Пятый уровень
Шрифт:
Я рванулся, садясь на кровати и чуть не уронив на пол Ольгу. Конечно, видение растворилось. Но я ещё долго не владел собой, подрагивая и нервно краснея.
– Ты прости меня, ладно? – после длинной паузы наконец выдавил я. – Давай уже выбираться отсюда…
– Не хочешь – не надо! – огрызнулась Ольга. – Зачем драматизировать?
Усмехнувшись и картинно закатив глаза, она стала поправлять одежду, вернув на место ниточку стрингов. Я застегнулся и попытался прогнать видение, поражаясь, что за штуку сыграли со мной стыд и совесть. Потом я вывалился в коридор, бегемотом протопал по старым доскам и вломился в третий проём.
Там
– Ну, удовлетворили своё любопытство? Уходим! – громогласно возвестил я и первым вышел наружу, не дав им задать вопросы.
На пороге я наткнулся на ползущую за мною Ольгу. Я шустро припустил к вестибюлю. Спутники помедлили в недоумении, но тоже пошли за мной.
Холодная полутьма была уже совсем близко, когда мне вдруг почудился какой-то шум. Будто кто-то шелестел ворохом старых газет, а затем раздалось отчётливое эхо шагов. Несмотря на топот ног и скрип старых досок, услышали это все и как вкопанные остановились. На фоне синеватой дымки выступили тёмные очертания.
Фигура медленно приближалась, немного прихрамывая, и я даже невольно попятился, но тут же опомнился и заставил себя замереть, жестом призвав к спокойствию остальных. Силуэт подобрался ближе, и в слабом свете стали различимы детали.
Бабка лет семидесяти с морщинистым грязным лицом, в замызганной кофте – той самой, из цветастой ангорки, что в перестройку сметали с прилавков рынков. «Всё ясно… Похоже, хозяйка вернулась в свои владения и встречает непрошеных гостей».
Старуха всё ковыляла к нам, и я вдруг сморозил: «Извините, вы не подскажете, где здесь выход?!», на что в ответ раздался издевательский скрипучий голос:
– Какой ещё выход? Нет здесь ничего! Куда пошли, а?
Оценив ситуацию, я уверенно двинулся ей навстречу, но, поравнявшись с бабусей, получил неожиданно крепкий толчок в грудь.
– Куда пошёл? А ну иди сюда…
Ошалев, я начал оправдываться:
– Да мы как раз хотели уйти… – и заработал новую горсть ударов.
– Нечего здесь ходить! Нечего! Ишь…
Старуха уже горланила во всю, брызжа слюной из раззявленного гнилого рта, больно тыча в меня кулаками и тесня назад. Я, конечно, не отвечал: где это видано – бить старую и явно больную женщину? Мельком оглянувшись, я увидел, что и спутники отходят по коридору – испуганно, но вместе с тем веселясь.
А повернувшись обратно, я обнаружил, что коридор пуст, и услышал удаляющиеся шаги. Удивительно, но фигура уже растворилась в полутьме вестибюля.
– Что же теперь делать? – неуверенно спросила Мария. – Выход-то через вахту…
– Не боись! – неестественно бордо ответил я. – Просто вернёмся в другой коридор и тихонько вылезем через окно. Придётся опять сделать круг, но вы же хотели тут погулять…
***
Мы ковыляли в темноте, стараясь особо не шуметь, светя под ноги телефонами и усердно перешагивая выбоины в полу. Мария с Ильнуром шли впереди, мы с Ольгой – чуть поодаль. От стен отражалось эхо наших шагов и скрип досок под ногами. И к этому теперь добавился некий призрачный звук капели.
Ильнур посветил вверх. Крыша здесь прохудилась, и талая вода сочилась с потемневших стропил, стекая вниз по стенам и капая прямо с потолка. Здесь не было и намёка на освещение, но сверху свисало несколько оборванных
По ощущениям по коридору мы шли гораздо дольше, чем в прошлый раз. Мистическое сияние удивительной стены-витража будто и не думало приближаться, оставаясь холодным размытым пятном вдали. Не представляя, чем это поможет, я зачем-то начал считать запертые двери, а мои спутники стали вертеть головами, беспокойно переглядываясь и всё ещё не решаясь высказаться вслух. Но бредовая мысль, видно, появилась и у них.
Тут во тьме раздался зловещий скрежет, и одна из дверей медленно поехала внутрь, отбрасывая на стену яркий прямоугольник света. Все, вздрогнув, остановиться. Пятно света перечёркивала длинная человеческая фигура с неестественно увеличенной рукой, тянущейся до самого пола.
Оборванный, грязный бородатый мужчина выступил из проема, поворачиваясь к нам, и в его руке была не то шишковатая дубина, какие рисуют в учебниках по истории, не то какой-то гигантский обглоданный мосол. И он поволок его за собой, гулко стуча по доскам настила. Бравада всей компании вмиг улетучилась, и мы кинулись прочь со всех ног.
«Больные бродяги… Да они с бабкой – прямо сладкая парочка!» Я чуть не врезался в замершего Ильнура. За пару метров до вестибюля перед ним вновь выступил силуэт старухи. Мария взвизгнула и закрыла рот руками, а Ольга прижалась ко мне, крепко схватив за запястье. Я поймал на себе взгляды спутников с маячившим в них вопросом: «Что делать?».
– За мной! – одними губами скомандовал я, дёрнув Ольгу в сторону и ввалившись с ней в комнату-лабиринт.
Толкаясь, мы протиснулись по внутреннему коридору и столпились у маленького предбанника, судорожно озираясь. Но никто за нами не гнался, и вокруг повисла мрачная тишина. Всё та же лампочка болталась на проводе, но готов поклясться, что следующая дверь была другой! Вместо дыры в ней поблёскивал кругляш новенького врезного замка, и судя по всему, тот был заперт!
Мария с Ольгой вдруг как-то хором всхлипнули и в голос запричитали.
– Тихо! – рявкнул я, и это подействовало.
Я потеснил всех назад, освобождая место и призывно глядя на Ильнура. Он понял.
Женщины тихо поскуливали, пока мы с Ильнуром ударяли плечами в дверь, стараясь действовать синхронно и не толкаться. Со звонким хрустом дверь поддалась, и мы ввалились в сырую тьму. Пропустив всех вперёд, я наклонился к выбитому полотну, с которым мне тут же помог Ильнур, и мы кое-как впихнули его обратно в покорёженную коробку.
– Что теперь?! – истерично спросила Ольга.
– Всё норм, – хладнокровно ответил я, включая фонарик на телефоне.
Я думал, что мы попадём в какой-то подвал, ведь здесь характерно пахло влагой и плесенью. Но вокруг были всё те же гнилые доски и голые бетонные стены – продолжение коридора. Разве что чуть пошире шире, но куда короче. Хотя нет, справа у стены всё же был лестничный марш, ведший куда-то вниз. Но мы туда не пошли, ведь я сразу нашарил лучом фонаря дверь в дальнем конце коридора. Я повёл всех туда, мысленно поражаясь, какого чёрта мы вообще полезли в сей дом, и что это за нелепая постройка. Дверь была приоткрыта, и, легонько толкнув её, я сразу узнал синий мрак вестибюля. Я осторожно высунулся из-за двери, озираясь.