Пыль моря
Шрифт:
– Что решают остальные? – Ли обвёл взглядом своих товарищей.
– Я сказал своё решение, остаюсь с вами, господин, – ответил Юй Кэ-фа.
– Мне тоже думается, что рисковать головой не стоит. Я присоединяюсь к Кэ-фа, – добавил капитан Жэнь Хэпин.
– Тогда я попрошу ничего не говорить матросам. Узнают в море, и чем позже, тем лучше. С этим сбродом считаться нечего. Плывите на свои джонки, и сразу же отплываем. Соблюдайте тишину и следуйте за мной. Тебя, Чинь, высадим через час. Твои матросы быстро доставят тебя назад. Так надо. Мы тоже должны подумать о своей безопасности. Всё, идите.
Капитаны молча, не глядя друг на друга, вышли, и вскоре плеск воды под вёслами послышался у борта.
Ли Ю-сун нашел помощника Чао Ханюня и тихо отдал приказ сниматься с якорей и, соблюдая тишину, выйти в море.
Чао стал торопливо отдавать приказания боцманам, джонка дрогнула, освободившись от пут якорей. Слабый ветер шелестел в парусах. Матросы быстро делали своё дело, не думая о причинах столь поспешного и таинственного отплытия. Их это не касалось. Им надлежит повиноваться.
Лавируя между стоящими и уже погрузившимися в сон джонками, три судна медленно выходили из пролива. Луна смутно просматривалась сквозь тучи и изредка освещала своим мертвенным свесом заснувшую бухту и далёкие берега островов.
В море ветер посвежел, и маленькая флотилия из трёх джонок потащилась к югу.
К утру ветер стал крепчать. Тучи рваными клоками носились по небу. Короткие дожди бороздили полосами морской простор. Берегов не было видно, и определить курс судов без солнца было не просто. Матросы ничего не подозревали и надеялись скоро увидеть берега Тайваня.
К вечеру ветер не утих, но и в шторм не превратился. Джонки ходко шли, зарываясь в крутую волну. Ветер стал поворачивать на южный, часто приходилось менять галсы. Показалась земля. Бывалые матросы узнали мыс Маобитоу и заволновались.
– Мы что, за франкским серебром пошли, к Филиппинам? – сам себя спросил пожилой кривоногий матрос Вэйдун.
– Похоже, что так, знакомые места, – ответил такой же старый моряк.
– Видать за добычей послали нашего капитана. Он в этом силён.
– И далеко это? – спросил Мишка, услышав разговор моряков.
– Да нет. Завтра к вечеру можно быть у островов, но ветер меняется и придётся задержаться. Лишь бы шторма не было. Людей мало ходячих. Трудно будет справиться.
– А что это за острова? – не унимался Мишка.
– Испанцы владеют ими. Но и отец нашего Чжэна не прочь был ими завладеть, да помер не во время. Чёрные там люди.
– И зачем туда плывём?
– Как зачем? Я ж говорил. За франкским серебром. Его там много, и у испанцев и у местных ванов. Хорошая жизнь будет. Если наш капитан расщедрится, то достанется и нам малость от него. Время, правда, не подходящее, но и в такое можно плавать. Там островов много, укрыться есть где. И испанцы в такое время года редко плавают, опасаются.
«Куда меня несёт?», – в страхе думал Мишка, и в груди его гулко заколотилось сердце.
Джонка далеко уклонялась на юго-восток. Кренясь на левый борт, судно временами черпало волну, и передвигаться по палубе было очень опасно. Потерялись мутные очертания Тайваня. Потемнело, опустилась ночь.
Матросы, а их было очень мало способных работать, выбивались из сил, орудуя со снастями при свете масляных фонарей. Волны с шумом ударяли в борт, фонтаны брызг искрились в свете жёлтого пламени. За кормой плясали огни остальных джонок. Там тоже с трудом справлялись с работой. Трудно было держаться вблизи друг друга. Капитаны не уходили к себе в каюты, и на мачте постоянно сидел наблюдатель.
На другой день капитан Ли обошёл всех раненых и из своих запасов выдал каждому по кусочку коричневого вещества, слегка вязкого. Им надлежало смазывать раны, и можно было глотать. Старые моряки узнали в этом веществе знаменитое мумиё. Мишка никогда не слышал о таком, и с интересом наблюдал, как им пользовались другие. На его многочисленные раны кусочка хватить не могло, да и не хотелось их тревожить, и он по примеру других проглотил маленькую толику.
Матросы с благоговением смотрели в спину капитану Ли и шептали слова заклинаний и благодарности духам, что они послали им такого доброго и славного капитана. Раненые и больные повеселели. Все возлагали огромные надежды на это чудодейственное лекарство. Стали пересказывать сказки и легенды его действия, и Мишка с интересом слушал их под грохот сердитого моря.
Его слегка укачивало, и он постоянно испытывал потребность прилечь. Привыкал он к качке медленно, и хоть не особо страдал от неё, но длительное волнение действовало угнетающе. В эти моменты мечталось о тверди земной. Многие тоже мучились, но делать нечего. Приходилось мириться с этим неизбежным злом. Мало матросов, которые совсем не ощущали качки и не обращали на неё внимания.
Наконец ветер стих до слабого, небо очистилось от облаков и туч. На юге с левого борта едва виднелась полоска суши. Корабль шёл курсом на юго-запад и полоска земли не приближалась. Джонка шла вблизи Филиппин и можно было ожидать появления первых судов.
Старые моряки спешили поделиться своими старыми походами в эти места, и молодые моряки, разинув рты, слушали о замечательных приключениях и добыче, которую удавалось захватить.
– Пролив Балиншанг, – важно говорил матрос Вэйдун, – а виднеющийся остров или Бабуян, или Колоян. Бывал здесь лет десять назад.
Погода позволяла передохнуть немного. Жаркое солнце жгло непривычно зло для зимы.
Земля вскоре скрылась за горизонтом. Остаток дня прошёл в тишине, даже паруса не шелестели на слабом ветру. Легли в дрейф и капитан Ли потребовал своих товарищей с других джонок прибыть на совещание.
Капитанские лодки запрыгали по волнам. Солнце катилось к горизонту. Жэнь и Юй важно взобрались по верёвочному трапу и чинно кланялись начальнику. Неторопливо прошли в капитанскую каюту.
– Ночь скоро, я долго задерживать вас не буду, – начал Ли. – Мы почти прибыли на место своих действий. Спустимся немного к югу и там у какого-нибудь острова закончим ремонт. Затем надо запастись провизией, и уж потом начинать охоту за добычей. Будем избегать испанских кораблей, ограничимся пока мелочью. Время неподходящее. И ещё. Надо найти надёжное пристанище. Думайте.