Пятьдесят крупнейших мыслителей об образовании. От Конфуция до Дьюи.

Сборник

Ибн Туфайль был крупнейшим интерпретатором сочинений аль-Газали, величайшего исламского богослова, особенно его «Крушение позиций философов» («Тахафут аль-Фаласифа»), книги, ставшей критической мишенью и для Ибн Рушда. Однако сегодня Ибн Туфайль более всего известен как автор знаменитого философского романа «Живой сын неспящего» – «Хайй ибн Якзан». Это одна из самых значительных книг, написанных в Средние века. Она была переведена на иврит в XIV веке, на латынь – в XVII, а затем на большинство европейских языков. Английские версии были сделаны квакером Г. Кейтом в 1674 году и – чуть позже – С. Эшуэллом и С. Оукли. Для арабского читателя лучшим научным изданием является публикация Л. Готье с французским переводом, впервые увидевшая свет в Алжире в 1900 году.

Романом

«Хайй ибн Якзан» восхищались многие выдающиеся деятели эпохи Просвещения. Великий немецкий философ Готфрид фон Лейбниц знал его в латинском переводе и высоко ценил. Совсем недавно была выдвинута гипотеза, согласно которой центральную идею своего знаменитого романа «Робинзон Крузо» Даниэль Дефо позаимствовал у Ибн Туфайля, скорее всего, ознакомившись с переводом Оукли 1708 года. Можно также рассматривать эту историю в качестве провозвестника европейского нравоучительного романа, такого, например, как «Вильгельм Мейстер» Гёте, популярного в более поздний период, где повествуется об образовании, полученном в «школе жизни» молодыми людьми, и из этого образования делаются нравственные выводы. Книга Ибн Туфайля остается актуальной по сей день. Как заметил один из комментаторов, ученые до сих пор «продолжают находить в ней что-то свежее и значительное», говорят, что она «все еще встречает благодарную аудиторию не только среди умудренных мужей, но и среди учеников с исламской философией в сердце» [66] .

66

Schembri M. Philosophy and Mystical Knowledge in Ibn Tufayl's Hayy Ibn Yaqzan. Ph. D. Diss. University of Malta, 1997. P. 4.

Буквальный перевод названия книги: «Живой сын неспящего» или «Живой сын бодрствующего». Название имеет огромное символическое значение. «Живой» означает человека или человеческий ум, в то время как «неспящий» или «бодрствующий» означает Бога или божественный ум. Это отсылка к стихам божественного Корана, где о Боге говорится, что «не овладевает Им ни дремота, ни сон». Таким образом, книга символически представляет, как человеческий ум вкушает от ума божественного, а значит, обладает способностью познавать реальность во всей ее глубинной истине независимо от пророческих откровений, содержащихся в писаниях. Ибн Туфайль использует слово в очень широком смысле, включая в него даже нечто вроде мистического визионерства. Это соответствует философии неоплатонизма, оказавшей большое влияние на представленные в книге доктрины.

В своем шедевре Ибн Туфайль стремится продемонстрировать через историю воспитания мальчика «в природном состоянии», что даже без помощи традиции и откровения человек может достигнуть познания природного мира и нравственности, а следовательно, и познания Бога. В книге говорится, что Хайй появился на свет «сам собой», и в раннем детстве его воспитывал олень. Разрезав оленя после его смерти, он начинает понимать – благодаря своей природной способности наблюдать и размышлять, – что смерть является результатом разъединения души и тела.

Роман предлагает любопытный взгляд на многие философские проблемы чрезвычайной важности. Например, возможна ли естественная, природная, стихийная религиозность – вера без откровения? В романе дается ясный и недвусмысленный ответ на этот вопрос – да, возможна. Даже если бы Бог не явил Себя через Своих пророков, Его открыли бы ученые, мистики, философы в своих наблюдениях природы, человеческой души и вселенной. Изучая природу, можно дойти и до открытия таких свойств Бога, как Его мудрость и любовь.

Подход Ибн Туфайля к доказательству бытия Божия, к познанию Его природы является исключительно эмпирическим и рациональным. Бог – поистине объединяющий принцип вселенной, и философ может без труда и особых сложностей подойти к доказательству этой истины. Мистик, глубоко проникая в собственную суть, способен обрести видение Бога в устремлениях собственной души. Для мистика это будет не просто «видёние», но живой

контакт с конечной реальностью, единение с Богом. Ему становится очевидно, что Бог и дух человеческий родственны друг другу. Дух человеческий поистине вкушает от духа Божьего, отсюда и название: «Живой сын неспящего». Это накладывает на каждого человека особое обязательство «пытаться любыми возможными способами обрести Его свойства, ходить Его путями и лепить свой характер по образу Его. чтобы все отдать Ему» [67] .

67

Ibn Tufayl. Op. cit. P. 142.

В романе Ибн Туфайль со всей очевидностью выявляет чрезвычайно важное различие в педагогической теории и практике между двумя формами знания: логической, или опосредованной, формой и интуитивной, или непосредственной, формой. Лишь с помощью этой последней мы можем при жизни приобрести непосредственный опыт единения с Божественной сущностью. Однако первая форма имеет то преимущество, что она выразима в словах и, следовательно, может служить средством коммуникации с другими людьми. Поскольку не существует прямых средств для выражения интуитивного знания, приходится прибегать к изображениям и иносказаниям: отсюда и использование философской аллегории у Ибн Туфайля.

Непреходящее значение Ибн Туфайля для образования заключено в необычном для его времени настойчивом утверждении, согласно которому человек исключительно посредством разума и с помощью опыта может прийти к пониманию и узнать очень многое об окружающем мире, о том, как вести себя в этом мире. Подобно более поздним теоретикам «природного состояния», таким как Джон Локк или Жан-Жак Руссо, он пытается сделать это, демонстрируя, как люди, рассматриваемые вне традиций и условностей, могут достичь понимания и знания. Однако его концепция опыта и разума куда шире, чем у более поздних мыслителей. Его философия мудра, в ней многому найдется место, она консолидирует мистический опыт с повседневным чувственным опытом.

См. также очерки об аль-Газали, Локке, Руссо в данной книге.

Основные сочинения Ибн Туфайля

The History of Hayy Ibn Yaqzan / S. Ockley (transl.). L.: Darf, 1986.

Hayy Ibn Yaqzan, a Philosophical Tale / L. E. Goodman (transl.). Los Angeles: Gee Tee Bee, 1984.

Дополнительное чтение

Fakhry M. A History of Islamic Philosophy. L.: Longman, 1983.

Goodman L. E. Ibn Tufayl // Nasr S. H., Leaman O. (eds). History of Islamic Philosophy. Pt I. L.: Routledge, 1996. P. 313–29.

Lawrence L. I. (ed.). The World of Ibn Tufayl: Interdisciplinary Perspectives on Hayy Ibn Yaqzan. Leiden: Brill, 1996.

Дезидерий Эразм Роттердамский (1466–1536)

ДЖ. Р. БАТО

Человек рождается не ради себя самого, человек рождается не ради праздности. Твои дети рождены не ради тебя одного, но ради твоей страны, и не только ради твоей страны, но во имя Господа… На государственных деятелях и людях церкви в равной степени лежит обязанность обеспечить должное количество людей достойных и в нужной степени сведущих, чтобы просвещать молодую смену нации. Эта общественная обязанность ни в коей мере не ниже, скажем, командования армией [68] .

68

De Pueris Instituendis. 494A, 508D // Woodward W. H. Desiderius Erasmus Concerning the Aim and Method of Education. Cambridge: Cambridge University Press, 1904. P. 187, 209–210.