Пятнадцать суток за сундук мертвеца
Шрифт:
— Афанасия, где наш спальный мешок?
— Зачем он нам нужен? — удивилась я. — Тем более один? Ты еще компас возьми, турист!
— Спальник возьмем на всякий случай. А что один... так у нас с тобой комплекция такая, что запросто в нем вдвоем уместимся. Знаешь, — сказала Клавка после недолгого молчания, — я кое-что вспомнила. Ефим говорил, будто бы у Коли девушка была. Школьная еще любовь. Только вот как ее зовут, не помнит, а адреса не знает... Коля не спешил делиться с отчимом своими переживаниями. Вот бы ее найти!
— Найдем, — заверила я Клюквину. — Звать
Клавка с уважением посмотрела на меня, внутренне признавая мой талант сыщика.
Час спустя мы с Клавдией тряслись на станции «Выхино» в ожидании электрички. Тряслись вовсе не от холода, хотя на улице и было достаточно прохладно, а от предстоящего визита на чужую дачу. Признаюсь, сейчас эта затея уже не казалась мне такой легковыполнимой. Сразу возникали вопросы: как мы найдем дачу? А если найдем, то как попадем внутрь? И где искать эту чертову карту?! Впрочем, я старалась отогнать эти мысли, повторяя собственные же слова: «Будем решать проблемы по мере их возникновения». В вагоне старенькой электрички было холодно и неуютно. Немногочисленные пассажиры выглядели хмурыми и сонными. Мы с Клавкой уселись на неудобную деревянную скамейку и тесно прижались друг к другу, чтобы хоть как-то унять дрожь. Время от времени Клавка принималась ворчать:
— Господи, — выстукивала она зубами, — куда мы едем? Ночь-полночь, а мы в Малаховку! Самое криминальное место во всей Московской области. Недавно по телевизору показывали: одни цыгане, наркоманы и наркоманские притоны!
Слушая стенания Клавки, я холодеющими пальцами сжимала рукоятку столового ножа, прихваченного из дома на всякий случай. В том, что смогу ткнуть в живого человека ножом, я сильно сомневалась, но запугать при необходимости надеялась.
С такими невеселыми мыслями мы вышли на нужной остановке. Вышедшие вместе с нами пассажиры торопливо зашагали по тускло освещенной платформе. Мы с Клавкой остановились возле билетных касс и огляделись.
Железная дорога делила поселок пополам. С одной стороны — кинотеатр, рынок, девяти- и пятиэтажные дома, коммерческие палатки и придорожное кафе, — словом, цивилизация. С другой — темнота, одноэтажные домики и хриплый лай собак.
— Интересно, а где здесь милиция? — тонким голосом пропищала я.
— Зачем тебе милиция? — удивилась Клава.
Я пожала плечами и опустила глаза:
— Так... На всякий случай...
Клавдия презрительно усмехнулась и решительно направилась к толстой тетке деревенского вида с двумя огромными сумками. Она стояла на краю платформы и энергично трясла руками.
— Здрасте, — поздоровалась Клюквина и широко улыбнулась.
Тетка подозрительно оглядела нас с ног до головы и еле заметно кивнула. Клавка весело поинтересовалась:
— Вы не подскажете, где тут улица Жукова?
— Жукова? — переспросила тетка и махнула рукой в сторону темной стороны Малаховки: — Жукова там.
У меня почему-то не возникало сомнений, что нужная нам улица находится именно там, в жуткой темноте. Я глубоко вздохнула и совсем сникла: собственная затея казалась все менее и менее привлекательной.
— Понятно. А как нам ее найти? — продолжала Клюквина пытать аборигенку.
— Так я могу проводить! — воскликнула она. — Мне как раз в ту сторону. Только вот... — женщина мотнула головой в сторону сумок. — Быстро идти не смогу, тяжело.
— Мы вам поможем, — отозвалась Клавдия. — Ну-ка, Афоня, хватай багаж.
С третьей попытки мне удалось оторвать сумку от платформы.
— Что у вас там, кирпичи, что ли? — досадливо проворчала я.
— Ага, — живо согласилась тетка. — Зять затеял баньку строить.. А в Краскове дом недавно сгорел, а фундамент кирпичный остался. Ну вот, я кирпичи-то по мере сил и таскаю. Только сил уж мало. В былые времена то ли дело...
Что было в стародавние времена, я не стала слушать, все свое внимание пришлось сосредоточить на сумке с кирпичами. Рядом сосредоточенно пыхтела Клавка.
— Ну, тетка! Как же она их тащила? Шварценеггер, блин! И это сейчас, когда, по ее словам, силы уже не те. Представляю, что было во времена ее молодости!
Путь до улицы Жукова показался нам с Клавдией девятым кругом ада. Грешным делом я решила, что это наказание, ниспосланное мне свыше, за пропущенную сегодня тренировку. В довершение бед поселковая дорога тонула в густой грязи, а фонари горели по одному на каждые десять километров. Во всяком случае, нам повстречался только один.
Наконец тетка остановилась. Я, влекомая сумкой, сделала еще пару шагов, легонько тюкнулась в ее широкую спину и тоже затормозила.
— Ну, девоньки, я пришла, — сообщила аборигенка. — А ваша улица Жукова через один переулок. Спасибо за помощь. Бывайте здоровы!
С этими словами тетка растворилась в темноте.
— И вам того же по тому же месту! — буркнула Клюквина, распрямляя затекшие члены. — Надо ж так попасть!
— Зато не плутали по поселку, — урезонила я сестру. — И вообще, хватит болтать! Дай сюда фонарик, и пошли.
Двадцать шестой дом обнаружился, как и следовало ожидать, в самом конце улицы. Из-за сплошного забора выглядывала только его треугольная крыша. Дом, надо заметить, стоял несколько обособленно от других и не имел с соседними домами общих заборов и территорий. Свет не горел ни в одном из ближайших домов.
Тонкий луч фонарика предательски подрагивал в моих руках. В голове настойчиво вертелся вопрос: как попасть внутрь дачи? Следом за ним возникал другой — а надо ли? Сомнения разрешила Клавка.
— Свети сюда, — велела она. — Тут калитка. Сейчас разберемся...
Я послушно направила свет фонаря туда, куда указывала сестра. Калитка отличалась от остального забора лишь своим ростом и аккуратно выпиленной дыркой слева. Клюквина отважно просунула руку в эту дырку и зашарила по доскам калитки с внутренней стороны. Я нетерпеливо попискивала... Прошло несколько томительных секунд, показавшихся мне вечностью, пока Клавдия негромко произнесла:
— Ага. Все ясно.
Через секунду мы уже стояли на территории чужой дачи. Домик был так себе: хоть и большой, но уже порядком обветшавший. Покосившееся крылечко, казалось, вот-вот завалится на сторону.