Пятьдесят три карты
Шрифт:
в туфлях и кончиками пальцев теребила соски своих грудей.
Только приоткрытые глаза и полуприоткрытые губы без слов
говорили о том удовольствии , которое она сама себе
доставляла.
– Что вы делаете? Вам, вам не стыдно?..- Воскликнул я, не
в силах больше созерцать это.
Она повернулась ко мне и посмотрела удивленными глазами.
– Вы сказали - стыдно? Это вы мне?
– она села на диван
и приняла вызывающую
но упруго торчащие груди с заостренными сосками.
– Вам не стыдно кушать сладости? Вам это приятно. Почему
же мне может быть стыдно? Мне приятно.
Нисколько не смущаясь, она погладила свою грудь,руки ее
скользнули на живот, затем плавно прошлись по бедрам и
соединились на лобке. Она сама себе раздвинула руками ноги,
и я с ужасом сознавая, что теряю самообладание, приник
взглядом к узкой плотной щели с розовыми пухлыми губками.
Но это продолжалось одно мгновение. Она тотчас же сжала
ноги и встала с дивана. Стройная, изящная, блистая какой-то
особенной женственностью и грацией, она прошлась по комнате
и остановилась возде меня. От нее исходил пьянящий аромат
свежего душистого тела. Каждая мельчайшая деталь ее груди,
плеч, рук, бедер и очертания стройных красивых ног
составляли единую непостижимую гармонию и очаровывали
бесхитростной простотой. В ней не было ничего
сверхестественного и вместе с тем она была необыкновенно
хороша. Я не удержался и протянул руку, прикоснулся к ее
ноге чуть выше колена. И это было тем рубежом, переступив
который я потерял всякую связь с земными женщинами, они
просто перестали для меня существовать. Они были искаженным
отражением вот этой истинно величественной красоты. Она
подхватила мою руку своей теплой мягкой рукой и, опустившись
на колени, прильнула к ней губами. Постепенно моя рука
оказалась на ее груди и я, уже растеряв остатки
самообладания и вчерашней влюбленности, в диком исступлении
мял нежную грудь очаровательной женщины, чувствуя, как она
трепещет под моими ласками. Второй рукой я гладил ее плечи,
спину, ощущая необыкновенный бархат плотно сбитого тела.
Она стала постепенно подниматься с пола и мои руки поплыли
вниз по ее телу, на мягкий живот и округлости бедер. Я
целовал и целовал, как сумасшедший, все, что попадалось под
мои губы, и дрожь ее тела передалась мне, захлестнув
страстным порывом непреодолимого желания. Я сунул свою руку
ей между
освобождая мне дорогу. Густые горячие потоки слизи
обволокли мою руку, палец сам собой скользнул в полуоткрытые
губы влагалища, и я, зверея от плотского вожделения,
подхватил ее на руки. Мы бросились на диван. Наши тела
сплелись в совершенно непостижимую комбинацию и я не мог
понять, соединились наши плоти или нет. Но мне было
невыразимо приятно. Она обняла меня своими горячими руками
и, шепча слова ласки, целовала губы, обдавая жаром
порывистого дыхания. Она совершала своим телом плавные
волнообразные движения, прижимаясь ко мне то животом, то
грудью. Ноги она забросила ко мне на спину, и я чувствовал
легкое покалывание ее каблуков. Но вот она сняла одну руку
с моей шеи и просунула между нами, осторожно, двумя пальцами
взяла мой член. Нежно помяв головку, она двинула его в
себя, и я почувствовал, как он медленно стал погружаться в
горячую мягкость ее тела. И как только он дошел до конца,
невыносимое наслаждение обрушилось на меня горячей волной и
утопило в жгучем безудержном водовороте удовольствия. В ту
же секунду задрожало и тело моей партнерши. Она издала
громкий протяжный стон и затихла. С минуту мы лежали, не
двигаясь. Потом она спрыгнула с дивана и, лукаво улыбаясь,
спросила:
– Ты доволен?
– Да очень!
– я тоже встал и застегнул штаны.
Она с укором посмотрела на меня.
– Почему же ты не
раздеваешься? Тебе стыдно?
– Нет, не стыдно. Но теперь как-то несвоевременно это
делать.
– И совсем нет, раздевайся, - она подошла ко мне и стала
снимать с меня пиджак.
Я быстро разделся догола. Она повела меня к столу и,
усадив в кресло, пристроилась на коленях.
– Пока ты не набрался сил, поласкай меня руками, - она
сняла со своих волос широкий веер из страусовых перьев
и стала обмахиваться.
Я стал целовать соски ее грудей и нежно тереть
пальцами бутон страсти между ног. Она вздрогнула и,
глядя на меня восхиженным взглядом, теребила мои волосы.
Вот такую историю, в правдоподобности которой я не
сомневался, она мне тогда повещала: - "В Индии есть один
чудесный художник. Сила его воображения настолько велика,
что он рисует без натуры, создает неповторимые шедевры. И