы теперь будете делать?
— То, что полагается делать в таких случаях, — ответил Валландер.
Они вышли
— Хотите, я останусь и помогу искать? — предложил Тирен.
— Нет, спасибо, — ответил Валландер. — Мы предпочитаем действовать своими силами.
Свен Тирен не стал спорить. Он вскарабкался в кабину грузовика и мастерски развернул его на небольшом пространстве перед домом. Валландер проводил взглядом машину. Постоял на краю поля, глядя на рощицу, видневшуюся вдалеке. Вороны продолжали кричать. Валландер достал телефон и позвонил в полицию. Он хотел поговорить с Мартинсоном.
— Ну как там? — спросил Мартинсон.
— Надо вызывать розыскную группу, — сказал Валландер. — Адрес у Хансона есть. Пусть приезжают как можно быстрее. А для начала пришли сюда парочку патрульных с собаками.
Валландер уже хотел попрощаться, но Мартинсон заговорил снова.
— Я тут кое-что нашел, — сказал он. — Посмотрел в компьютере, есть ли что-нибудь об этом Хольгере Эриксоне. На всякий случай. Оказалось, что есть.
Валландер крепче прижал трубку к уху. Отошел под дерево и спрятался от дождя.
— И что же ты нашел?
— Примерно год назад он сделал заявление о взломе. Это ведь у него поместье «Уединение», да?
— Да, верно. Продолжай!
— Его заявление зарегистрировали девятнадцатого октября 1993 года. Дело вел Сведберг. Я спросил его, но он, конечно, уже ничего не помнит.
— И что там произошло?
— Заявление Хольгера Эриксона было довольно необычным, — с сомнением проговорил Мартинсон.
— Как это «необычным»? — нетерпеливо переспросил Валландер.
— У него ничего не украли. И все же он утверждал, что кто-то без него побывал в доме.
— Что потом?
— Ничего. Дело закрыли. К Эриксону никто не ездил — ничего же не украли. Но заявление было. И сделал его Хольгер Эриксон.
— Странно, — сказал Валландер. — Надо этим потом заняться. Проследи, чтобы патрульные с собаками приехали сюда как можно быстрее.
Мартинсон рассмеялся в трубку.
— Тебя ничего не удивляет в заявлении Эриксона? — спросил он.
— Что именно?
— То, что нам уже второй раз за несколько дней приходится говорить о взломе, при котором ничего не украдено.
Мартинсон был прав. В цветочном на Вестра Вальгатан тоже ничего не украли.
— На этом сходство заканчивается, — сказал Валландер.
— Владелец цветочного тоже исчез, — настаивал Мартинсон.
— Нет, — ответил Валландер. — Он в Кении. Он-то как раз не исчез. Чего не скажешь про Хольгера Эриксона.
Валландер нажал кнопку телефона и убрал его в карман. Запахнул куртку поплотнее. Вернулся в гараж и продолжал поиски. Он не знал, что ищет. Просто ждал приезда розыскных собак. Потом они прочешут местность и опросят соседей. Скоро Валландер прервал поиски и вернулся в дом. Выпил на кухне стакан воды. Когда он открывал кран, в трубе загудело. Еще один знак того, что в доме несколько дней никто не появлялся. Валландер пил воду и задумчиво смотрел на ворон. Дождь все лил и лил. Вороны кричали. Вдруг Валландер замер. Ему вспомнился пустой футляр от бинокля, висевший на стене при входе. Он посмотрел на воронью стаю. Сзади нее, на холме, виднелась
И тут же отпрянул. К горлу подкатила тошнота.
Позже он говорил, что был потрясен. Хотя, работая в полиции, повидал всякого, о чем, может быть, лучше и не знать.
Но в ту минуту Валландер стоял на краю канавы, дождь лил ему за воротник, стекал струйками по спине, а он никак не мог понять, что перед ним. Нечто непонятное и невозможное. Чего раньше он никогда не видел.
Единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что в канаве находится мертвый человек.
Валландер присел на корточки и осторожно наклонился вперед.
Усилием воли заставил себя посмотреть вниз.
Канава была глубокой, метра два в глубину. В дно ее были вбиты острые колья. На этих кольях висел человек. Окровавленные заостренные концы кольев в нескольких местах проткнули тело. Человек упал на колья лицом вперед. И повис на них. Сзади его исклевали вороны.
Валландер встал. Ноги его дрожали. Где-то в отдалении слышался шум приближающихся машин. Наверное, приехали первые патрульные с собаками.
Валландер на шаг отошел от края. Сверху казалось, что колья сделаны из бамбука и похожи на толстые удочки с острыми, как шило, концами. Он посмотрел на упавшие вниз доски. Увидел на противоположной стороне канавы продолжение тропинки и понял, что раньше здесь были мостки. Почему они обвалились? Сделанные из толстых досок, они могли выдержать большую нагрузку. Да и канава была неширокой — метра два, от силы.
Услышав лай, Валландер повернулся и пошел к дому. Его мутило. Было страшно. Не только потому, что он обнаружил убитого, но и от того, как это случилось. Некто вбил в дно канавы заостренные колья. Человека проткнули насквозь.
Валландер остановился и перевел дыхание. В голове вертелись картинки прошлого лета. Неужели снова? Есть ли предел произволу в стране? Кому нужно насаживать старика на колья в канаве?
Валландер пошел дальше. Около дома его ждали двое полицейских с собаками. С ними приехали Анн-Бритт и Хансон.
На обоих были куртки с поднятыми капюшонами.
По тому, как Валландер двигался по тропинке, как зашел на выложенный камнями двор, они сразу поняли: случилось что-то неладное.
Валландер вытер со лба дождевые капли и начал рассказывать. Но голос не слушался его. Тогда он обернулся и указал на стаю ворон, которые вернулись, едва он ушел от канавы.
— Он там, — сказал Валландер. — Мертвый. Это убийство. Срочно вызывайте наряд.
Они ждали, не скажет ли он что-нибудь еще.